Пьяная жизнь
Шрифт:
чём-то положительную роль. Появилось дело – забота о здоровье.
Больницы, аптеки, знакомства, средства. Хочешь не хочешь, надо
было работать. Коллектив, командировки отвлекали, убивали
день, оттягивали наступление пытки ночью. Где-то читала, что
средневековые китайские палачи особенно любили не давать
своим клиентам спать. Убедилась: императорский рис
«рационализаторы» ели заслуженно.
Странно, оказывается, можно любить пытки и любить
своего
«отмороженная», что он не любит её. Раньше, до роддома, это
было не так важно. Главное, что она любила, хотела от него
детей. Что же теперь будет, когда он узнает, что детей она не
сможет иметь ни от кого?!
Новая мысль шилом пронзила уставшее сердце.
Вспомнила, что слово «любовь» он ни разу не произнес. Даже
если бы соврал, была бы счастлива. И тут же пристыдила себя :
«Грех жаловаться! Оглянись вокруг, сколько женщин не
знает что такое любовь, а сколько безответно влюбленных не
было в постели с любимым! Спасибо Богу, что дал мне умение
любить и оно не проходит. Сначала думала – забуду. Потом
хотела уничтожить в себе, как амброзию на даче, и вдруг
прозрела: дар Божий искоренять нельзя. Только его, моего
странника
Валерий Варзацкий
непутевого, я буду всегда любить и жить ради него. Буду
ждать, надеяться, верить и мы обязательно будем вместе!»
…Ошеломленная истиной, явившейся так внезапно,
открыла глаза, вытерла белым пододеяльником ручейки слез,
села на кровати и как всегда почувствовала, что он вот-вот
приедет.
Приехал с новостями, заставившими ее окончательно
поверить в тот неписаный закон «после радости». Убедилась:
работает как вечный двигатель, без устали, равнодушно чередуя
после хорошего – плохое, после плохого – хорошее.
Больше чем он, хотевший сына, радовалась девочке,
появившейся у них с женой. Сразу почувствовала ее своей
плотью, как будто родила она.
Наверное, милостивый Бог, услышав мольбу, начал
приближать исполнение желаний, потому, что любимый сообщил
о решении с семьей переехать в ее город.
Обмен
длился
бесконечно
долго.
Варианты
то
«наклевывались», то в последний момент «лопались». Наконец, в
канун Нового года, эпопея завершилась.
Начался третий период истории ее любви. Теперь они
жили в одном городе. Правда, не в одной квартире, как мечтала.
Впрочем, это казалось мелочью, устранение которой – вопрос
времени. Тем более, что во многих случаях поговорка «Бог любит
троицу»,
быть. Сработала. Но с опозданием… более чем на двадцать лет!
ПЬЯНАЯ ЖИЗНЬ
Вспомнить все, что было за эти годы, невозможно, как
невозможно унять боль душевных ран, нанесённых её «зимним
солнышком». Не успел устроиться на работу в вуз, как послали
повышать квалификацию. Всем в Союзе было известно, что они
там полгода «повышают»… После приезда пару месяцев не
появлялся. Видно восстанавливал мужскую силу рядом с
безразличной к «этому» женой. А может соскучился по доченьке,
к которой прикипел, когда в её двухнедельной жизни первый, но
не последний раз сыграл роль мамы, к несчастью угодившей на
операционный стол. Находила причины, чтобы оправдать.
Унижалась, передавая через людей, чтобы заехал. Выкупила
ограбленного, в одних трусах, из вытрезвителя. Отпаивала
бульонами, одела. Получила «благодарность»: бросив семью и её,
рассчитался среди учебного года, спрятался в деревне.
Из-за него, изверга, даже не знала, что Советский Союз
развалился. Дневала и ночевала под стенами тюрьмы, за которые
его занесло, естественно, по пьянке. Благодаря чехарде развала -
вырвался. Пошел в бизнес. Хозяева наворовали и удрали, многих
поубивали, а этого по милициям да прокуратурам два года
тягали. Каждый день ожидания превратился в «русскую
рулетку»: посадят или нет?
Что врал жене – неизвестно. Ей же доставались только
беды и седина. Ни цветов, ни конфет, ни кино, ни к друзьям
вместе.
То раньше пил да не запивал, а после сорока начались
запои. Не частые, выходил сам, без помощи врачей, но кому
нужен такой работник? Вот устроился, вроде в почете и
уважении, голова-то недурная, утром пошел на работу и пропал
на две недели. Вначале звонили, искали…Ой, сколько без работы
ошалался! В долги залез, сколько книг продал на пропой…
Валерий Варзацкий
Бывало уходит после очередной ночевки. Куда?! Зачем?! Лишь
бы в квартире не
сидеть. Сунула тихонько пятерку в карман, перекрестила
незаметно спину в дверях. Такая жалость к нему! Неприкаянный,
непутевый а роднее нет.
Так бы, наверное, и тянулась эта нервотрепка если бы он,
пьянь беспробудная, не оставался, как и в молодости, бабником.