ПВТ. Лут
Шрифт:
— Тогда, в Башне… Волоха рассказывал про трепанацию. Я сам плохо, мало что помню, знаю лишь, что когда бежал, зашили меня не до конца и кишки вываливались, как вата из игрушки, — Юга потер щеку основанием ладони, хмурясь.— Они что-то засунули мне в голову. Я словно на нитках. Будто… по нотам. Ай, да не знаю, как объяснить, надо ли объяснять вообще.
— Я понимаю.
Юга кашлянул и торопливо перевел разговор. Этому он обучился с младых когтей, нехитрому искусству слушания. Дай человеку возможность говорить о себе — и
Однако со Вторым правило барахлило.
— Ну а тебе не странно, что ты слышишь эту, как ее, Алису?
— Нет. Не странно.
— А если бы оказалось так, что ты не последний? Ушел бы к своим?
Выпь пожал плечами.
— Не знаю. А ты?
— Не-е-е.— Юга быстро высунул кончик языка, рассмеялся. — Я привык быть единственным, рапцис морено. А в толпе мне подобных что во мне исключительного? Куклы, на один манер сшитые.
— Неправда. — Серьезно возразил Второй. — Ты на отличку. Я бы узнал тебя в любой одноликой толпе.
— Угу, олар помер, теперь я твоя новая скотина.
— Ты мой друг.
— И правда, как я мог забыть… — Юга потянулся, сверкнул зубастой улыбкой. Склонил голову набок.— Хватит разговоров. Лучше заплети мне волосы, пастух.
***
В дверь постучали. Вежливо, но решительно.
У вас день визитов, капитан-капитан.
— Волоха?
— А, Выпь. — Капитан поднял усталые, потемневшие глаза от путевого короба, с улыбкой повел рукой. — Проходи, не стесняйся.
Про себя прикинул — плюс-минус, и придется колоть стимуляторы. На голом кофе и горьком шоколаде не продержаться.
— Я не займу вас надолго.
— Разумеется.
Второй остановился в дверях. Заговорил, без запинок складывая слова.
— Просто хотел сказать. Я очень благодарен вам, за то, что вы сохранили жизнь Юга. Помогли нам встретиться. За то, что поверили мне и рискнули идти в гармошку.
— Свои люди — сочтемся, — привычно отговорился Волоха, зажал зубами сигарету, чиркнул спичкой о шершавый коробочный бок.
Выпь продолжал, словно не услышав.
— Но. Не надо подходить к нам как к объекту исследования. Как к эксперименту. Пожалуйста. Я очень уважаю вас. Но не стоит этого делать.
Волоха удивленно обернулся на гостя.
Второй стоял недвижно. Спокойный, с расслабленными плечами, сильными руками, без напряжения опущенными вдоль двужильного тела. Он даже взглядом его не прессовал, чуть сутулился, смотрел по привычке в лоб.
Он мог велеть ему, принудить, заставить — голосом, связкой слов. Но вместо этого решил просить. Как равный равного.
Иванов глубоко затянулся. Развитым за годы хождения в Луте животным чутьем понимал, что его не уберегут ни ошейник-фильтры, ни Еремия, ни экипаж, ни револьвер за поясом. Когда валентность Статута тормозила Вторых?
Выпь просто стоял и смотрел. И молчал.
—
— Спасибо, — без улыбки кивнул желтоглазый.
Вышел, притворив за собой дверь.
Еремия шумно выдохнула в согласии с Волохой.
Как по мне, капитан, от Вторых лучше держаться подальше. Прилип тот коралловый не от ножа помер, ваш желтоглазый ему велел. Один Лут знает, что у них под языком.
— Да, — задумчиво согласился Иванов. Прикрыл глаза, откидывая голову. — Один Лут…
Глава 12
12.
Очень скоро выяснилось, что всех запасов продовольствия — на один растущий организм и один организм прожорливый — пачка галет, сморщенное яблоко и фляга воды.
Крокодил внимательно посмотрел в синие глаза Первого и не нашел там ни стыда, ни намерения ограбить продуктовый склад. Оловянный сидел на борту, как заяц-паинька, поглядывал в Лут и на спутника.
— Лады, — смирился Нил, останавливаясь рядом, — раз нет еды, давай займемся разговорами.
— Давай, — нерешительно улыбнулся Лин.
Не было похоже, что он страдает от голода или жажды. Хотя — Нил мысленно двинул плечами — кто разберет-переберет этих Первых, чудной организм. Крокодил удобно, скрестив ноги, расположился на палубе. Поскреб голую щиколотку.
— Так почему сбежал, Лин?
Первый сжал губы. Вздохнул, но ответил:
— Мне необходимо попасть на Хом Черной Полыни.
— Твою мать! — воскликнул Нил, энергично вскакивая. — Ты что, самоубийца? Локо?! К чему тебе?!
— Нет, — Оловянный поднял узкую ладонь, словно защищаясь от водопада бурной ниловой жестикуляции. — Нет, и нет. Теперь у меня право на три обратных вопроса.
Крокодил фыркнул, скрестил руки на груди.
— Ну, валяй.
— Я помог тебе уйти. Ты говорил, что можешь мне помочь.
— Слова не ветер! Могу и помогу. Давай, показывай свою карту.
Лин замялся, но все-таки достал из плоской сумки малый шар.
Нил неприятно усмехнулся, щелкнул по толстому стеклу железным когтем.
— Дай угадаю, в отрезке Лута, загнанном в этот информаторий, нет и не было Хома Полыни.
— Поэтому мне нужна настоящая карта, — тихо сказал Лин, — или капитан, знающий, как пройти к Хому без нее.
— Просто у-ди-ви-тельно, как тесен Лут, — промурлыкал Нил, — потому что знаешь, малыш? Если ты поможешь мне добраться до дома в целости и сохранности, я отплачу. Щедро отплачу. Ты получишь карту, самую подробную из ныне существующих. Карту Вторых. Карту всего. Миф во плоти.