Пути России (сборник)

Волошин Максимилиан Александрович

Да казнили казнию последней

Около Серпуховских ворот.

Так, смущая Русь судьбою дивной,

Четверть века мертвый, неизбывный

Правил я лихой годиной бед -

И опять приду чрез триста лет.

19 декабря 1917 г.

СВЯТАЯ РУСЬ

Суздаль и Москва не для тебя ли

По уделам землю собирали,

Да тугую золотом суму

В рундуках приданое копили,

И тебя

невестою растили

В расписном да тесном терему?

Не тебе ли на речных истоках

Плотник-Царь построил дом широко,

Окнами на пять земных морей.

Из невест красой, да силой бранной

Не была ль ты самою желанной

Для заморских княжих сыновей?

Но тебе сыздетства были любы

По лесам глубоких скитов срубы,

По степям - кочевья без дорог,

Вольныя раздолья, да вериги,

Самозванцы, воры да разстриги,

Соловьиный посвист да острог.

Быть Царевой ты не захотела.

Уж такое подвернулось дело -

Враг шептал: "развей да расточи,

Ты отдай казну свою - богатым,

Власть - холопам, силу - супостатам,

Смердам - честь, изменикам - ключи".

Поддалась лихому подговору,

Отдалась разбойнику и вору,

Подожгла усадьбы и хлеба,

Разорила древнее жилище,

И пошла поруганной и нищей

И рабой последнего раба.

Я ль в тебя посмею бросить камень?

Осужу ль страстной и буйный пламень?

В грязь лицом тебе ль не поклонюсь,

След босой ноги благословляя, -

Ты, бездомная, гулящая, хмельная,

Во Христе юродивая Русь!

19 ноября 1917

ПРЕОСУЩЕСТВЛЕНИЕ

К. О. Богаевскому

" Postqvam devastationem XL. aut amplius dies Roma fuit ita desolata ; ut nemo ibi hominum ; nisi bestiae morareutur ".

Marcellini Commentarii

В

глухую ночь шестого века,

Когда был мир и Рим простерт

Перед лицом Германских орд

И Гот теснил и грабил Грека,

И грудь земли и мрамор плит

Гудели топотом копыт,

И лишь монах, писавший "Акты

Остготских королей", следил

С высот оснеженной Соракты,

Как на равнине средь могил

Бродил огонь и клубы дыма,

И конницы взметали прах

На желтых Тибрских берегах, -

В те дни все населенье Рима

Тотила приказал изгнать.

И сорок дней был Рим безлюден.

Лишь зверь бродил средь улиц. Чуден

Был Вечный Град: ни огнь сглодать,

Ни варвар стены разобрать

Его чертогов не успели.

Он был велик и пуст, и дик,

Как первозданный материк.

В молчаньи вещем цепенели,

Столпившись, как безумоный бред,

Его камней нагроможденья -

Все вековые отложенья

Завоеваний и побед:

Трофеи и обломки тронов,

Священный Путь, где камень стерт

Стопами медных легионов

И торжествующих когорт,

Водопроводы и аркады,

Неимоверные громады

Дворцов и ярусы колонн,

Сжимая и тесня друг друга,

Загромождая небосклон

И горизонт земного круга.

И в этот безысходный час,

Когда последний свет погас

На дне молчанья и забвенья,

И древний Рим исчез во мгле,

Свершилось преосуществленье

Всемирной власти на земле:

Орлиная разжалась лапа

И выпал мир. И принял Папа

Державу и престол воздвиг.

И новый Рим процвел - велик,

И необъятен, как стихия.

Так семя, дабы прорости,

Должно истлеть...

Истлей, Россия,

И царством духа расцвети!

АНГЕЛ ВРЕМЕН

В. Л. Рюминой

Держа в руке живой и влажный шар,

Клубящийся и дышащий, как пар,

Лоснящийся здесь зеленью, там костью,

Струящийся, как жидкий хризолит,

Он говорил, указывая тростью:

Пойми земли меняющийся вид,

Материков живые сочетанья,

Их органы, их формы, их названья

Водами Океана рождены.

И вот она - подобная кораллу.

Приросшая к Кавказу и к Уралу,

Земля морей и полуостровов,

Здесь вздутая, там сдавленная узко,

В парче лесов и в панцире хребтов

Жемчужница огромного моллюска,

Атлантикой рожденная из пен, -

Опаснейшая из морских сирен.

Страстей ея горючие сплетенья

Мерцают звездами на токах вод, -

Извилистых и сложных, как растенья.

Она водами дышет и живет.

Ее провидели в лучистой сфере

Блудницею, сидящею на звере,

На водах многих с чашею в руке

И девушкой, лежащей на быке.

Полярным льдам уста ея открыты,

У пояса, среди сапфирных влаг,

Как пчельный рой у чресел Афродиты

Раскинул острова Архипелаг.