Путешествие в молодость
Шрифт:
— Штангисты и каратисты по одному. Остальные можно кучей! — подбодрил я себя, примеряясь к куску дряхлого дерева.
— О как, — отчего-то обрадовался мужик.
Я знал что внешность обманчива и уже прикидывал пути отхода, но толстячок с такой скоростью метнулся к багажнику и появится вновь поигрывая внушительных размеров бейсбольной битой. Запахло жареным, а в морду получать не хотелось совершенно.
— Бать, вломи ему, он твой мотик сломал и мне в ухо заехал, — подначивал мужика малолетний пилот “Чезетки”.
—
Помирать, так с музыкой, — подумал я встал в боевую стойку киношного ниндзя.
— Кууууяяяяя, — предпринял я психологическую атаку. — От сейчас кто-то огребёт! Сейчас я этой палочкой буду дубасить двух урок, один из которых малолетний инвалид на всю голову, — подбадривал я себя, сыпля цитатами из любимого фильма юности в правильном переводе.
Психологическая атака принесла свои плоды. Мужик застыл с открытым ртом.
— Опа на… Санек, ты ли это? — опуская спортинвентарь поинтересовался мужик.
— Ну, — отозвался я.
— Не узнал что-ли?
— Эээ, — промямлил я, пока мозг анализировал вводные данные.
По виду передо мной стоял и лыбился типичный бандос из девяностых, или как сейчас говорят "индивидуальный предприниматель".
— Кандидат ты в депутаты. Друга не вспомнил, — расстроено протянул незнакомец.
— Серега? — удивился я. — Краб? А, блин, извиняй, Крабов.
Вот уж совсем этот боров не вязался с воспоминаниями поджарого "Депутата", что в юности в одиночку. Несмотря на свою неуклюжую фамилию, нагибал по три-четыре человека за драку.
— Вот он. Тоже мне, друг детства. Не узнал, сучёныш. Хотя ты на морду тоже сильно изменился. Да и не только на морду. Был же тощий как Кащей. А тут, смотрю, отожрался. Я тебя, считай, по выражениям и наглому профилю только и узнал, — сознался Серега.
— На себя посмотри, — Усмехнулся я. — Рожа шире газеты, — попытался отмазаться я. — Как говорится, богатым будешь!
Старый друг рассмеялся.
— Да я вроде и не бедствую, — кивнув в сторону джипа, усмехнулся Серега. — Колхоз после прихватизации поднимаю.
— Оно, по подбородкам и мешкам под глазами хорошечно заметно, что не досыпаешь и не доедаешь, — подколол я друга.
— Бать, он мне в ухо двинул, — робко пискнул выглядывавший из-за салона авто мелкий подстрекатель.
Серега шумно вздохнул, повернулся и неспешно подошел к машине.
— Так говоришь, он тебя обидел? — указывая на меня битой, поинтересовался друг детства.
— Ага, — подтвердил подросток.
— Свистит Баклан, — парировал я.
Чтобы в красках описать ситуацию, мне потребовалась всего пара минут.
— Он вчера мне что-то там подкрутил, а сегодня у меня мотик с ума сошел. Я газ отпускаю, а он не сбрасывается, — отмазывался юный байкер. — Я с управлением не справился. Это он виноват. И вчера он еще катался на “Чезетке” и меня чуть не разбил, и
— Держаться нужно было, — хмыкнул я.
— От жешь сучонок, — начал заводиться Серега. — Свистеть бате вздумал, значит, — грозно вопрошал главарь местных колхозников.
Почуяв неладное мелкий попытался ретироваться в направлении дома. Но Серега был быстрее.
— Свистеть, что пацаны пили, а на тебя дышали и потому от тебя пахнет моим вискарем, матери будешь, — орал на сына Серега, отвешивая ему звонких лещей. — Крысятничать удумал? Я из тебя эту дурь повыбью. Золотая молодежь, ёпрст. Все залеты его прикрываю, а он пользуется этим. Так ещё и уважаемых людей подставляет!
Экзекуция продолжалась недолго. Жертва Серегиного гнева извернулась и вырвалась на свободу.
— Дома разговор продолжим, — пригрозил фермер.
— Бать, ну не надо, — надавил на жалость малой. — А то я матери все расскажу.
— Нет, ты видал, — возмутился Серега. — Пригрел змееныша. Жируют на мои бабки и еще условия мне выдвигают.
— Серый, да забей ты на них, — вклинился я в семейные разборки. — Давай лучше выпьем, поговорим. А? Как раньше.
— Уболтал, чертяка языкастая, — кивнул Серега. — С меня магарыч, с тебя закусон и стол.
Закинув биту в машину Серега почесал затылок и подозвал сына.
— Иди сюда, засранец мелкий. Косяк свой будешь натурой отрабатывать. Притащи ка мне золотая рыбка бутылочку из шкафа моего волшебного.
Пока гонец метался кабанчиком, мы вытянули из палисадника пострадавшую технику.
— И чего малой развопился то? Тут всего то, тут подтянуть, фару поправить, тормоза проверить и разобраться, какого ляда газ запал, — резюмировал Серега. — Правда, колеса что-то спущены, броников не видно.
— Сорян, с этим я помог, — признался я.
— Да теперь то пофиг уже. Ты же починишь это, по старой дружбе, а? — похлопал меня по плечу Серега.
— Ты же знаешь мои расценки. Я как на заправке: меньше двух литров — даже не подходи.
— Хера се, — возмутился друг детства. Денег нет. Совсем нет. Мне тут школьному директору в доме окна поменять, а в школе шторы обновить, краску половую и айфон одиннадцатый учителке одной обещал, — начал клянчить Серый, как будто я прямиком из налоговой к нему явился.
— Совсем старый стал, да? Шуток не понимать? Загоняй свой дрышпак ко мне во двор, — заулыбался я. — Щас будем поглядеть, если компанию составишь.
Пока мы с другом детства, вспоминая чё и как, где и зачем, заталкивая многострадальный “Чезет” ко мне во двор, гонец принес радостную весть, объемом один литр. Лимонов не было. За закусью пришлось топать к бабуле, совершенно не довольной развивающимися событиями. А чему радоваться то? Любимый палисадник затоптали, забор сломали, к внуку друг пришел, бухать будут.