Путин, в которого мы верили

Проханов Александр Андреевич

Неужели этого не чувствует Путин? Неужели ему изменил инстинкт самосохранения? Покинула воля государственника, сослужившего для России огромные службы, подготовившего страну к победному рывку, который может вписать Путина в историю как величайшего русского и мирового лидера?

Кто ослепляет Путина? Какие путы удерживают его волю? К чему все эти странные иероглифы и двусмысленности с «референдумами» и «гражданскими соборами», сеющие в обществе тоску и смуту? Не проще ли твердо и спокойно сказать: «Да, я внял голосу народа и своей судьбы. Готов избираться на третий президентский срок. А мои высоколобые юристы впишут мое решение в конституционный процесс».

Ведь даже Библия гласит: «Суббота для еврея, а не еврей для субботы».

Профиль Путина отчеканят на золотой сторублевке

^28.11.2007

Два события предрешают исход думских

выборов. Рядом с ними тускло, как лампочки в чулане, выглядят дебаты. Воробьиным щебетом звучат жалобы ущемленных политиков. Ссорами разгневанных карликов смотрятся распри в недрах крохотных партий. Первое событие — партийный съезд «Единой России», напоминавший новгородское вече, которое призвало на княжение Владимира Путина. Блистательный князь стал во главе рыхлого многолюдного войска, своей славой и победной судьбой выстроил конницу и ополченцев, воздел княжеский прапор, наполнил вялое воинство энергией боя. Второе событие — слет в Лужниках «Движения в поддержку Путина». Он напоминал мистерию, храмовое действие, когда множество экзальтированных молодых людей превратили Лужники в гигантскую шаровую молнию. В центре энергетического сгустка Путин, словно пророк, произнес проповедь — если не о конце Света, то о конце «проклятых девяностых», о приближении «новой земли и нового неба». О неизбежной Русской Победе. Два этих действа имели энергетический смысл. Изъяли из народа громадные кванты энергии. Зарядили два лазера — «партию» и «движение», уловив сосредоточенное в народе обожание Путина, обожествление его личности, веру в его чудодейственную роль. Такое энергетическое взвинчивание совершается накануне мощных событий — войны или «нового курса», или силовой трансформации общества. Знаменует начало «мобилизационного проекта», невозможного без «энергетической составляющей». На что будет направлена накопленная в лазерах энергия?

Туманны и невнятны ответы тех, кто создал эту «энергетическую установку», поддерживает в «накачанных» лазерах клубящуюся плазму. Сентиментальными кажутся разговоры о Путине — «национальном лидере» и «духовном вожде», который, оставив президентский пост, одним своим моральным авторитетом продолжит управлять государством. Контролировать силовые структуры. Определять финансовую политику. Воздействовать на международные отношения. Бороться с коррупцией. Попечительствовать университетам. Защищать «униженных и оскорбленных» граждан. Эти разговоры вызывают раздражение и недоверие. В них чудится блеф. Иранские имамы из священного города Кум влияют на правительство через поле мощных религиозных воздействий, существующих в исламском государстве. Дэн Сяопин до последнего контролировал «военный блок» власти. Сергий Радонежский был святым. В России, не изжившей последствия смуты, наполненной противоречиями и вопиющими конфликтами, раздираемой политическими, культурными и социальными распрями, только реальные рычаги управления имеют ценность. Только оговоренные Конституцией властные полномочия воздействуют на реальность. Все остальное — блеф, пропаганда, сметаемые при первом порыве ветра.

Накопленная в лазерах энергия, гигантский энергетический сгусток должен быть использован для продвижения Путина на «третий президентский срок». В Лужниках он сформулировал задачи развития, определил направления развития, указал на угрозы развитию, назвал внутренних и внешних врагов развития. После всего этого он должен уйти, предоставляя неопределенной фигуре решать задачи развития? Полководец, разработавший фронтовую операцию, олицетворяющий эту операцию, собравший войска в ударный кулак, поднявший эти войска в атаку, — может добровольно уйти в отставку, покинуть поле сражения, передать управление постороннему? Это противоречит логике власти. Противоречит историческому опыту. Вызывает тревогу, раздражение, ощущение того, что скрывается нечто важное. Что от народа утаивается какая-то потаенная суть. Ползут разнотолки, слухи. Мнительное общество начинает подозревать, что Путину готовят ловушку. Что как только он отстранится от власти и отправится в святилище, на Олимп, с нимбом вокруг головы, с репутацией духовного лидера, его сразу же начнут «сливать». Отключат источники энергии, снимут послойно защитные оболочки. Он останется беззащитным человеком, с которым множество других, в том числе и недавних друзей, захотят свести счеты. Те, кому он будет мешать и кто с насмешкой станет глумиться над его духовной мистической ролью.

Государственные интересы России и воля большинства населения должны соединиться, чтобы игнорировать условности либерального мышления Немцовых и Ерофеевых. Использовать юридические нормы и побудить Путина баллотироваться на третий президентский срок. Он обязан «запустить» долгожданное развитие. Сломить гигантское сопротивление компрадоров и коррупционеров. Уберечь страну от потрясений близкого мирового хаоса. Проделав эту работу, утомленный, израненный, совершив национальный и государственный подвиг, он станет духовным лидером, чьи слова будут сильнее президентских указов и чей профиль будет выбит на золотой сторублевке.

Медвежьи тропы русской политики

^11.12.2007

«Как

буря, смерть уносит жениха», — писал Пушкин в «Борисе Годунове». Буря истории уносит из русской политики Путина. Перед тем, как превратиться в радугу из романа «Господин Гексоген», он назначил себе в «преемники» Дмитрия Медведева. Лидеры четырех партий поддержали кандидатуру, при этом выглядели, как созвездие «Большая Медведица». Назначение Президентов в России становится устойчивой традицией и больше не отличается от назначения губернаторов. Партия «Третьего срока» самораспускается, и на контурной карте российской политики возникают новые линии. «Силовики» — такие, как Сечин и Устинов, за кем числится разгром «ЮКОСа», — пребывают в панике. Их ждет судьба других «силовиков»: Коржакова, Барсукова и Сосковца, чьи маленькие, с кокардами головы были срезаны Чубайсом и упали в коробку из-под ксерокса. Сегодня роль коробки играет мученик Сторчак, который, похоже, скоро выйдет на свободу и воссоединится со своим избавителем Кудриным. В Краснокаменске администрация зоны резко изменила отношение к Ходорковскому, втрое увеличила калорийность питания и при встрече называет его по имени-отчеству. Гуцериев, Невзлин и Березовский воспряли духом и просят отремонтировать их подмосковные особняки. Земля вокруг Кремля шевелится, будто под ней бегают взад-вперед невидимые кроты, — это перестраивается чиновничество, перебегает из лагеря в лагерь. Слышен тонкий свист, какой бывает, когда прокалывают оболочку аэростата и воздух начинает покидать хорошо накачанный шар — это сдувается образ «духовного лидера нации». Другие перемены лишь угадываются, заслоняемые предстоящими мартовскими выборами.

Открывается несколько комбинаций, которые давно разыгрывают кремлевские «гроссмейстеры». Укажи Путин на «петербургскую даму» Матвиенко или на не умеющего улыбаться Зубкова, возникал риск, что их переиграет «тертый калач» Зюганов. Он соберет последний урожай «левых» симпатий. Помножит их на рост цен, на нелюбовь к послушным кремлевским «выдвиженцам», к микроскопическим лидерам из «Яблока», ЛДПР или «Другой России» и выиграет.

Кремль бросает в бой одного из двух «политических близнецов», а именно Медведева. Теперь вице-премьер, разрекламированный не хуже, чем пиво «Старый мельник», вполне одолевает монотонного, словно ветер в дымоходе, Зюганова. В этом случае гениальным ходом Зюганова было бы выдвижение вместо себя академика Алферова. Благородный интеллектуал, великий ученый, безукоризненно честный, приемлемый для Запада, олицетворяющий для народа долгожданное Развитие, Алферов блистательно контрастирует с Медведевым. На смену молодому, воинственному Путину приходит умудренный ученый, в страшные девяностые сохранивший доверенную ему отрасль, знающий, в каком направлении станет развиваться мировая цивилизация, какой вектор развития надлежит выбрать России. «Валет» Медведев побивается «тузом» Алферовым. А это означало бы крах «кремлевских технологий».

Единственный, кто мог бы составить конкуренцию Алферову, так это Шойгу. Давно уже в народном сознании он превратился из «спасателя» в «спасителя». Энергичный, суровый, возникающий среди пожаров и наводнений, приходящий на помощь замерзающим и взорванным, он остается последней надеждой для забытых и обездоленных граждан. Воля Шойгу может состязаться с мудростью Алферова. Репутация бесстрашного практика — с образом высоколобого теоретика. Люди поверят, что Шойгу защитит их от воров и бандитов, разгромит коррупцию, сумеет организовать деморализованный, уставший народ на «Общее Дело». А если найдутся «пиарщики», попрекающие Шойгу его «не русским» происхождением, то им ответят другие. Сошлются на Иосифа Сталина — великого грузина, спасшего «русскую цивилизацию».

Казалось бы, Кремль в лице Шойгу мог найти беспроигрышный выход. Но вот беда — является ли он «преемником»? Получив власть не от Путина, будучи не «питерским», а «кызыльским», он ничем не обязан Путину. Его «ярлык на правление» взят в ином месте. Он рассечет свои узы с Путиным быстрее, чем тот разорвал путы Ельцина. И будет ли расправа с «эпохой Путина» менее впечатляющей, чем расправа с «эпохой Ельцина»? И послужит ли Путину ореол «Национального Лидера» и «Духовного Вождя» той охранительной сферой, сквозь которую не дотянется рука с отравленным кинжалом?

Мучительный выбор, перед которым стоял Путин, сделан. Мучительный выбор, перед которым стоит Зюганов, остается. Совершит ли Зюганов исторический подвиг? Откажется ли от пошлого намерения выдвигаться в Президенты и уступит эту роль Алферову? Или подтвердит свою репутацию губителя «левой идеи», «исполнителя тайных заказов Кремля»? И тогда он с треском проиграет на выборах, собрав свои «сытые» двенадцать процентов, открывая дорогу Медведеву, стоящему за ним Волошину и длинной череде либералов, оттесненных в последние годы. И пусть «левые» ломают руки, припоминая Зюганову девяносто третий и девяносто шестой годы, его призывы не идти на баррикады, трусливое поздравление Ельцину, утверждение Черномырдина на пост Премьера. Компартия исчезнет с бульканьем сливного бачка, а проигравшим коммунистам останется на память не сталинское Знамя Победы, а сборник анекдотов Зюганова.