Путеводная звезда. Том 1
Шрифт:
Почему критично было успеть к 21:00? Элементарно же – чтобы успеть закончить к моменту начала завтрашней утренней тренировки.
Глава 8
Утренняя тренировка сборной команды гимназии по практической стрельбе началась в 05:30. Минуту в минуту с тем, как закончилась моя третья тренировка, которую я задолжал Николаеву со вчерашнего дня.
Я не был уверен, что смогу выдержать еще и тренировку утреннюю. Ощущение, что давно пора бы закругляться, у меня присутствовало еще с полуночи. Под утро стало совсем худо –
Все когда-нибудь заканчивается, и – что неожиданно, первой закончилась все-таки последняя, утренняя тренировка, а не скрытые резервы моего организма. Правда, после ее окончания двигать руками, ногами, глазами и даже мыслями было непросто. От неимоверной усталости мир вокруг я наблюдал немного в размытых тонах, и даже контрастный душ – от ледяной до обжигающе горячей воды, не сильно помог.
Что самое печальное, попросить помощи с восстановлением сил у наблюдающей за тренировками дежурной целительницы я не мог. Потому что, со слов Николаева, мой организм должен сам научиться восстанавливаться после пиковых нагрузок. И лучше это делать в условиях, когда в Источнике нет ни капли силы.
Может быть мы поэтому и остались на полигоне Сарай-Джук, без возвращения в Архангельск. Вокруг полигона на много километров нет ни одного настоящего Места Силы, из которого можно почерпнуть энергию, но стихийная сила здесь определено есть.
«Я чувствую это в воде, чувствую в земле, ощущаю в воздухе»
Странное место. Но присутствие незримой стихийной силы вокруг определенно помогает быстрее приходить в себя. В заснеженном и морозном Архангельске ничего похожего не чувствовал, и подобным образом быстро восстанавливать силы там я точно бы не смог.
Переодевшись и приняв душ первым, даже не дожидаясь остальных я вышел и направился в свои апартаменты. Облегчение от того, что нагрузки закончились и сейчас я смогу поспать, вогнали меня в состояние, знакомое по студенческой юности. Словно после тяжелой ночной смены (было время, подрабатывал грузчиком) выпил бутылку пива, и теперь на автопилоте добираюсь домой. Небольшая заторможенность, одновременная легкость несущих к месту отдыха ног, и одновременно тянущий к земле груз накопленной усталости.
– Артур?
Обернувшись, я увидел, что рядом уже шагает Валера. Надо же, настолько вымотался, что даже не заметил, как он меня догнал.
– Валер.
– Так что с бутербродом?
– Каким бутербродом? – вообще не понял я о чем речь.
– Ну после матча, когда у тебя было два входящих вызова.
– Ах это…
– Ах это. Так причем здесь бутерброд?
– Ты не поймешь.
– Ну мне же интересно.
– А я не хочу тебе рассказывать.
– Теперь мне еще больше интересно.
– Сочувствую.
– Ну расскажи, не будь как варвар.
Коридоры, переходы, коридоры. До жилого корпуса еще идти и идти.
– Давным-давно, где-то в Британской Калифорнии, вечером с… одной близкой подругой, так скажем, мы решили посмотреть сериал.
– И?
– И когда расположились
– И?
– И попросил подругу подождать, а сам пошел на кухню. Поставил гриль и духовку на разогрев, после взял два куска хлеба для тостов… не полусырой пластилин из продуктовых наборов, а настоящий белоснежный хлеб, который внутри мягкий как пух. Один кусок смазал толстым слоем горчицы, второй тонким слоем сливочного масла. Накрыл оба куска ломтиками сыра – между прочим, это был мой любимый Маасдам. Положил хлеб на гриль, и пока он поджаривался, нарезал тонкими ломтиками широкую часть большого помидора, а еще достал из холодильника бекон и два листика салата.
Рассказывать оказалось неожиданно легко. Слова ложились в стройный фразы, и я – в своем крайне утомленном состоянии, получал от этого странное эстетическое наслаждение. Так иногда бывает, когда в утренней полудреме, находясь между сном и явью, думаешь и составляешь удивительные стройные идеи. Которые, после пробуждения, часто кажутся донельзя глупыми и корявыми.
– Ломтики помидора положил на одну часть бутерброда, бекон и листы салата на другую. После этого соединил оба куска хлеба – уже слегка поджаренного, с легкой хрустящей корочкой. Положил так, что бекон лег на помидоры, а не наоборот, и после отправил бутерброд ненадолго в духовку, чтобы сыр окончательно расплавился. Выключил гриль и духовку, выложил бутерброд на тарелку и вернулся в комнату.
– Ты хочешь сказать, что во времена твоей жизни в Британской Калифорнии ты имел такое натуральное продуктовое разнообразие?
– Разные времена были. Как история в ресторанах Бильбао с блюдом «Бычьи яйца», которые иногда огромные, а иногда совсем маленькие.
– Почему?
– Потому что иногда тореадор быка, а иногда и бык тореадора.
– Ничего не понял.
– Валер, ты такой трудный.
– Артур, ты такой загадочный.
– Разные говорю у меня времена были. Иногда жил и с продуктовым разнообразием, а иногда без него.
– Ладно, сделаю вид что поверил. Так что с бутербродом?
– Когда зашел в комнату, увидел, что пока подруга меня ждала, она залезла в мой ассистант.
– Как она могла залезть в твой ассистант?
– Это был… это была недорогая модель, так скажем.
– Подруги?
– Валер.
– Что Валер?
– Недорогая модель ассистанта.
– Разве есть такие ассистанты, которые можно быстро разблокировать без владельца?
– Да.
– Я о таком не слышал, – недоверчиво посмотрел на меня Валера.
– Не нужна тебе такая машина, Валер, – с интонацией актера Вдовиченкова произнес я глубокомысленно.
– Что?
– Поверь мне на слово, – добавил я голосом утомленного невзгодами бандита.
– Артур, ты переутомился?
– Ух ты, а как заметил? Я ж как могу скрываю…
– Вот такой вот я внимательный. Так что с бутербродом?
– А что с бутербродом?
– Мы закончили на том, что ты принес бутерброд в комнату, а подруга открыла твой ассистант.
– А. Ну да. Открыла и обнаружила там переписку с другой моей… скажем так, тоже близкой подругой.