Пять лет на площади (1989-1993 гг.)
Шрифт:
В 10-20 среди манифестантов появился Анпилов и стал объяснять им, что «по закону пикет в Останкино должны были бы разрешить без всякой канители», т.е. для его проведения необходимо только письменное уведомление соответствующих органов власти, но власти в очередной раз демонстрируют, что «законы писаны не для них». Затем он подошел к милицейским чинам из ГУВД и попросил их отодвинуть милицейско-омоновские цепи подальше от площадки, чтобы не раздражать людей, но милицейские начальники на это не согласились. Тогда Анпилов обратился к манифестантам: «Мы на бойню не пойдем, а они хотят этого...Начнем свою акцию здесь...Будем ждать представителей прокуратуры Москвы, чтобы те определили законность мер, предпринятых
В начале двенадцатого Анпилов зачитал, как он выразился, меморандум, в котором говорилось, что на телевидении доминирует полторанинско-геббельсовская пропаганда; людям труда и представителям оппозиции не разрешают ничего сказать по ТВ об обнищании, росте цен, разворовывании государства, но зато ТВ дает по одному часу ежедневно зарубежным информационным программам; руководитель ТВ-Останкино Брагин науськивает власти на «Трудовую Россию», пытаясь развязать в стране политический террор и т.д.
Затем прозвучали основные требования: предоставить эфирное время на ТВ для оппозиции ежедневно по 30 минут с 19 до 20 часов, а также один раз в месяц по 1 часу для выступления экономистов, ученых и других специалистов от оппозиции; прекратить пропаганду насилия, разврата, разнузданности и исполнение зарубежной поп-музыки на ТВ; отстранить от эфира дикторов с дефектами речи.
Зачитав меморандум, Анпилов прохрипел в мегафон, что «вся пропагандистская обслуга режима шьет нам обвинения в национализме в то время, как они сами разжигают его...Вспомните, как накануне референдума они стали обыгрывать тот факт, что Хасбулатов чеченец...Рано или поздно, но на телевидении прозвучит правда о том, кому служили Горбачев, Ельцин и их прихвостни». После лидера трудороссов слово у мегафона предоставляли практически всем желающим. Один из выступавших (кажется Гунько) сравнил останкинскую телебашню с наркотической иглой.
Выступления у мегафона и бесцельное хождение людей по площадке продолжалось до начала второго, пока со стороны улицы Королева не появился представитель ТВ-Останкино в сопровождении подполковника милиции и каких-то людей в штатском.
В это время в очередной раз выступал Анпилов, говоривший о нецелесообразности организации круглосуточного пикета (в ответ на призывы некоторых манифестантов), поскольку для этого «у нас мало сил...Как показало прошлогоднее пикетирование, на ночь оставались всего 20-30 человек, с которыми справлялся один автобус омоновцев...Побросали пикетчиков в машины, как дрова, и увезли».
Пока лидер трудороссов заканчивал свое выступление, представитель от телевидения Волков Н.Н. (то ли помощник, то ли зам.начальника ТВ) появился на площадке. На вид ему было лет 55, выше среднего роста, лысоват, светлые усы и бородка на обрюзгшем лице вельможного выпивохи. Анпилов пригласил его к мегафону, дабы вручить меморандум. Поколебавшись, Волков со свитой направились к трибуне. И хотя идти им пришлось сквозь строй, никто не попытался оплевать или даже обругать его (как это бывало, например, с Мурашовым). Зато когда он возвращался по живому коридору с врученным ему текстом меморандума, пикетчики стали скандировать «Слово — народу!», обзывать предателем и сионистом, но до плевков дело все-таки не дошло.
Стоявшая в стороне группа молодых «лимоновцев» несколько раз проскандировала: «Чемодан, вокзал, Израиль!», «Ельцин — параша, победа будет наша!» и «Клинтон — параша, Аляска будет наша!» Сам Лимонов, вытянув руку в направлении манифестантов, что-то объяснял на французском языке молодой даме-иностранке.
Вскоре после эпизода с вручением меморандума люди потихоньку разошлись по домам.
Спустя десять дней, во вторник 22 июня, власти
Сбор участников назначили на площади Рижского вокзала, поскольку ровно год назад именно здесь, при попытке пройти от ВДНХ к центру города, произошла ожесточенная стычка демонстрантов с омоновцами. К 18-00 у Рижского вокзала собралось 12-13 тыс. человек, в основном те, кто участвовал в прошлогодних событиях. В начале седьмого колонна направилась по проспекту Мира в сторону Останкино (вечер выдался не по-летнему прохладный — 16 градусов, переменная облачность). Впереди шла радиомашина, по которой «крутили» советские военные марши и песни (на тротуарах многие люди, в особенности старшего возраста, останавливались и слушали песни, некоторые утирали слезы). Демонстранты несли более 60 красных, 8 «имперских» и 6 андреевских флагов, а также 4 портрета Сталина, 2 портрета Жукова и один портрет Ленина. Плакатов и транспарантов с лозунгами было не очень много, наиболее заметные из них:
– Антифашистский марш
– Долой оккупационный режим Ельцина!
– Родина-Мать зовет!
– Русские идут
– Сталин, приходи опять. Космополиты зажрались и обнаглели
По пути манифестанты периодически скандировали: «Оккупантов из Кремля», «Фашизм не пройдет», «Сионизм не пройдет», «Клике Ельцина — позор», «Банду Ельцина -под суд», «Советский Союз», «Слово — народу».
Когда вышли на ул.Королева, по радио-машине включили во всю мощь «Священную войну». К 19-30 колонна подошла к месту пересечения Новомосковской улицы с улицей Королева, где уже стояли плотные милицейские цепи, а за ними, ближе к площадке у телебашни — тяжелые грузовые машины (саму площадку, на которой год назад митинговали и трудороссы, и демороссы, превратили за это время в платную автостоянку).
Радио-машина остановилась перед милицейской цепью и кто-то из организаторов попросил манифестантов побыстрее угомониться, чтобы в течение 15 минут провести митинг, а потом пройти к главному входу на ВДНХ и там его продолжить. Затем он призвал не поддаваться на провокации, так как «банда Ельцина хочет этого...Мы только собираем силы...Мы еще недостаточно сильны, чтобы идти на прорыв».
Ближе к 20-00 за милицейские цепи пропустили две группы манифестантов — от «Трудовой России» и от патриотов — для возложения цветов к месту избиения пикетчиков 22 июня 1992 года. В этот момент включили «Матушку Русь» в исполнении Татьяны Петровой, а когда песня закончилась стали зачитывать по радио чуть ли не левитановским голосом: «Слава демонстрантам 23 февраля 1992 года!», «Слава пикетчикам ТВ-Останкино 22 июня 1992 года!», «Слава демонстрантам 1-го мая 1993 года!» Собравшиеся прокричали в ответ «Слава!» и «Ура!».
После этого выступил главный редактор газеты «День» Проханов, который сначала рассказал о растущем массовом сопротивлении постсоветским режимам на территории
СНГ, особенно в свете событий на Украине (забастовка шахтеров) и в Азербайджане («еще одним сумасшедшим президентом меньше» — имелся в виду Эльчибей), затем — о суде над газетой «День». Под конец он призвал к единству все оппозиционные силы, поскольку в этом случае «хватит одного нашего чиха, чтобы сбросить шайку Ельцина...Ни шагу больше назад! Уже не только Москва за нами, но и Успенский собор...Слава Великой России!» Тут же, под аплодисменты манифестантов Проханову вручили «имперский» флаг в знак признания заслуг газеты «День» в борьбе с «оккупационным режимом».