Путешествие в Египет
Шрифт:
Однако, чудом избегнув мук святого Стефана, я чуть было не повторил участь святого Лаврентия33. Горел один из домов в квартале франков; когда я увидел, что все бегут в направлении моего отеля, и к тому же имея только одному мне известные причины поторапливаться, я тоже устремился вслед за бегущими. Скоро мы оказались у места пожара, который спокойно делал свое дело, в то время как присутствующие пытались бороться с ним главным образом криками, жестами или молитвами. Между тем показался кади со своей гвардией, вооруженной бамбуковыми палками; в мгновение ока все вокруг опустело; рота солдат и около сотни добровольцев устремились к соседним деревянным домам, стоявшим вблизи горевшего. Работавшие действовали весьма рьяно, через час от домов не осталось и следа. Таким образом был отрезай путь
Нашим вторым развлечением, не столь опасным, как первое, было посещение кофеен. Как известно, это светские заведения, и их смело может посещать кто угодно; курильщики опиума, игроки в шахматы и в мангаля - самые рьяные завсегдатаи кофеен. Ну а мы, не будучи любителями ни одного из этих развлечений, просто-напросто заказывали кофе и трубки. Мы не сразу привыкли к кофе, который на Востоке готовят иначе, чем во Франции: зерна слегка обжаривают, измельчают пестиком и заливают кипящей водой; пьют его таким горячим, как может выдернуть нёбо. Сначала я имел слабость попросить сахару и все необходимое для этой процедуры. Когда официант принес мне в ладони немного сахарного песку, я велел дать ложечку, чтобы размешать сахар, он поднял с пола какую-то щепку и любезно преподнес ее мне. Мои принципы не позволяют мне оскорблять окружающих, и поэтому, несмотря на брезгливость, которую я испытывал к этой импровизированной сахарнице, я подставил свою чашку, а затем поскоблил щепку перочинным ножом, чтобы освободить ее от всего наносного, и таким образом мне как нельзя лучше удалось испортить этот напиток. Тогда я попросил еще одну порцию кофе, выпил во всей его восточной первозданности и почувствовал изумительный аромат и изысканнейший вкус. Небольшие порции позволяют выпивать в день двадцать пять - тридцать чашек кофе; кофе вселяет бодрость, тогда как трубка - это развлечение. Стоит куда-нибудь зайти, и вам сразу же приносят кофе и чубук; кофе восстанавливает силы, отнятые жарой, ну а чубук заменяет разговор.
Происшествие, случившееся со мной в мечети Ибн Тулуна, на какое-то время отвратило нас от посещения святых мест, и мы решили совершить вторую поездку за город. Однажды, проезжая по Старому Каиру, мы встретили полковника Сельва, он изъявил желание принять в своем шатре господина Тейлора и просил передать ему это приглашение. Полковник Сельв, став Сулейман- беем, отрекся от христианской религии и от французских привычек, принял ислам и зажил восточной жизнью; несмотря на перемену веры и нравов, сердце его оставалось европейским и в нем еще жили национальные воспоминания: он велел расписать стены своего дома картинами самых славных баталий времен революции и империи, и отныне перед его взором всегда предстают соотечественники; он показывал нам эти картины с грустной улыбкой, и мы поняли, сколько страданий и душевной борьбы претерпел он, прежде чем отважился на то, что во Франции именуют вероотступничеством; он просил, чтобы мы посвятили ему целый день, и мы обещали. Как-то утром он явился к нам, требуя исполнения данного обещания. Господин Тейлор отыскал на Роде переданную в его распоряжение лодку, чтобы мы смогли добраться до пирамид Саккара и к развалинам Мемфиса, затем на обратном пути вместе с французскими офицерами, состоящими на службе у вице-короля, мы должны были устроить ужин по-европейски. Мы отправились в путь, взяв с собой господина Мсара, сопровождавшего нас во всех странствиях.
Дул попутный ветер, путешествие проходило великолепно. Мы плыли по Нилу - древние величали его отцом всех рек; волны, раскачивавшие нашу лодку, некогда омывали руины Фив и Филе; мужчины, которых мы видели на берегах, были одеты так же, как во времена Исмаила34, а женщины - как во времена Агари35; итак, нам ни минуты не приходилось скучать, а пояснения Сулейман-бея и господина Мсара придавали окружающему еще большую поэтичность. Из своих французских пристрастий господин Сельв сохранил любовь к охоте; я подробно расспросил его относительно здешних животных, н особенно о крокодилах.
Крокодилы никогда не спускаются до Нижнего Египта, и, чтобы увидеть их, нужно подняться до Дендера:
Когда крокодил не находит себе островка, где можно пожариться на солнце, он осмеливается вылезти на берег, но не удаляется от воды больше чем на пять- шесть шагов и, заслышав малейший шум, пыряет обратно. Именно в этом случае пеликан, наделенный очень тонким слухом, оказывает крокодилу неоценимую помощь: он взлетает, хлопая крыльями и испуская громкие крики, и таким образом предупреждает друга об опасности; крокодил стремительно погружается в реку. Кроме того, поскольку эти животные покрыты прочным панцирем, за исключением отдельных участков под конечностями, то, даже приблизившись к нему на расстояние выстрела, редко кому удается попасть именно в то место, где отсутствует эта природная броня.
Во времена Египетской экспедиции в Дендере жил один кашиф36; он очень любил охотиться на крокодилов и знал их излюбленные места, как наши браконьеры знают, где водятся зайцы и косули; иногда он устраивал засаду и, прикрывшись водорослями и пальмовыми листьями, проводил там целые дни, подстерегая свою редкостную добычу. Таким образом кашиф убил семь или восемь крокодилов внушительных размеров и водрузил их на крышу своего дома; издали они напоминали артиллерийскую батарею; этот обман зрения был единственной выгодой, которую кашиф извлекал из охоты. Он не разу не подвергся нападению крокодила, а наоборот, неоднократно наблюдал, как крокодилы убегают от человека.
После восхитительного двухчасового плавания мы сошли на берег против пирамид Саккара. Они древнее по возрасту и поэтому хуже сохранились, чем пирамиды Гизы,- их очертания утратил былую четкость, у одних ступени совсем невысокие, у других же, чтобы добраться до вершины, нужно преодолеть два огромных уступа, словно рассчитанных на великанов; у основания пирамид, на земле, валяются кости; достаточно слегка разгрести песок, и можно обнаружить остатки мумий, погребальных бинтов или же статуэтки богов, амулеты и скарабеев. Под землей находятся гигантские катакомбы, где покоятся обитатели древнего Мемфиса; некрополь раскинулся по всему побережью Нила.
Кроме женских и мужских погребений здесь захоронены животные - спелёнатые священными повязками кошки, ибисы, ящерицы - все они прежде почитались божествами. Положены эти разнообразные божества в общую могилу "валетом". Я взял под мышки ибиса и кошку, которые по внешнему виду показались мне значительными фигурами своего времени, и отправился, прихватив эту парочку, отдохнуть в склепе, испещренном иероглифами, местами прекрасно сохранившимися, а местами полустертыми путешественниками, этими варварами цивилизации. От пирамид Саккара мы отправились к пальмовой роще, выросшей на месте древнего Мемфиса, примерно в одном лье от пирамид. Трудно подобрать лучший саван для этих древних египетских руин: из земли выступают какие-то мраморные плиты и колонны и как бессмертный дух этих величественных развалин - поверженный колосс фараона Рамсеса Великого, покрывающий пространство в тридцать шесть футов.
В нескольких шагах от колосса находится библейский памятник, почти ровесник завоевателя, чья статуя лежит неподалеку; это склеп, арабы называют его темницей Иосифа, они считают, что именно сюда был привезен сын Иакова и что он поднимался по ведущим во дворец ступеням, которые вам непременно покажут, дабы толковать сон фараона. Впрочем, на Востоке языческие и библейские традиции всегда переплетаются; обе легенды связаны между собой, it нам еще не раз представится случай воскресить их в памяти одновременно.