Пути истории
Шрифт:
Наиболее странным был Четвертый крестовый поход (1199 г.). Задуман он был графом Тибо Шампанским, но его крестоносцы не имели кораблей, чтобы переправиться в Палестину. Они попросили их у дожа венецианского, который дал их под условием, что крестоносцы сначала вернут ему город Задар (в нынешней Хорватии), занятый венгерским королем, а затем помогут венецианцам посадить дружественного им претендента на византийский престол. Крестовый поход вылился в беспорядочный разгром Византийской империи с захватом Константинополя в 1204 г. и образованием «Латинской империи». Константинополь византийцам удалось вернуть в 1261 г., но Византия уже никогда не достигла прежнего расцвета и могущества.
Дальнейшая история Малой Азии и Балкан XIV—XIX вв. относится к истории Турции и ее владений.
После этого были еще Пятый (1218 г.), Шестой (1227 г.) и Седьмой (1244 г.) крестовые походы. Пятый практически свелся к осаде египетского порта Дамиетты (Думьята), Шестой — к восстановлению на десять лет Иерусалимского королевства и к десятилетней же усобице между самими рыцарями. Седьмой — к бессмысленной войне с Египтом.
Для мусульманского мира крестовые походы принесли разве
77
Ср., например, варварское уничтожение полуманихеев — альбигойцев в Провансе (на юге Франции) в 1209—1244 гг.
Восточнее зоны, пораженной крестовыми походами, исторические события складывались следующим образом. В ходе исламского завоевания арабы поставили гарнизоны в важнейших городах Ирана — сначала в Нишапуре, Мерве и Герате, а затем уже и в Средней Азии — в Бухаре и Самарканде (после ее завоевания Кутайбой ибн Муслимом в 705— 715 гг.). Арабы вначале не трогали местную зороастрийскую знать — дехкан [78] но затем, при переходе местного населения в ислам, появились смешанные браки; начался процесс образования новой «персидской» народности и новоперсидского языка, который стал средством общения почти для всего населения к востоку от Ирака (Месопотамии) и до гор Гиндукуша и границ Индии.
78
Гораздо позднее термин «дехкан» стал означать иранское и среднеазиатское крестьянство.
Из персидского рода Бармекидов вербовались великие визири в Аббасидском халифате. Восточная часть Ирана — Хорасан — сделалась центром оппозиции Аббасидам, сидевшим в Багдаде, хотя она возглавлялась аббасидскими же царевичами и военачальниками. В Хорасане образовались независимые государства во главе с первоначально аббасидским наместником Тахиром и его родичами (821—875). Далее происходили обычные для средневековья войны между претендентами на государственную власть на переменных территориях, причем в их борьбе немаловажную роль играли исламские религиозные группировки — хариджиты и шииты. После свержения Тахиридов власть в Восточном Иране вскоре переходит к Исмаилу, основателю суннитской династии Саманидов (конец IX в.), а в Западном Иране — к шиитской династии Буидов (946 г.).
Уже при завоевании бассейнов Амударьи и Сырдарьи (встретившем серьезное сопротивление местной согдийской и хорезмийской знати) арабы соприкоснулись с тюркскими племенами, начавшими продвижение из Восточного Туркестана в степи современного Казахстана и Кыргызстана еще в досасанидские времена.
В отличие от монголов первоначальные тюрки были, по-видимому, не сплошь кочевниками, а частично либо сами занимались земледелием, либо использовали труд местного земледельческого населения. Образуемые ими примитивные государства трудно отнести к третьей, четвертой или пятой фазе из-за скудости данных, но, во всяком случае, они имели свою письменность, заимствованную у согдийцев, которые получили ее от несториан-арамеев. Учитывая соприкосновение тюркских «царств» с первобытными и первобытнообщинными племенами, мы должны сделать вывод, что для средневековья они были довольно устойчивыми.
Так, Тюркский каганат (552—745) в период наибольшего размаха его завоеваний осуществлял верховное господство над территорией от Амударьи до Китая. Основу его заложило племя (или племена), впервые носившее название «тюрки» и, видимо, рано отколовшееся от движения гуннов. Тюрки имели своим центром сначала Алтай, а потом верховье р. Орхон (приток р. Селенги) в Монголии.
На смену распавшемуся Тюркскому каганату пришел Уйгурский каганат (ок. 750—840). Он был создан другой группой тюрок, которые позже, по-видимому, ассимилировали небольшие индоевропейские по языку народы Восточного Туркестана, условно (и неправильно) называемые «тохарами» (поэтому уйгуры антропологически скорее европеоиды, чем монголоиды).
Начиная с IX в. мусульмане покупали тюркских (а также кавказских и других) пленных и рабов и перепродавали их в глубь халифата, где из них иной раз создавались военные отряды гулямов, или мамлюков, — особая гвардия, тем более удобная для властителей, что она не имела никаких местных корней.
Кроме того, навербованные из числа тюркских племен воины стали захватывать власть в важных исламских центрах. Такое тюркское по характеру своей военной элиты государство сложилось в Хорасане со столицей в Газни (ныне в Афганистане); затем тюрки разрушили царство Саманидов в Иране. Часть тюрок-огузов была переселена в
После смерти завоевателя Махмуда Газневи вожди огузского племени сельджуков, Тогрул-бек и Чагры, разбили газневидское войско и начали завоевание Западного Ирана, Ирака, а затем и Малой Азии. Сельджук Маликшах (1073— 1092), правивший в Багдаде (его визирем был выдающийся персидский государственный деятель Низам аль-Мульк), создал государство, охватившее Сирию, Ирак и весь Иран. Провинции раздавались сельджукским вождям на праве икта (см. выше). Но после смерти Маликшаха его царство расхватали местные главари-атабеги, а также вожди отдельных ополчений и племен. На это же время пало бедствие крестовых походов, о котором уже говорилось. А в Средней Азии и Иране тогда же создавались независимые государства, по преимуществу с династами, происходившими из тюрок, и одновременно шло вторжение на юг туркменско-огузских пастушеских племен; много земли было занято под пастбища.
Несмотря на все эти важные события, характерные для всякого средневековья, с XI в. начинается расцвет новоперсидской науки и литературы. Мы уже упоминали Авиценну и Бируни, но надо еще назвать великого персидского эпика, создателя монументальной поэтической истории Ирана — Фирдоуси [79] . Его «Книга царей» («Шах-наме»), формально вполне мусульманская, имела, однако, определенную антиарабскую и особенно аититюркскую направленность. Вся история рисуется у него как вековая борьба между Ираном и Тураном [80] . Неудивительно, что книга не имела успеха у Махмуда Газневи, которому была поднесена. Она отражает, таким образом, нарождение персидского самосознания. Великим прошлым для Фирдоуси являются властвование мифической авестской предзороастрийской династии Кайанидов и историческое, зороастрийское царство Сасанидов. Интересно, что само существование Ахеменидской империи было к тому времени полностью забыто.
79
В настоящее время Фирдоуси принадлежит как персидской, так и таджикской литературе (разница между литературным персидским и таджикским языком ничтожна). Но в средневековье «таджиками» назывались осевшие в Средней Азии арабы, а предки нынешних таджиков — просто иранцами, если только не фарси — «персами». Персоязычное население Афганистана официально называет свой язык «дари», раньше он назывался «фарси-кабули». Его носителей часто называют «таджиками».
80
Тура (мн. ч. ту ран) было одним из кочевых иранских племен, упоминаемых в Авесте. Но у Фирдоуси и вообще в позднейшей традиции термин «Туран» воспринимается как «обнимающий земли, населенные тюрками».
Захватывая земли ираноязычных (в широком смысле) народов — бактрийцев, хорезмийцев, согдийцев, различных племен Афганистана, персов и мидян, — тюрки брали жен среди местного населения и вообще смешивались с ним в культурном и языковом отношении. Однако значительная часть Восточной Сибири, Казахстана, Кыргызстана — на востоке, Иранского Азербайджана [81] и Малой Азии — на западе (а также Восточного Закавказья, населенного северокавказскими племенами, в первую очередь аланами) постепенно перешла на тюркские говоры — сначала знать, а затем и все население [82] . Это объясняется, с одной стороны, тем, что тюркский язык был очень легок для усвоения, с другой — тем, что тюркские говоры были довольно однородными, что-обеспечивало взаимопонимание населения на всей территории от Восточного Туркестана до Малой Азии. Тюркский язык стал еще одним средством взаимопонимания народов [83] . В то же время следует подчеркнуть, что государства Ирана и Средней Азии, как и все средневековые государства, не имели «национальных» основ.
81
До XX в. Азербайджаном (поздняя форма названия «Атропатена», происходящая от имени Атропата, сатрапа, а потом царя Западной Мидии в конце IV в. до н. э.) назывались только тюркоязычные области северо-западного Ирана. Когда в 1918—1920 гг. власть в Восточном Закавказье (Ширван и др.) захватила партия мусаватистов, она приняла для своего государства название «Азербайджан» в расчете на то, что иранский (или собственно) Азербайджан, имевший значительно большее тюркское население, в условиях политического распада, в котором находился в то время Иран, сможет быть легко присоединен к новому государству. Сами азербайджанцы до XX в. называли себя «тюрки», а русские их называли «татарами». Азербайджанский язык принадлежит к огузской группе тюркской семьи.
82
Едва ли не позже всего — в XIII—XIV вв.— это произошло в бывшем Ширване и окрестных областях Закавказья, которые ныне входят в Азербайджанскую Республику.
83
Наряду с книжной латынью, новогреческим, церковнославянским, древним общескандинавским, литературным арабским, персидским, санскритом и другими индийскими языками, книжными тибетским, китайским и японским. Народные говоры, часто того же происхождения, скорее разъединяли, чем соединяли.