Пути Держателей
Шрифт:
Маслянистая поверхность шара стала более плотной, и Овилла метким рывком выбросила вверх длинную Красную, ловко цепляясь за край соседнего острова. Получив курс, невесомый пузырь завибрировал и пополз вверх, перекатываясь по клейкой поверхности небесного троса. Огненная бездна разверзлась под ногами, утопая в красном мареве. Безграничный мир Тоэха открылся перед глазами юноши, заставляя оскалить клыки в довольной улыбке.
Киоши взглянул вверх, пытаясь рассчитать время, необходимое на дорогу, и притянул суккуба к себе, увлекая ее на качающийся под ногами невидимый пол. Времени, конечно же, не хватило…
Остров,
Масляный пузырь сферы пристал к покосившейся деревянной конструкции, менее всего напоминающей пирс, и тоэхи выбрались из его душного нутра. Вымощенная камнем, запущенная и заросшая дорожка уверенно убегала в кустарники и дальше, вверх по холму. Было тихо и тоскливо, жаркий тропический воздух душил, мешая дышать полной грудью, а прелая листва томно дышала, даря вязкие густые ароматы.
Овилла уверенно отправилась прямо по тропе, настороженно осматриваясь по сторонам, и юноша двинулся за демоницей, напоследок еще раз внимательно изучив небосклон и убедившись, что за ними никто не следовал.
Тропа провела их сквозь буйные насаждения хищных цветов, поднялась в ярко-зеленую рощу, развалившимся каменным мостком перепрыгнула через ручей и, наконец, вывела к вершине холма — пустынной, усеянной поваленными деревьями и валунами площадке, в центре которой зиял широкий, разваленный овраг. Казалось, что когда-то в вершину ударила чудовищной силы молния, уничтожив постройки, как казалось, какого-то храма, после чего к острову потеряли всякий интерес. На самом краю расщелины суккуб жестом приказала Киоши оставаться на месте, выходя вперед.
— Именем Марвина Сконе и ордена Спокойного Сна Императора, приказываю тебе, Ткач, впустить меня и моего спутника.
И только сейчас глаз тоэха, никогда прежде не встречавшего такой маскировки, заметил огромное неповоротливое существо, заполнявшее дно оврага. Комок мышц перекатился под толстой разноцветной кожей, но ничего не произошло.
Киоши медленно обернулся, рассматривая до неприличия яркие заросли рощи. Сколько еще спрятанных существ скрывают эти ветви? Сколько глаз сейчас наблюдает за ними, ступившими на тайную землю? Юноша чувствовал, что за ними внимательно присматривают.
— Слизень, — вдруг зашипела суккуб, и от прежнего величия в голосе не осталось и следа, — немедленно открой нам, если не хочешь навлечь беды!
Словно повинуясь волшебной силе ее слов, полных сдерживаемой злобы, воздух лопнул, обнажая настоящую суть оврага. Старые, обвалившиеся склоны расщелины с оплавленными стенами исчезли, а поляна зарябила в воздухе и изменилась, мазок за мазком подтирая
Глухой хлопок за спиной тоэхов вновь выстроил в воздухе удивительные декорации, в полотне которых даже самый искусный колдун не смог бы различить и проблеска Красной Нити, поддерживающей купол иллюзии. Киоши не удержался от одобрительного мычания, вертя головой и по достоинству оценивая блистательную работу одного из знаменитых Императорских Ткачей.
А в следующее мгновение он уже знал, что насторожившиеся чувства не обманули. Не налетело порывов холодного ветра, не потускнело небо, не было вихрей сухой травы под ногами, не проявилось ни единого знака, но по краешку сознания прокралась осторожная мысль, подтвержденная звериным чутьем — он здесь, он тоже прошел за ширму. Незаметно, бесшумно, будто тень или призрак.
Овилла тоже что-то почувствовала, напряженно разворачиваясь, но юноша лишь осторожно сжал ее запястье, призывая не подавать виду. Ни один из Тоэши не знает о письме, а это значит, что до последнего момента тоэхи не должны показать, что обнаружили опасность. Пока что преимущество оставалось на их стороне, и Киоши лихорадочно соображал, как может воспользоваться своими знаниями. Суккуб поняла все мгновенно, плечи поникли, и только ярко горящие глаза выдавали возбуждение, охватившее демоницу.
Осматриваясь, словно из чистого любопытства, они направились к дому. Массивное одноэтажное здание одиноко возвышалось впереди, подставляя красному свету свои облезлые бежевые стены. Казалось, узкие глазницы окон с интересом разглядывают приближающихся тоэхов. Шпиль на высокой крыше был обломан у основания, валяясь перед входом, а красивая кованая решетка, когда-то украшавшая входную дверь, лежала снаружи. Киоши подумал, что с таким запустением Ткач мог и не наводить маскировку — дом и без дополнительных чар казался заброшенным и нежилым. Миновав пустынную поляну, демон и суккуб вошли внутрь.
На пороге Киоши остановился, рассматривая растрескавшиеся дверные косяки и пыльный полумрак душной комнаты, занимавшей всю площадь здания. Первое, что бросилось в глаза — это, конечно же, Нити, и такого обилия Красных, при дискриминации всех остальных, юноша не наблюдал уже давно. Старая ломаная мебель была свалена вдоль стен, словно хозяева перестали пользоваться ею, но так и не могут найти время вынести на помойку. Целыми оставались лишь многочисленные столы, заполнявшие помещение. Их поверхности были завалены камнями всех цветов и размеров, черепками, демоническими конечностями в стеклянных банках, дымящимися посудинами, масляными горелками, увеличительными стеклами, свечами, стопками книг и пергаментов, а на одном даже возлегал окаменевший труп. Сизый туман, струями стекающий со столов, медленно стремился к окнам и единственной двери, пробираясь между ног юноши. Не торопясь шагать внутрь, Киоши вскоре разглядел и самого хозяина лаборатории. Овилла смело вошла, приседая на корточки и почтительно здороваясь со Слизнем.