Путеводная звезда. Том 2
Шрифт:
Так что силы, наличные для того, чтобы очень быстро потушить пожар в небоскребе в доступности есть. Вот только со стороны этих сил определенно нет желания помогать корпоратам. Видимо отношения Некромикона со странами Большой Четверки настолько серьезно испортились, что помощи корпоратам ждать не приходится. И я даже знаю из-за чего, вернее из-за кого эти отношения испортились, но ничуть от этого факта не расстраиваюсь. Более того - чем ярче горит, тем лучше. Нехай горит, я вообще всю их богадельню готов выжечь
Так, стоп - в очередной раз сдержал я нахлынувшие эмоции.
Маша, которая в это время отвлеклась к виртуальной клавиатуре, запорхав пальцами и набирая текст очередного указания, вдруг замерла. Сначала почувствовала, и уже только потом заметила мое присутствие. Вздрогнув, девушка вскочила, роняя свое эргономичное кресло и едва не упав, отскочила к стене. А после схватилась за сердце, переводя дыхание от испуга, глядя на меня своими расширенными, приметными бело-голубыми глазами с вертикальным синим зрачком.
В момент ее прыжка я невольно поднял руки, демонстрируя мирные намерения. И только потом догадался что это было лишнее: в одной руке у меня клинок кукри, во второй часть позвоночника Рыбки.
Про нож в руке вообще забыл. Сжимал рукоять машинально, и отпускать клинок не хотелось - в темном мире это было средоточием моей души. Как игла Кощея; и от сохранности клинка «там» зависит моя жизнь. Но я уже не «там», а «здесь» - сказал сам себе. И с некоторым усилием все же разжал кулак, заставляя кукри исчезнуть. Все, я дома, здесь все по-прежнему, и все работает в порядке вещей - мысленно еще раз уверил я сам себя.
– Артур. Напугал, - между тем произнесла Маша.
Она перевела дыхание и приняла нормальную позу. Кроме этого - судя по мелькнувшей тени в глазах, вернулась в обычное состояние из активированного боевого режима. Да, только сейчас по факту произошедшего я понял, что она отпрыгнула в сторону от стола на скорости, близкой ко скольжению в ускоренном времени. Как и у Рыбки, организм Маши явно серьезно усилен, пусть это и не заметно внешне.
– Прости, так нужно было, - отложив позвоночник, еще раз поднял я уже пустые руки, извиняясь.
– Не думаю, что кто-то даже из твоих доверенных людей должен знать о моем здесь появлении.
В ответ Маша только кивнула, и посмотрела на меня в ожидании. При этом стараясь не смотреть на отложенный в сторону позвоночник. Но удержаться не смогла, периодически взгляд на него соскользал.
– Это часть усиления скелета некой Бланки Рыбки, - пояснил я.
Маша вдруг громко рассмеялась.
– Что-то не так?
– Я в тебе не сомневалась.
– В смысле?
– Не думаю, что кто-то сможет переплюнуть тебя по оригинальности подарка. Часть позвоночника члена правления конкурента - лучший презент для тайной встречи.
– Ну, так получилось, - пожал я
– Это тоже так получилось?
– кивнула Маша на картинку с горящим небоскребом.
– В этот раз я к разрушениям не имею никакого отношения. Просто рядом стоял, они все сами сделали.
– Серьезно?
– спросила Маша с полуулыбкой, но увидев выражение моего лица посерьезнела и кивнула.
– Поняла. А… это ведь мне?
– взглядом показала она на позвоночник Рыбки.
– В идеале да.
– Тогда внимательно слушаю.
– Ты знаешь, кто такая Алиса Новак?
– Да.
– А я нет. Можешь рассказать?
– Она из Дома Розенбергов, родилась в одна тысяча девятьсот тридцать седьмом году. Четвертый ребенок - пустой Источник, выбраковка.
Маша называла национальные кланы одаренных на французский манер - Дома. Хотя в Богемии, как и во всей Австро-Венгрии, Дома одаренных, как и в России, назывались кланами. Обратив на это внимание, я сначала не понял, почему Маша сделала многозначительную паузу.
– Эм. Выбраковка?
– уточнил я момент, на котором она акцентировала внимание.
– И пустой Источник, - кивнула девушка.
– Это что-то должно мне сказать?
– не понял я.
– Многое.
– Многое, что мне пока неизвестно.
– Исследования сороковых - предтеча научного прорыва, расцвета генетики и евгеники в пятидесятых. Только исследования сороковых — это та часть истории, о которой договорились не вспоминать.
– Понимаю, - кивнул я.
Действительно понимал - в истории моего мира также есть моменты, толкнувшие вперед научный прогресс, но о которых не принято вспоминать.
– Так что… по предназначенной для Алисы Новак участи, как и многим другим «четвертым» детям, не обладающим даром, но обладающим ярко-выраженными энергетическими каналами, очень не повезло. По сути, ей предстояло стать лабораторной крысой.
– Предстояло.
– Да. Исследования таких детей начинались после первого совершеннолетия, а до второго подопытные доживали редко. Видимо, Новак узнала о грядущей перспективе, в четырнадцать убила свою воспитательницу и сбежала из Дома. Проявилась только через двенадцать лет, в Дагомее, как ученый-эпидемиолог, уже с докторской степенью.
– Эпидемиолог?
– События в Дагомее в пятидесятых годах — это также часть того, о чем историки договорились не вспоминать и не записывать достоверно в хроники истории, просто назвав борьбой с биотерроризмом. Но несмотря на опасность в регионе, это было время возможностей. Новак повезло, она достигла успеха и стояла, пусть и во вторых рядах, у истоков корпорации Некромикон. По итогу успешной карьеры стала главой совета директоров. Умерла она в одна тысяча девятьсот девяносто втором году.