Путешествия вокруг света

Коцебу Отто Евстафьевич

14 июля шлюп находился еще в гавани против устья канала Петра Великого. Деятельностью находившихся под моим начальством офицеров он в самое короткое время был приведен в надлежащую готовность; не доставало только некоторой необходимой провизии, без которой мы никак не могли оставить Кронштадтский порт. В 7 часов утра гром пушек с крепости и стоявшей на рейде эскадры под флагом вице-адмирала Крона возвестил прибытие в Кронштадт государя императора. Августейший монарх удостоил прежде всего наш шлюп высочайшим своим посещением и, найдя все в лучшем порядке и устройстве, изъявил мне, равно как и всем офицерам, высочайшее свое благоволение, а команде пожаловал по рублю на человека, простился с нами в столь лестных выражения, что поистине невозможно было их не чувствовать.

18-го числа, получив провизию, мы

к вечеру вытянулись из гавани на большой рейд. 25-го числа нам был сделан депутатский смотр главным командиром Кронштадтского порта вице-адмиралом Моллером 1-м. После этого не оставалось более ничего, как только при первом попутном ветре пуститься в предназначенный путь.

В 3 часа пополудни 28 июля подул от О желаемый ветер; не теряя времени, мы снялись с якоря и вступили под паруса. Не упоминая о разных переменах погоды и ветров, описание которых наводит на читателя только скуку, не принося никакой пользы, я начну тем, что 3 августа, достигнув северной оконечности Готланда, мы были встречены крепким западным ветром, который принудил нас остаться под одними зарифленными марселями. Волнение становилось час от часу все больше, и, наконец, началась настоящая буря. В это время мы имели случай испытать добрые качества нашего шлюпа, который, хотя и был перегружен, легко поднимался на валы и имел плавную и довольно спокойную качку, что составляет его особенное достоинство; прочное судно, имеющее хороший ход, доставляет капитану большую уверенность во всех его действиях и предприятиях.

На рассвете 8 августа мы встретились с эскадрой адмирала Крона ^[129], лежавшей в дрейфе под малыми парусами; мы салютовали ей девятью пушечными выстрелами, продолжая при попутном ветре плавание к западу. В полдень прошли в недальнем расстоянии о. Кристиансе, на крепости которого развевался датский флаг; я приказал салютовать семью выстрелами, нам ответили тем же.

10-го числа при восходе солнца мы увидели копенгагенские башни, а в 10 часов утра бросили якорь на рейде самого города Копенгагена, где мне нужно было принять присланный из Мюнхена для нашей экспедиции теодолит Рейхенбаха. Этот инструмент, сделанный с удивительной точностью, в продолжение нашего пути доставлял нам немалую пользу.

12 августа, окончив здесь дела, мы отправились в путь и в тот же день, пройдя Зунд, вошли в Категат; 13-го ночью, миновав мыс Скаген, выдержали сильную грозу. После нее несколько дней сряду довольно сильные, противные ветры делали наше плавание настолько медленным, что нам не ранее 19-го числа удалось выбраться из Немецкого [Северного] моря и вступить в Английский канал [Ла-Манш]. В продолжение всего плавания по каналу до самого Портсмута мы должны были лавировать, имея почти беспрерывно густой туман. Наконец, утром 25-го числа мы достигли Портсмутского рейда.

Намереваясь обойти мыс Горн в лучшее для этого время года, я спешил окончить все, что надлежало исполнить в Англии, и потому на другой же день после нашего прибытия отправился в Лондон взять заказанные для экспедиции астрономические инструменты, а также купить некоторые морские карты и книги.

2 сентября я возвратился на шлюп, после чего при первом попутном ветре мы были готовы отправиться далее. В бытность нашу на Портсмутском рейде заходил туда фрегат «Проворный» под командой капитана Титова, посланный к о. Исландия. Титов, исполнив данные ему поручения, зашел в Англию. Узнав, что он отсюда отправится прямо в Россию, мы воспользовались этим приятным свиданием и в последний раз с берегов Европы известили о себе соотечественников и сослуживцев.

Глава II. Плавание от берегов Англии до Рио-Жанейро8 сентября 1823 г. — 28 ноября 1823 г

Выход из Портсмута. — Шторм в Канале. — Возвращение в Портсмут. — Вторичный выход из Портсмута. — Потеря матроса. — Враждебная встреча на Канарских островах. — Переход экватора. — Прибытие в Рио-Жанейро [Рио-де-Жанейро]. — Приготовления к дальнейшему плаванию

Наконец, после долгого ожидания, 8 сентября в 4 часа пополудни при чистом небе подул ровный ветерок с севера, и мы немедленно оставили рейд; но плавание наше не имело желаемого успеха, ибо на другой же день утром, когда мы находились около мыса Портленд,

небо покрылось тучами, ветер переменился, зайдя к SW, усиливался все более и более и превратился в жестокий шторм. При таких обстоятельствах держаться в ночное время в Английском канале было бы безрассудно, так как шлюп легко мог подвергнуться опасности; нужно было искать убежище. К счастью, мы имели отличного лоцмана, который, будучи уверен в своем искусстве и опытности, невзирая на густоту тумана и приближение ночи, решился вести нас обратно на Портсмутский рейд; чтобы достичь последнего прежде наступления сумерек; надлежало идти так называемым Нидельским проходом, который очень узок, окружен мелями и потому довольно опасен. Вдруг недалеко от самого носа шлюпа открылась в тумане утесистая скала, у подошвы которой разбивался сильный бурун; близость ее, порывы ветра и быстрый ход судна угрожали нам несчастьем; но искусный лоцман, определив по ней, что мы находимся вблизи устья пролива и не теряя присутствия духа, схватился за руль и, поворотив шлюп, принудил его, так сказать, протереться мимо высокого, отвесно поднявшегося из воды утеса, который, казалось, висел над нашими головами. Обойдя безопасно эту скалу, образующую южную часть Нидельского прохода, мы находились на тихой воде. Шедшее за нами двухмачтовое судно, на котором, вероятно, не было искусного лоцмана, бросило на мель, и бурун залил его.

В 5 часов вечера мы положили якорь на Модер-банке. К ночи ветер задул с чрезвычайной силой, и мы были весьма рады, что находились в безопасности. Шторм, свирепствовавший два дня, к утру 11-го числа стих; подул умеренный ветерок от NW, позволивший нам опять вступить под паруса, но лишь только мы расстались с рейдом, как нас встретил противный западный ветер и принудил лавировать. Наконец, после многократных перемен ветра 16-го числа нам удалось выйти из канала и удалиться на безопасное расстояние от берега.

Достигнув широты 47° с., мы выдержали сильный шторм от SW, в продолжение которого лежали под одними штормовыми стакселями; при этом вторично уверились в хороших морских качествах нашего шлюпа. Когда мы миновали широту мыса Финистер (мимо которого прошли в 90 милях), настала ясная погода, и воздух сделался приметно теплее; казалось, мы оставили за собою все неудобства плавания, обыкновенные в больших широтах в позднее время года. Отсюда я направил курс прямо к Канарским островам, имея намерение запастись там виноградным вином. С 25-го числа в широте 36° с. два дня мы имели совершенный штиль; вслед за тем подул свежий NO ветер, который, вроде пассата, проводил нас до самого о. Тенериф.

В полдень 27 сентября по положению о. Сальважес, находившегося тогда на W от нас в 7 милях, мы удостоверились в точности долготы, показываемой нашими хронометрами. За

2 часа перед этим мы лишились одного матроса (Герасима Емельянова), который по своей неосторожности, при внезапном сильном шквале и пасмурной погоде, когда шлюп имел 10 узлов хода, упал за борт; о спасении его нельзя было и думать. Этот случай навеял уныние на весь экипаж; потеря на глазах таким образом товарища в самом начале путешествия казалась предзнаменованием будущих несчастий.

От о. Сальважес мы направили курс к северной оконечности о. Тенериф [Тенерифе] и при заходе солнца увидели в отдаленной синеве находящийся на нем Пик ^[130] .

Вид города Санта-Крус

Рисунок из книги Дюмона-Дюрвиля [30]

В продолжение ночи, подойдя к N мысу Тенерифа, держались до рассвета под зарифленными парусами. Ночь была чрезвычайно беспокойная, черные тучи совершенно закрывали небо, а беспрерывные шквалы с проливным дождем сильно тревожили нас.

30

Здесь и далее при пояснении, что рисунок взят из книги Дюмона-Дюрвиля, имеется в виду следующее издание: «Всеобщее путешествие вокруг света. Виды, портреты и изображения» (М., 1835).