Путешествия в прошлое и будущее
Шрифт:
Они застали только Фролова. Ельников был вызван в шахту, где в этот день случилось несчастье: после взрывов в промежутке между двумя сменами насосы внезапно перестали работать и шахту затопило.
— Но я уверен, что скоро все будет исправлено и Аркадий Егорович вернется. Здесь его ждут спешные вопросы и люди, приехавшие из Владивостока по делам, — прибавил Фролов, приглашая прибывших в приготовленное для них помещение.
— А не сходим ли мы к шахте, господа? — предложил Баранов не без ехидной мысли застать
Хотя все были утомлены переездом по морю и ходьбой по городу, желание увидеть знаменитую шахту перевесило усталость, и вся комиссия в сопровождении Фролова направилась через площадь к надшахтному зданию, которое прибывшие приняли было за балаган цирка. Возле здания толпились рабочие смены, не спустившейся из-за воды, и любопытные; все оживленно обсуждали происшествие.
— Аркадий Егорович в шахте, — доложил дежурный машинист. — Мы пытались уже пустить в ход запасный насос, но он работает впустую и воду не подает, хотя на днях еще был исправен.
— А зачем же директор спустился в шахту? — спросил Баранов. — Это ведь дело слесарей починить насосы.
— Аркадий Егорович там вместе с инженером Киото. Сами пожелали узнать, в чем дело, потому что слесаря не понимают, где порча, — ответил машинист.
— Странно! — заметил Фролов. — Но как же он спустился, если шахту затопило?
— Платформа еще не затоплена, Семен Петрович, вода поднимается медленно.
— Не желаете ли спуститься, господа? — спросил Фролов. — Увидите, кстати, шахту в спокойную минуту, когда там нет адского шума, от которого можно оглохнуть.
— А это не опасно? — спросил один из акционеров.
— Думаю, что нет. Впрочем, можно спросить самого Аркадия Егоровича.
Фролов подошел к телефону, соединявшему надшахтное здание с платформой, и позвонил; некоторое время ответа не было, но затем послышался звонок, Семен Петрович задал вопрос и получил ответ.
— Аркадий Егорович сообщает, что можно спуститься, но только немедленно, потому что вода поднимается и скоро затопит платформу, — сказал Фролов, возвратившись к остальным. — Он просит спустить вместе с нами два новых шланга для насосов, — обратился он к машинисту.
Последний отдал приказ принести запасные шланги и пустить машину, чтобы поднять клети, находившиеся внизу. Плавно заработали шатуны, завертелись кривошипы, стальной канат побежал, наматываясь на барабан, и через минуту верхнее отделение клети появилось над колпаком шахты. Открыли дверцу, и из нижнего отделения вышел инженер Киото в брезентовой куртке, запачканной грязью и смазочным маслом Фролов представил его посетителям.
— Ну, как дела? Что там случилось? — обратился к нему Путилин.
— Мы уже вскрыли камеры обоих насосов, — ответил Киото. — Они исправны, и единственное объяснение несчастия — внезапное засорение
— Как же они могли засориться оба сразу! — вскрикнул Фролов. — Ведь запасный насос не работал.
— Это-то и непонятно! Понимаете ли, не подают ни капли воды.
В это время рабочие притащили два толстых шланга и сложили их в клеть.
— Пожалуйте! — предложил Киото. — Но поторопимся, иначе придется вам промочить ноги, — прибавил он, заметив нерешительность столичных гостей, никогда не бывавших под землей.
Фролов, подавая пример, вошел в клеть, за ним последовали другие. Инженер запер дверцу, нажал кнопку, и клеть понеслась вниз.
— Работает, как хороший лифт! — заметил Путилин. — А какая глубина достигнута?
— Вчера, кажется, прошли сто девяносто пятый метр, — сказал Фролов.
— Вы не совсем в курсе дела! — улыбнулся Киото. — Если бы не случилась неприятность с насосами, мы сегодня к вечеру отпраздновали бы вторую сотню. Вчера было уже 198,5 м.
— Они идут так быстро, что трудно уследить за ними. Каждые сутки прибавляют 3 м, — пояснил Фролов.
— Иногда немного меньше, часто больше, в зависимости от твердости породы, — сказал Киото. — Вчера с утра начался очень рыхлый песчаник, и мы подвинулись почти на 6 м. Но зато и воды прибавилось и, может быть, рыхлостью песчаника и прослойками глины в нем объясняется быстрое засорение насосов. […]
Остановка клети прервала беседу. Ельников встретил их вопросом:
— Привезли шланги? Вода уже вышла на платформу. Каждая минута дорога.
Все поторопились выйти из клети, и слесари вытащили шланги.
— Старые уже отвинчены и утонули, — заметил Ельников, обмениваясь торопливым рукопожатием с гостями. — Их нельзя было вытащить — вероятно, придавило породой. Если новые не помогут — будет большая задержка. Шахту сильно затопит, прежде чем мы установим новый насос на более высоком уровне. Вы приехали в трудную минуту. Извините, что я не мог встретить вас наверху.
— Какие тут извинения! — прервал его Путилин. — Но я очень рад, что представители акционеров собственными глазами увидят, с какими затруднениями вам приходится бороться. Я надеюсь, что шахта не погибнет?
— Конечно, нет! С водой всегда можно справиться. Вся неприятность в задержке. До сих пор все шло как по маслу.
Ельников говорил отрывистыми фразами, как всегда в минуты волнения.
— Вода прибывает быстро! — сказал Фролов, указывая на окраины платформы, несколько выпуклой к середине; по краям под лучами фонаря уже широкой полосой блестела мутная вода; с каждой минутой полоса расширялась. В отделении насосов слышалась возня и сдавленные голоса, но когда они замолкали, в шахте водворялась жуткая тишина, так что слышно было зловещее журчание воды по стенкам за крепью.