Путешествие в молодость
Шрифт:
Отстаивая свою точку зрения, малой не заметил, как перешел с участковым на ты. Но от Петровича этот факт мало того, что не ускользнул, а разозлил ещё больше. Он уже собрался было указать звездюку, кто тут ху из ху, но кару отсрочил мобильник.
Глянув на экран, наш усатый друг чуть ли не по стойке смирно встал.
— Здравия желаю, товарищ полковник, — поприветствовал он трубку.
— О как начальство уважает, — съязвил я, кивнув на майора.
— А ты как думал, — хмыкнул Чиж. — Петрович к нам на исправление направлен. Он сам родом из Буково. Да знаешь ты это село. Тут, недалеко от нас. Три двора и пять сараев.
Я аж присвистнул от удивления.
— А ты откуда знаешь? — на всякий случай поинтересовался я у юнца.
— Так он как сюда прибыл, первым делом к бате поехал. Так сказать, контакт устанавливать и ситуацию прояснять. Он поначалу законника включил, а потом батя ему втихаря коньяка от души так в бокал бахнул и разговор у них пошел, — ухмыльнулся малой. — А после второй бутылки батя для него вообще своим в доску стал. Вот и не удержался Петрович. Выдал всю правду матку.
После таких доводов, участкового я ещё больше зауважал. Он прям в глазах моих поднялся. Думал, таких служак уже и не осталось, ан нет. Тащат вон свою ментовскую лямку и не ноют.
— Чего там шушукаетесь? — прервал наше интимное общение раздраженный рык несостоявшегося подпола.
— Да так. Тусовка знатная намечается. Местные с городскими поначалу задружатся и перепьются в дым. А потом… А что потом будет я на своей шкуре уже проверил, — чеканя каждое слово выдал я.
— Да знаю я, — отмахнулся Петрович. — Делать то что? Как ваш самогон поможет избежать мордобоя?
Майор выглядел озадаченным. Он сложил два и два. Получил четыре, а мы утверждали, что будет пять. Это в его стереотипное мышление, дополненное богатым опытом, ну никак не укладывалось.
— А я секрет один знаю. Точнее, бабка моя знает, — продолжал напирать я. — Настоечку лёгонькую сделаем. На травке. И всё. Такой самогон хоть стаканами глыхтай, а морды будут целы.
— Это на какой это травке? — насторожился мент.
— Всё в рамках закона. Как по-научному не знаю, а в простонародье эта штука ебун травой называется, — добил я усатого. — Довольны будут все. Гарантирую. В случае провала готовы понести заслуженное наказание, — подмазался я.
Мент махнул на нас рукой и плюхнулся в компьютерное кресло, видавшее не одну сотню жоп.
— Повезло вам. Наши интересы совпадают. Пиши явку с повинной, а завтра с утречка пойдем самогонщиков раскулачивать, — вздохнул Петрович после недолгих раздумий.
— Это какую ещё явку с повинной? — насторожился я.
Майор смотрел на меня не моргая. И как я ни старался, а убедиться, что этот таракан усатый пытается меня тупо подловить, не получилось.
— Обычную, — буркнул Петрович. — Я, такой-то, такой-то. Сего числа из злого умысла и корыстных побуждений занялся самогоноварением. Сделал я это с целью
— Дядь, ты чего? Какой самогон, какая реализация? — начал возмущаться я.
— Самогон хороший, как ты и обещал. А явка с признанием у меня в столе на всякий случай полежит. Если всё, как по маслу пройдет, я ей баню растоплю. А на случай залёта, она тебе зачтется, как смягчающее обстоятельство, — разъяснил Петрович. — Держи ручку, бумага вон лежит. Садись на стул и пиши. Пушкин, блин.
Глава 19. Мотиватор перемен
Привет, ребята, добрый день!
Послушайте нашу дребедень.
Ща музыканты подойдут,
Возьмут гитары и попрут.
Чувак, не лезь ты к ней туда,
Оставь её, иди сюда,
Бери свой новый экшн-бас,
Лабать ведь будем мы сейчас.
«Сектор газа».
— Да отвянь ты со своим “Сектором”, - горячился Чиж. — Я тут нормальных пацанов нашел. Огонь группа. Про деревню и баб поют. Короче, прям про наши приключения.
Я хмыкнул. Бочку огненной воды, перегнанной по медным трубам, вроде бы ещё не выпили. Да и до пуда соли, как до Пекина пешкодралом.
Только отучил этого звездюка дядькать, как он уже в мои закадычные кореша записался. И совершенно берегов при этом не чует.
Учитывая недавние события, нас можно бизнес-партнерами обозвать. Но и в бизнесе и то, какие-никакие, а понятия есть. А тут…
Всё на меня свалили. Всё!
Перестраховщик участковый письменные объяснения, которые себе хоть и в стол положил, только с меня взял.
Чиж же, как привилегированная особа, даже устного внушения избежал. Подождал меня на лавочке, и погнали мы в родные пенаты готовиться к реализации наших грандиозных планов.
Сидели у меня во дворе, в тени раскидистой березы и готовились.
Нет, не стратегию разрабатывали, а потакали прихоти малолетнего гитараста. Малому видать вожжа под хвост попала. Загорелся он местной звездой стать, а я поддался. И тут вам нате, хер из под кровати.
Я ему «Сектор» напеваю, а он мне — это отстой.
— Да ты видел, как эти песни в Любавино воспринимали, как проникались? — аргументировал я, сжимая кулаки и прикидывая в какое ухо ему врезать за поругание моей любимой группы.
— Неа, — отмахнулся балбес. — Некогда мне было твои завывания слушать. Я Ксюху клеил.
Я даже прихерел от такого веского аргумента.
— Да ты просто послушай, — не сдавался я.
— Да слушал, уже. Целый альбом. «Сектор газа» называется. Нафталин чистой воды. Непонятно нихрена.
Я от злости, аж зубами скрипнул от такой наглости. Величайшую, лично для меня, группу вот так вот в цвет назвать нафталином. Да за это…