Пять граммов бессмертия (сборник)

Неминов Аркадий

В разговоре с Максимовым Петр Игнатьевич очень осторожно затронул тему патентов вообще и продвижения изобретений, в частности. Олег тогда сразу же произнес ту сакраментальную фразу, которая гвоздем засела в мозгу Игнатьича: «здесь никому нельзя верить!»

Аргументируя этот постулат, Олег рассказал одну историю, рассказанную ему по секрету одним из его знакомых по посольству. История эта была связана с мытарствами какого-то ученого-химика, кажется – поляка-беженца, который долгое время безуспешно пытался получить патент на свое

изобретение. В конечном итоге ему все же удалось это сделать, но только после получения им официального статуса эмигранта, а затем, через весьма продолжительное время, вида на жительство. За это время химическая наука сильно продвинулась вперед, и его «ноу-хау», мягко говоря, сильно устарело.

Все дело было в том, что официально оформить патент на себя мог только гражданин страны.

«А мы ведь даже не эмигранты, – подумал тогда Адамов, – а всего лишь собственники недвижимости, что не возбраняется их законами!»

– Но причем здесь недоверие? – удивился тогда Игнатьич.

– А притом, – ответил Максимов, – что если бы этот гениальный поляк не был беден, как церковная мышь, было бы гораздо быстрее и проще!

Покоробило тогда Игнатьича сразу два факта: необходимость официального статуса для получения патента и полное отсутствие у них денег на ускорение этого процесса.

Был еще и третий путь, про который сказал тогда Максимов. Оказывается, польскому химику еще изначально предложили просто продать свое изобретение. При этом, правда, поляк потерял бы все права на свое детище, и владельцами патента стали бы совсем другие люди! Это было хоть что-то, но упрямый и гордый поляк не согласился. И Игнатьич его вполне понимал!

Вряд ли бы он и сам решился продать гениальное изобретение Адамова-младшего! Это было все равно, что продать за деньги, скажем, свою честь, или совесть, или собственное имя. Нет, мы пойдем путем другим!

Мы не будем ломиться в закрытую дверь, как тот горе-ученый. Мы сначала заработаем деньги, чтобы на них приобрести возможность получения долгожданного патента. А, получив его, прославим в веках фамилию Адамовых. Она еще прозвучит! И пусть это будет не он сам, а его сын! Это ничего. Фамилия-то от этого не пострадает!

Если уж им суждено жить в чужой стране, на острове, у самого синего моря, что ж – сама судьба указывает ему путь. И путь этот – море! Была, правда, одна закавыка, но и ее с помощью своих близких Игнатьич собирался решить.

Адамов-старший принял окончательное решение. Он постучал в комнату сына:

– Никита, ты спишь?

– Сплю, папа. Еще рано! – сын был явно недоволен.

Вчера Никита пришел поздно. Он снова был на тусовке с дискотекой и обильным алкоголем со своими новыми друзьями из автомастерской, где проводил практически все свободное время. У него сильно болела голова, и ему было не до разговоров. Но отец был неумолим:

– Послушай, мне надо с тобой серьезно поговорить. Это очень важно! – отец выделил голосом слово «очень».

Выслушав

отца, Никита призадумался. То, что он сейчас услышал, было в высшей степени необычно и интересно! Ведь это и ему давало возможность снова проявить себя в своем лучшем качестве.

Но для осуществления смелого и дерзкого отцовского плана тоже требовались деньги, а их-то как раз и не было после приобретения виллы. То баснословное состояние, которое по бумагам числилось за «ААА» было вложено в бизнес и имущество там, на родине…

– Но где взять такие деньги, папа? В банке нам никто не даст! Не в казино же их выиграть? – Никита осекся и посмотрел на отца. – А что, может, и вправду попробовать? А, пап?

Игнатьич и сам пришел к точно такому же выводу, когда думал над этой проблемой. Он помнил, как, отдыхая в Испании, они с Варей решили зайти в то игорное заведение просто так, из любопытства. И каково же было удивление их обоих, когда, поддавшись искушению сыграть в рулетку один разок, они, увлекшись, выиграли довольно приличную, по меркам казино, сумму. Когда они уходили, встревоженные не на шутку владельцы осторожно поинтересовались у русской пары, как надолго они приехали и вздохнули с облегчением, узнав о скором их отъезде.

Тогда он еще подумал, что выигрыш этот был целиком заслугой его Вари, которая ни разу(!) не ошиблась в ставке. Жена тогда только отшутилась, но по ее смеху Игнатьич понял, что попал в точку. Его Варя, видимо, обладала не только телепатией и внушением. У нее присутствовал, оказывается, и еще один уникальный дар – безошибочная интуиция, незаменимая в азартных играх! Фортуна здесь была только на стороне Варвары.

– Да, ты прав, сынок, это – хорошая мысль. Я поговорю с мамой, – задумчиво проговорил Игнатьич, понимая, насколько трудно будет уговорить жену. Но идея того стоила!

Тем временем в уральском городке начали происходить странные вещи. Быстро распространился слух о том, что «Адамки» скоро подешевеют. Все бросились продавать. На улицах образовались громадные очереди. Оставшиеся пункты продаж не справлялись с ажиотажной сдачей их населением. Дело доходило до драк. Люди записывались с ночи. В общем, наступал тот коллапс, который предсказывал Игнатьич. Подключились правоохранительные органы, которые получили многочисленные заявления от граждан, обманутых в своих ожиданиях. Это было начало конца «ААА».

Поползли слухи, что руководство во главе с Адамовым, прихватив многие миллионы, удрало за границу. Не все заместители Адамова, как он и предполагал, были способны устоять от искушения воровством. Большинство распоряжений президента было не выполнено. Больше половины имущества было разворовано и присвоено. Скандала было не избежать!..

Эти неутешительные для Адамовых новости Марина получила от Максима, который, ввиду чрезвычайности ситуации, забыв про обиды, подробно изложил в своем, буквально надрывном, письме.