Путевой светлячок
Шрифт:
Погладила его по голове, и предложила вначале посетить кустики. Покараулит, пока я буду занята естественными нуждами своего организма.
Когда мы снова вышли на поляну, демоны споро разводили костер. С их магией огня проблем с разжиганием сырых дров не возникло.
Потянулась во весь рост, разминая руки-ноги. Надо признаться, мы с Хемом вполне сносно отдохнули, и хотя я еще ощущала последствия неразумного лечения, все равно чувствовала себя посвежевшей. Да и накормят вот-вот. Остановились на краю полянки и, не сговариваясь, остались там наблюдать за демонами, правда, стараясь делать это незаметно.
Одежда пятерых демонов отличается лишь цветом шароваров и жилеток, а также количеством украшений. У четверых схожее телосложение, радующее взгляд такой неискушенной девушки как я развитой мускулатурой и пластикой опытных воинов.
Серебристоволосый Кервааль привлек внимание своей основательностью, выверенными скупыми движениями. А когда изредка бросал на меня взгляд своих серых, почти как у меня, глаз, в них сквозило легкое любопытство и ничего более, что немного успокоило мои страхи. На Хема этот очень серьезный спокойный демон смотрел с уважением и интересом, располагая еще больше. У меня сложилось впечатление, что он привык командовать и все делать четко и с достоинством. Хотя заметила, если его что-то ставило в тупик или удивляло, он непроизвольно почесывал основание правого загнутого рога.
Сунвааль — шатен с волосами насыщенного шоколадного оттенка и самый массивный среди всех. На мой взгляд, даже чересчур мускулистый. Когда мы вернулись на поляну, он как раз проходил мимо нас с Хемом и одарил изучающим взглядом светло-карих глаз с мерцавшими в них золотистыми искорками. Этот демон, наоборот, производил впечатление порывистого, резкого в движениях и речи, когда перебрасывался словами со своими спутниками, но не выглядел злым, наверное, у него такая манера общения.
Я заметила, что Сунвааль часто переглядывается с голубоволосым Шанваалем. Скорее всего, слишком давно знают друг друга и доверяют исключительно. Они, как мне показалось, без слов понимают друг друга, да и похожи темпераментом и повадками. Только Шан посматривал на меня холодными голубыми, но проницательными глазами, наверняка исподволь оценивая и изучая. Его я опасалась наравне с Дартваалем. Очень уж взгляды у них неоднозначные.
Моя золотоволосая заноза Дартвааль отличается от остальных более стройным телом, словно клинок из первоклассной стали — такой же несгибаемый, сила в котором буквально звенит от напряжения. Как и темперамент, который сквозит во всех его движениях, мимике и взгляде желтовато-карих глаз. Стоило лучам солнца осветить его волосы, как они начинали буквально переливаться чистейшим золотом, а глаза щурились, превращаясь в желтые горящие щелки. Его рога, в отличие от остальных, торчат как у Рейна, при случае надо бы спросить — почему так?! Бросив на нас очередной взгляд, он уже в который раз потер ладонью рог, словно снимая зуд, и танцующей походкой, помахивая из стороны в сторону толстым, золотящимся на солнце хвостом, направился в нашу сторону.
Я забеспокоилась — вот занимался бы там делами, а нам и без него не скучно. Дартваааль подошел ко мне, заставив сделать неуверенный шаг назад и притянуть Хема к себе поближе. Отметив мое движение, недовольно нахмурился, и его
— Не бойтесь меня, леди Хельвина, я не причиню вам вреда! — убедительно произнес он.
Выпрямившись и задрав подбородок, стараясь чтобы голос не подвел, глухо заявила:
— Посмотрим!
Он хмыкнул, бросил взгляд на что-то позади меня, но я побоялась отводить взгляд. Потом, вновь взглянув на меня, ощерился в ослепительной улыбке. Хм-м-м, интересно — это он меня обаять решил? У демонов клыки тоже не менее внушительные, чем у темных, и когда он улыбнулся, стало заметно, как те выступают наружу. Очень многообещающая улыбка, если ты плохо прожаренный кусок мяса, такими зубами порвут и перетрут как миленького.
Неожиданно бархатистым голосом демон мурлыкнул:
— Пойдемте к костру, леди, наследник. Там теплее и скоро будет гораздо сытнее, чем здесь…
Протянул руку и взял меня под локоть. Я ощутила жесткую хватку, заставившую непроизвольно напрячься и заупрямиться. Медленно, осторожно высвободила руку из его хватки, вымученно улыбнулась, сглаживая ситуацию, и промямлила:
— Спасибо, Дартвааль, мы с Хемом сейчас присоединимся к вам, — а потом, вспомнив, о чем хотела спросить, поторопилась задать вопрос. — Позвольте уточнить кое-что. Если я не ошибаюсь, обращение аро у демонов принято к высшей знати приближенных к королевской крови, да? А эро — к остальным аристократам?
Дартвааль молча кивнул, а я вновь поинтересовалась:
— А как мне к вам всем обращаться? А то мне кажется, будет не вежливо с моей стороны обращаться исключительно по имени, это может повлечь нежелательные сплетни или непонимание…
Блондин насмешливо хмыкнул, перетек ко мне поближе и вновь вкрадчиво мурлыкнул:
— Мы — личная охрана наследника, и все происходим из высших аристократических родов, значит — эро. Хемвааль и Рейнвааль имеют право именоваться аро. — Не успела порадоваться, что неплохо усвоила правила обращения у разных народов, как последовал странный вопрос: — А что для вас, леди Хельвина, это что-то меняет?
— Я не поняла вас, эро Дартвааль? Что именно это должно менять?
Он еще ближе скользнул ко мне и хрипловато ответил:
— Отношение! Между нами?
Сделала шажок назад, попытавшись уйти хоть на минимальное расстояние.
— А что, между нами имеются какие-то отношения?
И стоило это пролепетать, как золотоволосый демон опять проявил бешеный темперамент: потемнел лицом, а желваки, напротив, побелели от напряжения, с которым он сжимал челюсти. Но, по-видимому, контролировать свой вспыльчивый нрав тоже умеет, потому что неожиданно спокойным голосом ответил:
— Все может быть, пчелка!
Кивнул и, резко развернувшись, направился к костру. А я с диким облегчением смогла перевести дух. Правда, через мгновение чуть не подпрыгнула, стоило над моим ухом прошелестеть голосу Ранвааля:
— Занятно! Его боишься, всех остальных тоже боишься, а меня — нет. Я так безобиден с виду?
Не нашлась, что ответить. Действительно, сама не знаю почему, но в его присутствии почти спокойна. И даже позволила себе проявить некоторое ехидство:
— Ну что вы, аро Рейнвааль, — жуткий даже!