Пять минут, чтобы сделать выбор
Шрифт:
– Удачи! – улыбнулся ее одноклассник, Генрих. – А я следующий.
Через несколько секунд оттуда вышел счастливый Сергей. Он украдкой показал девушке большой палец и проследовал в соседний консультационный кабинет. Анастейша выдохнула и вошла.
– Счастливой жизни! – поприветствовала она строгую женщину в белой униформе сотрудника Центра планирования с гладко прилизанными волосами, собранными в пучок на затылке, и протянула ей свою идентификационную карту.
– Счастливой жизни, – сухо ответила она, взяла карту и указала девушке на стул. – Определились с пробой?
– В этом году только пять, да?
– Все верно. Было решено, что десять это слишком много. Называйте, что выбрали, – женщина склонилась над протоколом с ручкой.
– Я думаю, космонавт, потому что…
– Не важно! – со вздохом перебила сотрудница. – Просто назовите.
– Космонавт, косметолог, учитель, врач и певица.
– Хорошо, – подытожила женщина, однако, по выражению лица ясно было видно, что выбор кажется ей банальным. – Ложитесь.
Анастейша легла в капсулу, напоминавшую горизонтальные солярии, которые судя по историческим фильмам, были в ходу лет пятьдесят назад. Женщина нажимала кнопки капсулы и скучающим тоном рассказывала заученные правила:
– Каждая проба занимает минуту. Для вас это будут несколько часов. После апробации я выдам вам листок с последствиями каждой пробы. Как только я отключу капсулу, пройдете в консультационный кабинет, ни с кем не разговаривая! Счастливой жизни, – добавила она и захлопнула капсулу.
Анастейша закрыла глаза.
***
Анастейша открыла глаза. Она лежала не в капсуле, а на мягкой широкой кровати. На круглых голографических часах значилось инопланетное время. «Космонавт», – улыбнулась она. Девушка встала с кровати и посмотрела в большое зеркало во всю стену. Она выглядела немного старше. Вместо восемнадцати ей слегка за тридцать. Русые волосы без намека на седину. Однако, стрижка короткая, вероятно, так удобнее в космических полетах. Она посмотрела на себя с разных сторон. Симпатичная: тело подтянутое, даже лучше, чем на самом деле.
Анастейша раздвинула жалюзи и обомлела. За окном сияли тысячи, нет, миллионы звезд. И поверхность планеты явно неземная – синие и красные полосы плавно переходили друг в друга.
– Что же это за планета? – прошептала она, прикрыв рот рукой. Она скорее хотела познакомиться со своей возможной жизнью поближе. Девушка вышла из комнаты в длинный коридор со множеством таких же дверей.
– Счастливой жизни, – отдал честь ей молодой человек в скафандре, держа шлем под мышкой, и прошествовал мимо.
Девушка улыбнулась: «Хм, я начальник?».
Анастейша вернулась в комнату, у выхода висел скафандр из легкого, но прочного пластика. Им еще в школе рассказывали про этот новейший материал. Уловив свои мысли, Анастейша усмехнулась. Еще в школе? Это же было всего пару недель назад. Тогда она и решила, что неплохо бы побывать в космосе. Девушка надела скафандр, взяла в руки шлем и пошла в ту сторону, где скрылся молодой человек.
В конце коридора, открыв высокие герметичные двери, она увидела огромный зал, сотню столов с компьютерами и кишащих туда-сюда людей. Некоторые – в скафандрах, остальные –
– Счастливой жизни! – поприветствовал ее симпатичный молодой человек и указал на шлем в ее руке. – Собираетесь сегодня в экспедицию? Но ваша группа выходит только послезавтра. Сегодня Эрик со своими. А мои завтра.
– Да, – неуверенно протянула Анастейша. – Я перепутала.
– Ну, раз сегодня все свободны, – он обворожительно улыбнулся. – Может поужинаем сегодня вместе? Говорят, с Земли привезли фрукты.
– Я не против.
Внезапно завыла сирена. В зале началась паника. Всё резко преобразилось, будто сменили декорации.
– Что происходит? – крикнула Анастейша, но никто ее не услышал.
Раздался грохот, потом вспышка. «Надо бы надеть шлем», – подумала она, и все потемнело.
***
Второй круг загрузки начал потихоньку заполняться.
Анастейша проснулась в темной комнате. Толком ничего не удалось разглядеть, кроме того, что от стены до стены здесь метра три – не больше. «Супер. Это кем же мне точно не надо быть?». Она села в кровати, свесив ноги, и тут же почувствовала боль в спине и коленях.
– Ого, что это такое? – сказала она скрипучим, старческим голосом и задохнулась от удивления.
Анастейша хлопнула в ладоши. Достаточно громкий хлопок вышел далеко не сразу, ладони оказались хрупкими, кожа тонкой и мягкой. Все же свет включился.
Она подошла к зеркалу (это заняло раза в три больше времени, чем она рассчитывала) и обомлела. Седые редкие волосы, сквозь которые просвечивала кожа, морщинистое лицо с отвратительными пигментными пятнами.
– Ей лет девяносто, не меньше! – прошептала она. – Вернее, мне.
Вспомнив, что это всего лишь очередная проба, а не реальность, Анастейша выдохнула и попыталась разобраться, какой выбор она сделала здесь. На первый взгляд, в комнате ничего говорящего. Она открыла по очереди ящики комода – нижнее белье, носки.
Потом дверки шкафа: невзрачные вещи на вешалках. Она попыталась найти хоть что-то: фотографии семьи, блокноты, книги. Ничего. Только эта маленькая квадратная комната. Анастейша выглянула из окна. Вид как из больницы: большой двор и кованый забор по периметру. Она вышла в коридор, прошла, держась за поясницу (каждое движение отдавалось болью), до большого холла и все поняла: это дом престарелых. Перед телевизором словно статуи сидели старики.
– Вы почему встали? – к ней подлетела молоденькая медсестра. – Что-то случилось?
– У меня есть семья?
– Вы же знаете, что нет, – с жалостью ответила медсестра, не удивившись подобным вопросам. В таком месте не редкость провалы в памяти.
– А кем я работала?
– Вы, – медсестра взяла ее под руку и повела обратно в комнату, – работали учителем. Ученики вас очень любили и до последнего времени вас навещали. Но сейчас им всем самим уже по пятьдесят. Куча забот. Вы отдыхайте. Принести вам новую книгу?