Пути достижения индийских йогов
Шрифт:
На третьей ступени люди видят добро в каждом, во всех вещах и на всяком месте. Некоторые явления кажутся более совершенными, чем другие, но все они образуют часть великого мирового плана. Развитая душа расстается с некоторыми вещами в силу отсутствия желания, отбрасывая их подобно тому, как бросают уже негодные орудия или изношенную одежду. Но такой душе ясно, что те же самые вещи для других являются их наилучшим достоянием, что вещи эти несравненно лучше многого из того, от чего эти неразвитые люди отрешились еще раньше. Ей также ясно, что все живущее находится на пути: одни подвинулись немного дальше других, но все идут в одном направлении. Ей ясно, что все учат урок жизни и извлекают пользу из своих ошибок. Ей ясны проявления, как "добра", так и "зла" (понятия лишь относительные) о всяком человеке, но она предпочитает искать "добро" в грешнике, чем "зло" в святом. Она видит в "грехе" главным образом ошибки, плохо направленную энергию и неразвитый ум.
Душа, доразвившаяся до третьей ступени, видит хорошее во всех формах религии – и видит его настолько ясно, что ей становится трудно следовать узким верованиям какой-либо одной
Но преобладающей, отличительной мыслью на третьей ступени развития человека является сознание всеединства. Он видит и чувствует, что весь мир живет и преисполнен разума в различных степенях проявления. Он чувствует себя частью этой великой жизни, чувствует свое тождество со всем живущим. Он ощущает соприкосновение со всей природой во всех ее формах. Во всех формах жизни он видит частичку самого себя, сознает, что всякая особая форма жизни соответствует чему-то в нем самом. Это не значит, что он так же кровожаден, как тигр, хвастлив, как павлин, ядовит, как змея. Но тем не менее он чувствует, что все свойства этих животных присущи ему; хотя они и подчинены и управляются его высшим "я", но все же все они налицо. Соответственно этому он может сочувствовать этим животным или тем людям, в которых эти животные свойства еще заметно проявляются. Он жалеет их, но не ненавидит своего брата, как бы ни были ему неприятны и нежелательны черты его характера. Он ощущает. в себе все свойства, как высшей жизни, так и низшей, и сознает, что он развивается и переходит в эти высшие формы, и что придет день, когда он уподобится им.
Он чувствует трепет великой жизни, часть которой он составляет, и сознает, что это его жизнь. Сознание обособленности покидает его. Он испытывает чувство безопасности, происходящее от сознания своего тождества с вселенской жизнью, и потому он не ведает боязни. Он бесстрашно смотрит как на нынешний, так и на грядущий день и радостно идет навстречу Божественному событию, ожидающему его. Он чувствует себя в мире, как в родном доме. Разве вся вселенная не родственна ему? Разве он не всегда в среде своих близких?
Такое сознание избавляет человека от страха, ненависти и от желания осуждать кого бы то ни было. Оно учит быть добрым. Оно научает человека видеть в Боге Отца, а во всех людях – братьев. Оно заменяет слепую веру знанием. Оно как бы творит человека наново и подвигает его, ставшего теперь другим существом, на следующую ступень его жизненного пути.
Нет ничего удивительного, что человек, стоящий на этой третьей ступени развития, непонятен для людей, достигших лишь второй ступени. Неудивительно, что они часто смотрят на него, как на человека, стоящего лишь на первой ступени, потому что он не видит зла в том, что им кажется злом. Неудивительно, что они изумляются тому, что он видит "добро" там, где они его не замечают. Он подобен чужеземцу в чужой стране и не должен роптать, если о нем судят несправедливо и не понимают его. Но таких людей с каждым годом становится все больше и больше, они появляются в изобилии, и, когда их окажется достаточное число, на старой земле совершится мирная революция. Тогда человек не будет блаженствовать, утопая в роскоши в то время, как его брат умирает с голоду; он не будет в состоянии угнетать и эксплуатировать своих собратий и терпеть многое из того, мимо чего в настоящее время проходит, равнодушно и не задумываясь, большинство людей. Нас могут спросить: почему же он не будет этого делать? Просто потому, что человек, который испытал новое состояние сознания, уже порвал с прежним чувством обособленности и теперь разделяет страдания брата и радуется его радости; он находится в общении со всеми другими душами.
Откуда является эта душевная тревога, заставляющая людей возводить больницы и другие благотворительные учреждения? Отчего мы испытываем неприятное чувство при виде чужого страдания? Все это исходит от нашего духовного разума, пробуждающего в нас чувство близости ко всему живущему и таким образом делающего все более и более мучительным лицезрение чужих страданий и сознание их существования; люди начинают сами чувствовать чужие страдания, это вызывает в них неприятное чувство, и они делают хотя бы слабые усилия, чтобы избавить своих ближних от этих страданий. Человечество становится сострадательнее благодаря пробуждению этого сознания, хотя оно все еще находится в варварском состоянии сравнительно с будущим положением вещей, когда третья ступень развития станет более обычной. Человечество в данный момент стоит лицом к лицу с большими переменами; тысячи соломинок, летающих в воздухе, показывают, откуда дует ветер и куда он направляется. Пока еще только чувствуется легкий ветерок, но скоро он окрепнет и подымется буря, которая сметет все, что человек строил на многие годы и считал долговечным. А после бури человек начнет возводить более совершенные постройки – такие, которые простоят долго. Разве вы не заметили уже признаков этой перемены, разве вы не чувствуете дуновения ветра? Но – заметьте это – конечная перемена будет вызвана не ненавистью,
Может показаться, что мы отвлеклись от текста "Света на пути", но то, что мы здесь говорили, имеет прямое отношение к вопросу о посеве после жатвы, о даянии после получения, о работе после приобретения запаса новой силы. Голос, звучащий из молчания, воистину скажет всем нам: "Идите и возделывайте мой виноградник, – но не делая лихорадочных усилий и не пытаясь насиловать естественный рост жизненных явлений; работа ваша будет лучше всего сделана вашей собственной жизнью. Вы нужны, как закваска, чтобы поднять тесто".
Приводим следующее правило из маленького руководства:
Теперь, когда ты сделался учеником, способным стоять, слышать, видеть и говорить; когда ты победил свои желания и достиг самопознания; когда ты видел рассвет своей души и узнал его; когда ты слышал голос молчания – иди в Чертог Познания и прочти, что там начертано для тебя.
Прочтем также и примечание, следующее за этим правилом; оно может быть очень полезно для нас:
Примечание.Быть способным стоять – это значит иметь уверенность; быть способным слышать – это значит, что уже открыты двери души; быть способным видеть – значит достичь непосредственного познания; способность говорить означает приобретение силы помогать другим; покорить свои желания – значит научиться пользоваться своими силами и владеть собою; достигнуть самопознания – значит удалиться во внутреннюю крепость, откуда все личное может рассматриваться беспрепятственно; увидеть свою душу в ее расцвет – значить уловить мимолетный проблеск в самом себе того преображения, которое со временем сделает тебя более, чем человеком; узнать свою душу в этот миг – значить найти в себе силу взирать на ослепительно яркий свет духа, не опуская очей и не отшатываясь от него в ужасе, как перед каким-то страшным призраком. Это случается с некоторыми, и в таком случал битва бывает проиграна, несмотря на то, что победа была уже почта обеспечена. Слышать голос молчания – значит понимать, что единственный истинный руководитель твой обретается внутри тебя; вступить в Чертог Познания – значить достигнуть такого состояния, когда приобретение духовного видения становится возможным. Там ты найдешь много слов, написанных для тебя огненными буквами, которые тебе легко будет прочесть. Ибо когда ученик готов, готов также и Учитель.
Об ученике здесь говорится, как о человеке, способном стоять, слышать, видеть и говорить. Осознание истинного "я" дает человеку силу найти внутри себя твердую точку опоры и заставляет его чувствовать величие этого вселенского "я". Оно делает его способным слышать истину, притекающую к нему из тысячи источников от всевозможных проявлений мировой жизни, которые все родственны ему и все исполнены желания сообщить ему знание и истину. Оно дарует ему способность видеть жизнь такой, как она есть, во всех ее разнообразных формах; видеть свое отношение к Целому и ко всем его частям и узнавать истину, когда она предстанет перед ним: оно дает ему ясное видение Духа. Он приобретает способность говорить так, чтобы его слова достигали до других, хотя бы сам он даже и не сознавал этого; на него снизошел тот мир, который превосходит всякое разумение; все слова, произносимые им отражают его душевное состояние, и он обогащает хоть немного мировую сокровищницу духовного знания.
Руководство наставляет ученика, победившего свои желания, то есть признавшего эти желания за то, что они есть на самом деле, и достигшего познания своего истинного "я", видевшего расцвет своей души, признавшего его и слышавшего голос молчания, – чтобы он вступил в Чертог Познания и прочел то, что для него там начертано. Краткое примечание проливает дополнительный свет на тот отрывок, за которыми оно следует. Описание лицезрения "души в ее расцвете" особенно интересно с точки зрения того, что мы говорили в последнем нашем чтении; речь идет о просветлении или о пробуждении духовного сознания, – о том цветке, который расцветает во время затишья, наступающего после бури. Прекрасны слова автора, что это значит "уловить мимолетный проблеск в самом себе того преображения, которое со временем сделает тебя более чем человеком; узнать свою душу в этот миг значит найти в себе силу взирать на ослепительно яркий свет духа, не опуская очей и не отшатываясь от него в ужасе, как перед каким-то страшным призраком". Прекрасны также и дальнейшие слова: "Это случается с некоторыми, и в таком случай битва бывает проиграна, несмотря на то, что победа была уже почти обеспечена". Но можно было бы прибавить, что это только временное поражение, так как воспоминание о пережитом останется, и душа не будет удовлетворена, пока она снова не возвратит себе то, что утратила. Некоторые из тех, кому удается уловить проблеск их души, отшатываются в страхе и видят в этом какое-то самообольщение или "злое наваждение". То, что было познано в момент просветления, в некоторых случаях до такой степени перевертывает все предвзятые мнения и условные понятия человека, что люди, испытавшие это состояние, начинают бояться, что они утрачивают свою добродетельность, так как они перестают порицать и ненавидеть "зло", как они это делали раньше; поэтому они воображают, что сами становятся "безнравственными", и стараются насколько возможно удалиться от духовного сознания. Они упускают из виду то, что, хотя человек, достигший духовного сознания, и меньше ненавидит проявления "зла", зато он больше, чем когда-либо, любит проявления "добра", то есть то, что признает "добром" духовный разум, а не те деланные, искусственные проявления "добра", которые сходят за подлинное добро у большинства людей.