Пять дней мимикрии
Шрифт:
– Я выслушал рассказ сына о том, как ты не раз спасал его за последние несколько дней. По настоянию Винпулькера я принял решение назначить тебя Смотрителем маяка на этой планете. Должность важная и особо ответственная. Я отлично понимаю, что ты пока не годишься на этот пост. Но любовь к сыну, сделала свое и я не могу ему отказать. Но скажу сразу: не зазнавайся. Эта работа требует много знаний, чего у тебя просто нет, так как ты совершенно новый человек в нашем деле. Поэтому я приказал Главному чистильщику и Хозяину усадьбы взяться за твое обучение. На этот период они имеют точно такие же права, как и ты.
Император посмотрел на сына и сказал:
– Прощайтесь, нам пора улетать.
Винпулькер видимо только это и ждал. Он сорвался с места и, сильно обняв Орлова, произнес:
– Я уговорил отца, чтобы ты стал Смотрителем. Теперь ты имеешь возможность время от времени посещать Флонгу. Как только решишь тут все проблемы, прилетай, я покажу тебе, где я живу.
– Вин, – ответил Орлов. – Я обязательно прилечу. Разберусь с Поляковой и прилечу.
Григорий не знал, что еще добавить. Он и в правду почувствовал, что расстается с лучшим другом, которого и знал-то всего несколько дней.
Император встал со стула и направился к трапу-лучу. Народ зашумел. Винпулькер крепко, по-земному пожал руку Григорию и последовал за отцом. К Орлову подошел мимикриец в балахоне и произнес:
– Я – Хозяин усадьбы. Император поручил мне обучать тебя разным премудростям. Я и Главный чистильщик будем теперь следить за тобой. Я слышал о твоих подвигах и думаю, из тебя получится неплохой Смотритель маяка.
Склане встал рядом и когда подошел Мышкин, они втроем стали смотреть на отбытие Императора. Винтулер с сыном поднялись по лучу и скрылись в корабле. Входной шлюз покрыла мутная пелена и через несколько секунд диск под общие возгласы и аплодисменты поднялся в воздух и стал удаляться в высоту.
– Ну что, учитель, – обратился к Хозяину усадьбы Егор. – С чего начнем обучение этого молодого человека?
– Я думаю, с того, с чего он сам захочет.
– Только не стройте из себя добреньких дяденек, пытающихся советовать маленькому мальчику, как себя вести. Не забывайте, что я теперь имею полномочия не меньше ваших. И для начала я прошу, заметьте, не требую, а прошу, так как пока я не первое лицо, вести вас со мной, как равных по должности представителей империи. Во-первых, Майяна остается со мной. К примеру, на должности советника.
– Без проблем, – произнес Мышкин, пожав плечами.
– Во-вторых, мы плотно займемся проблемами, которые нам доставляет корпорация мадам Поляковой и поэтому, прошу вас, приведите ко мне Чегевана. Я видел его на корабле еще до того, как вы меня усыпили.
Егор достал передатчик и произнес:
– Доставьте в гостевой домик партизана, которого мы захватили около Москвы. Смотритель маяка хочет с ним поговорить.
– Не поговорить, а допросить, – поправил Мышкина Орлов.
– Я думаю, что ты не против допрашивать его в другом месте. Пойдем вон в тот домик, – Мышкин указал рукой на ряд строений, находящихся на берегу, и первым направился в ту сторону. Григорий с Хозяином усадьбы последовали за ним.
– Допрашивать его не придется, – сказал Склане.
– Почему?
– Император принял решение взять его в нашу организацию. Его отряд будет работать на нас. Чегеван согласился, выхода не было. Я уже снял с него показания, все, что нас интересует, мы знаем.
– Мне
– Как скажешь.
Единственная комната гостевого домика выглядела уютно: обитые деревом стены, выложенный камнями камин. Чучела мелких зверьков и птиц стояли на полках шкафа. Плотные портьеры занавешивали оба окна. Несколько мягких низких кресел и небольшой журнальный столик. Две бутылки красного вина, печеная с яблоками утка и несколько блюд с салатами. Запах пищи вызвал у Григория спазм желудка. Он присел и сразу же налил себе полный фужер красного напитка. Потом, обратив внимание на своих новых учителей, наполнил их бокалы тоже. Майяна осталась стоять у дверей, но когда Григорий подозвал ее жестом, то присоединилась к компании. Выпили дружно, не произнеся ни слова.
– Вкусное вино, – оценила девушка.
– Ахашени девяносто девятого года, – сказал Хозяин усадьбы, который по дороге сюда сменил обличие и теперь подражал внешности Егора Мышкина. Отличались они только одеждой.
– Не знаю парни, как я буду вас различать, если мимикриец будет выглядеть, как чистильщик.
– Этим премудростям буду обучать тебя я, – ответил Хозяин усадьбы, – а вот делами управления и технической школой с тобой займется Егор.
– Только не думайте, парни, что я уже сел за парту и зубрю ваши наставления. Согласен, что я не владею массой ваших знаний, но схватываю все на лету, да и времени на уроки нет. Все буду учить по ходу действий, а дел у нас невпроворот. И я до сих пор не пойму, где этот завербованный партизан. Что, приказы начальства в этой конторе плохо выполняются?
Мышкин рассмеялся и, обращаясь к мимикрийцу, произнес:
– Кажется, этот парень наведет порядок на этой планете.
– Да я уже и не помню Смотрителя, с таким рвением, исполняющего долг перед империей. Притом, пока, совершенно не разбираясь в политике империи.
Егор вытащил передатчик и, побулькав на чужом языке, вновь убрал устройство в карман.
– Партизан стоит за дверью.
– Отлично, – сказал Григорий и, отломив ногу от утки, крикнул: – Эй, Чегеван, заходи!
Бородатый мужчина, одетый так же, как и прежде, в комбинезон цвета «хаки», перешагнул через порог.
– Присаживайся к нам. Мы решили пообедать. Хочу чтобы и ты присоединился к нашей компании. Давай, давай, не стесняйся.
Партизан опустился в свободное кресло. Орлов разлил вторую бутылку с вином. И посмотрев на остальных.
– Ну что вы, ребята, давайте налетайте на еду. Что я, один что ли голодный? Майяна, ты-то точно есть хочешь.
Девушка стала накладывать себе и остальным еду, взяв на себя роль хозяйки.
– Давай выпьем, Чегеван, настоящего грузинского вина. Это не тот коньяк, что ты подсунул мне с Вином в пещере.
– Я делал свое дело, – хриплым голосом ответил Чегеван.
– Знаю, и поэтому ни в чем тебя не виню. Теперь ты работаешь на меня, и вызвал я тебя, чтобы задать несколько вопросов. Во-первых: расскажи, что ты знаешь о происхождении Поляковой, как личности.
Партизан замялся, то ли не поняв вопроса, то ли обдумывая ответ.
– Если ты не помнишь, кто такая Полякова, то посмотри на эту девушку, она полная ее копия, только моложе лет эдак на десять.
Чегеван бросил взгляд на Майяну и произнес: