Путеводная звезда. Том 1
Шрифт:
Договорив, княжна (или уже юная княгиня?) внимательно на меня смотрела, словно ожидая вопроса: «А почему тогда не позвонила?».
Спрашивать не стал, потому что и так понятно почему – во время тренировок с Николаевым я иногда по несколько суток не был в доступности.
– Прости, я был не прав, – когда действительно не прав, мне совсем не сложно об этом сказать.
– Приятно, что не я одна совершила сегодня ошибку, – даже немного застенчиво улыбнулась Анастасия, но сразу вернула себе деловой вид: – Итак, как ты теперь знаешь, Анна
– И… – произнес я, заполняя возникшую паузу. Чувствуя, что сейчас услышу что-то интересное.
– На прошение было наложено вето.
– Не удивлен, в общем-то.
– Не удивлен, потому что не знаешь кто именно наложил вето.
– Неужто не Российская Конфедерация?
В Совете безопасности ООН в этом мире присутствовало не пять, я четыре постоянных члена, имеющих право вето. Большая Четверка: Трансатлантическое содружество, Европейский союз, Великобритания и Российская Конфедерация.
– Нет.
– Нет? – даже не сдержал я удивления.
– Вето на запрос Елисаветграда наложил представитель Трансатлантического содружества.
– Оу.
– Именно так.
Трансатлантический союз в последнее время вообще весь мир удивляет. Чего только стоит легализация многобрачия среди одаренных. Но самое главное из удивительного, что непонятно кто именно сейчас в содружестве атлантов на ведущих ролях. С остальными членами Большой Четверки все более чем ясно – В Конфедерации на ведущей роли Российская Империя, в Великобритании Англия, в Европейском союзе Австрия и Германия.
Трансатлантическое содружество же, до этого четко следовавшее в фарватере интересов Французской республики, последнее время меняло вектор развития. Так, что Северо-Американские Соединенные Штаты периодически выходили среди атлантов на ведущую роль.
Причем эта неопределенность в политике содружества виделась не только на уровне сторонних обывателей-наблюдателей. Даже на политинформации в гимназии наши преподаватели не имели четкого ответа на вопрос, что есть смена курса атлантов: выверенная ли политика сознательно уходящей в тень перед большими переменами Франции, или действительно столь серьезное усиление САСШ.
Сам я склонялся к первому варианту – что все же одаренные Трансатлантического содружества чужими руками меняют правила под себя, пока оставшиеся члены Большой Четверки вынуждены следовать положениям Стихийного пакта и букве традиционных законов. Но из меня такой эксперт, что точность прогнозов как у синоптиков – сорок девять процентов. Вполне могу ошибаться.
– И это вето от атлантов отнюдь не неожиданно, если ты в курсе происходящего, – внимательно посмотрела на меня Анастасия.
– Даже так?
– Даже так. Сейчас я тебе все подробно объясню.
– А когда теперь следующее голосование? – быстро спросил
– Восьмого августа.
Меньше года на то, чтобы закрыть вопрос. Который восьмого августа будет решен в любом случае – здесь Совет Безопасности ООН работал совершенно по-иному, чем в моем мире. Да, право вето имелось у каждого его постоянного члена, но процедуры голосования отличались от нашего мира, так что вето одной страны можно было обойти. Путем расписанной на все случаи процедуры повторных голосований, растянутых на обсуждаемый – вплоть до тридцати лет, временной срок.
Градация сроков назначения следующих голосований зависела от важности повестки, но нерешаемых, повисающих в воздухе проблем не было. С вопросом же предоставления Нового Магдебургского права вообще все довольно просто: страна, первая наложившая вето, из последующего голосования исключалась, а оставшиеся трое в назначенный срок голосовали или за, или против. Вопрос лишь в сроках, которые принято решение выделить для консультаций.
– Но назначенное голосование вряд ли состоится, – вдруг добавила княжна.
– Почему?
Несколько секунд посмотрев мне в глаза, Анастасия вновь вернулась вниманием к карте. Я же успел еще раз отметить, какой у нее усталый, даже утомленный взгляд. Княжна в это время отметила несколько точек на карте, и я увидел значки наемных отрядов. Сосредоточенных в двух местах – в Кобрине и в Высоком Граде.
Кроме этого, масштаб карты уменьшился, и ярче стали выделяться контуры некоторых стран. Участники Восточного пакта, понял я присмотревшись – Французская Республика, итальянская Лига Севера и Речь Посполитая. Также подсвеченными оказались сразу несколько европейских протекторатов и связанные торговыми артериями города Ганзейского союза.
– Есть обоснованные опасения, что вопрос принадлежности Елисаветграда может быть решен военным путем, – произнесла Анастасия.
– Принадлежности кому?
– Анна Николаевна, как глава клана Штейнберг, сейчас занимает должность наместника Елисаветграда. Она проводит политику получения городом статуса полиса и предоставления Нового Магдебургского права. Представители кланов Разумовских и Юсуповых, которые имеют значимый весь в городском собрании, являются сторонниками федерализации и выступают против.
– Теперь я вообще перестал что-либо понимать.
Анастасия сделала еще несколько движений, и на карте выделились примыкающие к Елисаветграду территории кланов Юсуповых и Разумовских.
– Держу в курсе: Юрий Юсупов сочетался бракосочетанием с Натальей Разумовской…
При этих словах Анастасии я вспомнил окровавленный песок арены, на который рухнула Разумовская во время дуэли с княжной.
– …и объявил себя князем Галицко-Волынским. Княжество признали сразу несколько стран из членов Большой Четверки, в том числе Франция, Испания и Италия. Среди тех, кто не признал княжество, национальные кланы Разумовских и Юсуповых.