Путевой светлячок
Шрифт:
— Брат, судя по твоему виду, на следующем балу ты собираешься тряхнуть стариной и пылью со своих шаровар. И мы в кои-то веки увидим, как танцует Глава Совета и Обобщающий для своей избранной, — лениво пошутил довольный Повелитель.
— Ты как всегда прав, Повелитель! Для нее я не только станцую, но и спою! — неожиданно хриплым взволнованным голосом ответил Рейн.
А в этот момент в зале грянул гром аплодисментов.
Похоже, спор я все же выиграла, а клан Рисаль лишился даже маленькой комнатки в Преисподней. Ой, неужели в моих венах все же затесалась демонская кровь, иначе откуда такое мстительное ехидное злорадство у мага жизни и целителя?! Но спросить
С умилением посмотрела на двух Хемваалей, безмятежно спящих, растянувшись на широкой кровати, поцеловала вкусную щечку младшенького, а потом чуть наклонилась и, ласково погладив по щеке старшего, убрала черную прядь с его глаз, чтобы не мешала сладко спать.
Не знаю почему, но с течением времени оба Хема для меня слились в одно целое: слишком похожи во многом, даже в движениях и мимике. А сейчас, в моем положении, начала невольно проникаться странной материнской привязанностью к старшему, хоть он и старше меня на пять тысяч лет. Даже представить сложно, но сердцу не прикажешь. Мое изменившееся отношение не прошло незамеченным ни для Рейна, ни для самого Хемвааля- старшего. Чем последний и стал пользоваться с детской непосредственностью. Теперь, рассказывая сказки младшему, приходилось гладить по головам обоих. Старший даже тайком перебрался в наше крыло и часто засыпал под мое неторопливое повествование очередной выдуманной истории.
Тихо вышла из спальни и направилась в свои покои. Мне предстоит еще одна нелегкая задача. Сегодня принесли письмо от отца. И я откровенно боюсь его вскрывать: слишком неоднозначно и болезненно мы расстались год назад.
С удобством устроившись на диване, все же открыла конверт и вытащила тонкий лист пергамента, чтобы увидеть на нем всего две строчки: «Прости меня за все, Хельвина, если сможешь! Желаю счастья и любви! Твой папа».
Когда в гостиную зашел Рейн, я так и сидела, держа в руках письмо и заливаясь слезами. Мой демон быстро подошел, заглянул в послание, а потом со вздохом облегчения сел рядом и пересадил к себе на колени. Привычно обхватил широкими сильными ладонями мой уже выпирающий большой живот, а лицом уткнулся в волосы у меня макушке и уже оттуда прошептал:
— Главное, он осознал! И лучше поздно, чем никогда! А еще главнее, что я люблю тебя за всех — надеюсь, моей любви хватит?!
Я отложила заляпанное слезами письмо и уткнулась в обнаженную грудь мужа, с удовольствием вдыхая его аромат. Наш сынок, почувствовав присутствие отца, заворочался, вызвав мое «ох», поэтому ответила так:
— Хватит! И мне, и нашим детям!
Эпилог
Зависнув в воздухе, я осмотрел лежащее на мраморном полу тело мужчины, точнее — свое собственное, совсем недавно бывшее моим. Стоит честно признаться, с легкой досадой отметил я, что отнюдь не красавец, весьма внушительной комплекции, с черными волосами, плотным покрывалом раскинувшимися вокруг головы. И даже будучи мертвым, внушаю страх окружающим. Вон как жмутся к стенам присутствующие здесь высшие демоны, чтобы защитники Владеющих, не дай Высшие или боги, не сочли их виновниками в убийстве Повелителя. Мысленно мстительно усмехнулся — жалкие твари!
Я с некоторым болезненным интересом наблюдал за происходящим. Как на коленях возле моего бренного тела убивалась Хелечка — мама. Я ощущал ее боль из-за собственной кончины, страх и
Рядом с ней встал на колени Хем-младший — мое новое тело. Пусть все пройдет удачно, а то не хотелось бы шляться между мирами до скончания времен. Так же придирчиво, как свое мертвое тело, осмотрел новое. Парень вырос, и даже бушующие у всех двадцатилетних юнцов гормоны не сказываются на нем. А маленькая частичка моей души сейчас тоскливо скулит и зовет к себе, желая соединиться.
Позади мамочки застыли Рейнвааль с двенадцатилетним сыном. Брат держит на руках двухлетнюю дочь, которая плачет, уткнувшись ему в шею. Эта малышка тоже искренне меня любила, и я отвечал ей тем же, а вот щенка Хельвины и Рейнвааля ревновал к обеим нашим девочкам, презирая себя за низость. Стыдно и глупо, конечно, ревновать к мальчишке, младенцу фактически, но любого демона любовь к матери в бараний рог свернет, не только меня. Хотя и мне, и мальчишке всегда приходилось соблюдать худой мир и улыбаться друг другу, ведь мы оба — сыновья Хельвины и любим ее. Каждый по-своему любим!
В грудь недавно бывшего моим тела был вонзен кинжал с филигранной ручкой, оставивший черный магический шлейф, который тянется к своему хозяину — моему убийце. Есть в жизни справедливость — хоть сейчас смогу узнать, кто рискнул заплатить своей душой за мою смерть.
Снова мстительно усмехнулся, ведь этот глупец не знает, как любят шутить Высшие. Лишившись души, мой убийца быстро сойдет с ума, превратившись в жалкого раба того, кому продал свою сущность за трон Повелителя демонов, так и не успев насладиться триумфом. Уж я позабочусь!
Последовав за невидимым никому, кроме меня, шлейфом черной магии, почти вплотную подобрался к одному из высших. Не в силах пока отомстить, злобно рассматривал убийцу. Ярко-красные волосы заплетены в тугую косу, зеленые глаза излучают ненависть и торжество от победы над противником. От переполняющих его эмоций трепещут крылья тонкого правильного носа. Этот трепет и торжество в глазах выдают демона, но увидел их только я один. Для всех остальных он — безмолвная, равнодушная к происходящему статуя. Но я запомнил тебя, эро Нарвааль! Ты проклянешь свою мать, давшую тебе жизнь, я постараюсь.
Почувствовал зов и полетел обратно к своим телам — мертвому и живому. Трясущимися руками Хельвина сняла с шеи артефакт, который поможет мне выжить в этой ситуации и который я смог доверить только моей матери. А затем повесила на шею Хему-младшему. С нежностью и тревогой коснулась его лба материнским поцелуем и, сжав в руке хрупкий голубоватый кристалл, раздавила, тихо прошептав заклинание, которое я заставил ее вызубрить.
Зов — тоскливый, болезненный — кусочка души Хема заставил устремиться к нему, но я успел услышать презрительный шепот одного из высших демонов, не входящих в Совет:
— Какой из этого молодого, равнодушного ко всему щенка Повелитель? Слабый никчемный мальчишка! Его либо раздавит Совет, либо Обобщающий подгребет всю власть под себя. Слабак, а не Повелитель…
Дальше дослушать не успел: стоило коснуться груди моего нового тела, как все вокруг на мгновение накрыла темнота. Первый момент слабости прошел быстро, а потом я услышал тихий испуганный голос Хельвины:
— Сыночек, ну как? Все нормально?
Открыл глаза, вдохнул полной грудью, ощущая, насколько быстро привыкаю к новому телу, чувствую своим, а потом, с нежностью погладив мать по щеке, все же ехидно ответил: