Пьяная Россия. Том второй

Кременская Элеонора

– Во! – поднял палец один.

– Жених! – подтвердил второй.

Третий, закатав штаны до колен, сунув смятые рубли в карман, не спеша, двинул по мокрой от прошедшего недавно ливня, траве к далекому сельпо.

По дороге, он сунул руку, сквозь щель забора добрался до малины, сорвал, съел. Постоял возле прозрачного клетчатого забора, строя рожи захлебывающейся в лае, цепной собаке. Протянул руку через низкий заборчик, бесцеремонно оборвал белую смородину с кустов чужого дачного участка. Дотянулся до чьих-то слив. Так, чавкая,

без конца добывая то ягод, то фруктов, он добрел до деревянного мостика, протянувшегося над чистой, мелкой речкой, где купались и по всему видать, наслаждались некие люди.

Пьяница заинтересованно поглядел. Под мостом бесились. Пьяные и счастливые. Мужчины и женщины.

– Ого! – восхитился пьяница, глядя на влюбленные и флиртующие парочки, резвящиеся в воде.

Зависть к чужой радости привела его под мост. Спустившись по деревянной лесенке, он немедленно позабыл о предыдущей цели, заметив поблескивающие в свете ярких солнечных лучей горлышки бутылок заморских вин, выглядывающих из дорожной сумки, оставленной так, просто, на песке, без присмотра.

Недолго думая, пьяница схватил сумку и бежал в кусты, ловко, по-обезьяньи забираясь вверх, по густой траве.

Ему удалось уйти не замеченным.

– А конфеты? – ворчливо заметил один.

– Вина будет мало! – кивнул другой.

– Зато, какое вино! – потряс бутылкой виски, пьяница.

На это друзья возразить ничего не смогли.

Долго ждать не пришлось. Мимо, не торопясь, прошла бабка.

– Пустая трата времени, – кивнул на нее один.

– Это точно, – согласился второй.

– Не наш человек, – покачал головой третий.

Следующей, помахивая авоськой, прошла толстушка.

– Не мой размер, – решил первый, провожая полную даму задумчивым взглядом.

– Неохватна, – кивнул второй.

– Уж больно толста, – заметил третий.

Но тут, возле беседки, открытой всем ветрам возникла худая, жилистая тетка. С жадноватым блеском в глазах, она скрюченными пальцами ткнула в макушку первого.

Тетка была, как раз из тех странных особ, у которых вошло в привычку дотрагиваться до любого человека, возникшего у нее на пути, иногда прикасаясь кончиками пальцев, а иногда ладонью, как делают слепые люди, пытающиеся на ощупь определить, какой человек перед ними, добрый или злой.

– Скелетина! – взвыл со страхом в голосе первый и принялся отряхиваться от прикосновения тетки.

– Уйди! – потребовал второй.

– Исчезни! – сказал третий.

– Дай на лапу, пропаду! – улыбнулась беззубым ртом, скелетина.

Мужики поспешно поставили на край стола бутылку виски.

Скелетина взяла, обнюхала бутылку, длинный нос ее при этом, натурально двигался и шевелился. Мужики, с крайним чувством отвращения следили за ней.

– Еще! – потребовала наглая тетка.

– Нету! – выкрикнул первый.

– Дотронусь! – пригрозила скелетина и протянула руку с крючковатыми пальцами.

– А! –

заорал первый и сунул тетке еще одну бутылку.

Тетка взяла, сунула в карманы потрепанного плаща и, посвистывая, пошла прочь.

– Прибить бы ее, – выдыхая, сказал первый.

– Воскреснет, – покачал головой второй.

– В каждом дачном поселке найдется такая скелетина, – промолвил третий.

Легкомысленная блондинка в паре с подружкой, прошла мимо, сверкая голыми пятками.

– Девушки, красавицы! – запел первый.

– А у нас виски есть! – манил второй, потрясая бутылками.

– Дяденьки, мы не пьем, мы еще маленькие! – засмеялись девчонки. – Нам по пятнадцать лет!

– Вона! – поразился третий. – А выглядите совсем взрослыми!

– Взрослыми, без мозгов! – скорчили насмешливые гримасы, девчонки и, рассмеявшись, совсем по-детски запрыгали по лужам.

– Ты смотри, допились уже, детей спаиваем! – расстроился первый.

– Совсем, с ума сошли, – подтвердил второй.

– Знать, бросать надо! – деловито предложил третий.

Компания на берегу маленькой речки, между тем, поискав сумку с виски, не расстроилась, а пополнив запасы горючего из сельпо, продолжила отдыхать, с комфортом расположившись под мостом.

Автодура

(Монолог)

(Грозно кричит)

– Ну что ты мне бибикаешь, что бибикаешь? Да, встала. Да, посреди дороги. А ты проезжай! Проезжай, говорю! Сам такой! Ну и что, да стою, да неправильно, а кто сказал, где правильно стоять, где неправильно? Гаишники? Подумаешь, гаишники! Тоже мне, рыцари дорог, гроза всех автодур. Кто дура? Я – дура? Это мы еще посмотрим, кто из нас дурнее!

(Заискивающе)

– Здравствуйте, товарищ инспектор! Все люди братья, все люди – человеки! В трубочку подышать? Зачем? Ах, неадекватное поведение.

(В замешательстве, неразборчиво бормочет и тут же переходит в атаку)

– А я поворот пропустила! Кто оскорбляет? Я? Боже упаси, я сама невинность, после двадцати лет, детей нет, мужа нет, одна живу!

(Поет)

– В двадцать пять, в двадцать пять, баба-ягодка опять!

(Вызывающе)

– Конечно, не пьяная! Мне и пить-то не нужно, всегда такая!

(Смиренно)

– Хорошо, товарищ инспектор, буду вести себя прилично. До свидания, чао какао!

(Бормочет)

– И откуда эти инспектора берутся? Они, как светофоры с красным светом выныривают буквально из ниоткуда!

(Громко кричит)

– Давай переходи уже дорогу, дура расфуфыренная. Встала и стоит столбом на тротуаре. Не для тебя, что ли депутаты «госдуры» старались, ночами не спали и в полном составе закон принимали, чтобы мы автолюбители на пешеходных переходах обязательно останавливались и разных там дур вежливо пропускали! Сама такая! Сама дура! От дуры и слышу!