Пять дней до осени
Шрифт:
— Синоптики предвещают дождь. Не знаю, что и делать. Если скела намокнет, бжоды тут же остановятся.
— Что они там? Знают ведь, что осталось четыре дня до осени. Самая уборка!
— Говорят, непредвиденный циклон. Неизвестно откуда прорвался.
Линда поднялась, собрала посуду и, поставив ее в приемник мойки, вернулась к столику.
— Так что же все-таки делать, если пойдет дождь?
— Ничего, переведем на ручное управление, пустим сушилки…
— А ты умеешь вручную?
— Разве вас не учили?
— Учили, только никогда не приходилось. Ты где стажировалась?
— В Канаде. Ведь бжоды — их разработка. Правда, при
— Тридцать восемь по штату.
— Так, скорость не больше двадцати… Да, придется выпускать на линию весь наличный состав. Людей на одну смену, а надо хотя бы две.
— Можно обратиться к геологам…
— Вот и прекрасно! Свяжись и переговори.
— Поговори сама. Ты красивая. Тебя послушают.
— Что за глупости?! Причем здесь это?
Линда вздохнула. Она всегда завидовала красивым девушкам. У них все ладится, и держатся они уверенно…
— Может, где-то и не причем. А здесь, на севере…
— Ладно, пошли! — неожиданно согласилась Калитина. — Будь по-твоему.
В зале управления кроме диспетчера Кати Стояновой сидел Виктор Шевцов, дежурный механик.
— Что-нибудь случилось?
Катя оторвалась от пульта и виновато улыбнулась.
— Нет. Я вызвала Виктора на всякий случай. Твоя магнитная буря, а тут еще синоптики обещали дождь. Поставила все бжоды на предельную скорость и гоняю их в таком режиме, чтобы иметь хотя бы небольшой запас времени.
— А вот этого уже делать не следовало. И беда не только в том, что можно вывести из строя две-три машины. Скела при такой скорости осыпается, и мы не доберем по урожайности.
Стоянова передвинула ползунок, уменьшая подачу энергии, и тут же нажала кнопку связи.
— Хатанга, я Агапа. Мне главного!
Выслушав доклад Стояновой, главный диспетчер усмехнулся.
— Замечание Калитиной верно. Сколько часов работали в скоростном режиме? Восемь? Верных шестьсот тонн потеряли.
— Не может быть?! — на смуглых щеках Стояновой проступил румянец.
— Посчитайте. Потери, примерно, три процента.
— Я вам верю, — поспешно согласилась Катя. — Просто вырвалось…
— У нас дождь. Будьте готовы перейти на ручное управление. Бжоды сырое зерно в автоматическом режиме не берут. Прогрейте все сушилки.
— Ясно, но… — Катя замялась, не решаясь высказать беспокоящую ее мысль, но сознавая, что и промолчать она не вправе…
— Что еще? — нетерпеливо двинул бровями главный, которого уже вызывала другая станция.
— Никто из нас не водил бжоды в ручном режиме.
— У вас есть механики. Они проконсультируют. Это несложно.
Главный растворился на экране.
— Не волнуйся, — успокоила Стоянову Линда. — Вероника знает. Она стажировалась в Канаде. Сколько убрано?
— Всего? Двадцать три тысячи. Опережаем график на пятьсот гектаров.
— Сколько бжодов на линии?
— Двадцать два.
— Ясно. Добавим еще шесть. Будем тянуть на пределе возможности элеватора до начала дождя. Вероника, вызываю Дудыпту. Будешь говорить.
Калитина подошла к пульту связи, машинально поправляя прическу. Линда окинула ее критическим взглядом и, не найдя во внешнем виде Вероники никаких изъянов, быстро набрала код.
— Агапа вызывает Дудыпту.
— Дудыпта слушает!
С экрана на Веронику глядел загорелый парень, с лохматой, выцветшей от постоянного пребывания на солнце светло-русой гривой, с бородкой такого же неопределенного цвета, также слегка растрепанной, но зато в безукоризненно
— Кто вы? — спросила она подчеркнуто официальным тоном.
— Геофизик Михаил Воронин.
— Мне кого-нибудь из начальства.
— Начальника нет. Есть главный геолог.
— Давайте!
Через минуту появился крепкий, плотного сложения мужчина в сером, спортивного покроя костюме и сердито глянул на Веронику.
— Ну? — спросил он коротко и нетерпеливо.
— К нам приближается циклон, — несмело начала Вероника, смущаясь от сознания, что отрывает от неотложных дел занятых людей.
— Знаю. Мы принимаем меры. Свертываем полевые работы, хотя очень рассчитывали на оставшиеся по распорядку дни до осени.
— А вот мы не можем свернуть полевые работы, так как должны убрать урожай скелы.
— С кем я говорю?
— Диспетчер Агаповского элеватора Калитина, — представилась Вероника.
— Простите, я полагал, что вы — метеослужба. Что вам угодно?
— Пришлите всех свободных людей. Можно и девушек.
— У меня нет свободных.
— Не надо ловить на слове. Дудыпта единственный поселок в округе. Откуда нам еще ждать помощи? Через несколько часов пойдет дождь и вся техника станет. Сырое зерно убирается только в ручном режиме. Урожай скелы — государственное достояние. Мясо любите есть, а помочь не хотите!
— Сколько?
— Нужна полная смена, тридцать два человека.
— Шутите! У нас все-таки не завод, а геологическая партия! Численный состав около семидесяти и большинство в поле!
— Домохозяйки, старшие школьники. Может, кто еще подъедет…
— Хорошо, попробуем наскрести.
Дождь шел не переставая уже более суток. Скела намокла до такой степени, что бжоды пришлось остановить. Вероника отправила на отдых обе смены. С той самой минуты, как пошел дождь, она сама почти не спала. Пришлось инструктировать прибывших геологов, их жен и школьников по ручному управлению бжодами, хотя и не сложному, но требующему в узловых моментах достаточной четкости и повышенного внимания. С диспетчерского поста контролировалась скорость движения уборочной машины, поскольку от этого зависела чистота обмолота сырой скелы. Но в этом же заключалось главное неудобство для водителя, так как сразу трудно было приспособиться к такому режиму управления. Главная сложность заключалась в том, чтобы вырулить бжод на край поля и по возможности точно пустить его на ширину захвата косилки. Затем включался искатель, который поддерживал заданное направление и ширину полосы. Оставалось следить за наполнением бункеров и вовремя вызывать липпи для их освобождения. Когда уборка одного поля заканчивалась, искатель выключался и бжод по указанию диспетчера перегонялся на другое. Казалось, все просто, тем более, что до начала смены все успели приобрести кое-какие навыки на тренажере, но на практике получалось по-другому. Неопытные водители, особенно женщины с присущей им старательностью, проскочив на скорости угол поля, пытались затем подправить загон, а иногда и вернуться на исходную точку, забыв об автоматически включающемся искателе. Возникало недолгое противоборство машины и человека, в результате которого бжод, не воспринимая алогичную с его точки зрения программу, останавливался. Тогда Калитина брала стрекозу и летела на помощь незадачливому водителю.