Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
– Как бы копыта с этого шансу не протянуть, – пробурчал Брав.
– Можно подумать, когда-то проще было, – Антонио прекратил мучить струны и огляделся. – Устал я… притворяться устал. И вообще…
Он провел ладонью по гладкому лицу.
– Я, конечно, не совсем, чтобы благородный… только вот… чего я усвоил. Ни один благородный род не появлялся из ниоткуда и уже благородным, – он поглаживал инструмент, и отчего-то смотреть на этакие нежности было слегка стыдно.
– Чего? – прогудел Дука и брови сдвинул, но так, не с угрозой, скорее
– Того… вот была у меня одна… герцогиня знакомая. Очень древностью рода гордилась. И предками. Мол, славные были. А славнее прочих – один, который собрал ватагу и принялся грабить всех, кого ни попадя. Уже потом, после, он удачно кого-то там на ножи поднял, и местный князек его под руку свою позвал. И перстенечком наградил.
Все фыркнули. Тоже мне…
– Не скажите, – а вот дэр Гроббе понял. И так тепло стало на душе. – С таких перстенечков, свыше дарованных, и появляются потом благородные господа.
– Именно… еще один торгашом был. Или вот охотником, что сумел за горы пробиться… сюда, стало быть. Это все, ежели благородно, подвигом именуется, – Антонио отставил инструмент. – Оно-то, конечно, с иного подвигу и с богами повстречаться можно. А если выгорит… тут земель много. Владетель один. Одарит званием благородным, и будешь ты, Дука, не висельник, но честный аристократ.
Брови Дуки сошлись над переносицею.
– Еще и на принцессе женишься.
Дука замотал головой.
– Не хочу!
– С чего так?
– Так… они же ж во… мелкие. Такую бабу и раздавить недолго, – пожаловался Дука, но после призадумался и вздохнул. – Хотя от… у ладхемцев там одна есть… красивая женщина. Очень.
И руки развел, размеры красоты показывая.
– Ну вот, станешь бароном и женишься. И будет тебе счастье…
– Ладно баишь, – сплюнул Бран и вновь по старой привычке затер плевок ладонью. – Но с одного титула, если кто и получит, жив не будешь…
– Так ведь и вправду, город древний, забытый. Там много всякого, за что платят даже не золотом, – дэр Гроббе мысленно примерил титул, который…
Оно ведь и вправду… был пират, разбойник и висельник, разыскиваемый… где только, в общем, не разыскиваемый. А станет… если станет…
…а ведь аристократа повесить не так просто.
Особенно такого, который Повелителю присягу принесет. А дэр Гроббе принесет.
Коль жив останется.
И…
И «Веселая Магда» приняла на борт пару десятков легионеров, Командора их, рядом с которым дэр Гроббе ощущал себя неуютно, а заодно уж рыцарей Света.
И степняков.
И вот теперь, глядя на бушующую темноту, дэр Гроббе думал, что все-таки зря это он… наверное. Но вот откуда-то издалека донесся тонкий протяжный звук. Будто струну тронули.
И еще один.
Третий.
Они рождались, где-то там, впереди, средь кипящих волн и ветра, чтобы унять и то, и другое. Они умирали, но цеплялись за новые, выстраивая непонятную, но завораживающую мелодию.
И море тоже слышало.
Внимало.
Ветер рванул было,
И это было нехорошо.
Нормальное море себя так не ведет. А неведомая музыка расползалась по этой глади. И главное, хотелось её слушать. Более того, стало страшно, что тот музыкант возьмет и…
Бросит.
Дэр Гроббе всхлипнул от страха. А потом отвесил себе оплеуху.
– Антонио! – рев его ненадолго перекрыл музыку. – Антонио, чтоб тебя… играй!
И спустя мгновенье уже тут, на корабле, зазвенели, загудели струны, но слишком слабы они были. Заухал и затопал кто-то.
Дук.
И выхватив нож из-за пояса, ударил им в борт. На стук отозвались с другой стороны. И еще дальше… верно…
Дэр Гроббе сам потянул клинки. Пусть простят его мастер и благородная сталь, но иного выхода нет. И металл ударился о металл со звоном. Где-то рядом зазвенело. Раздался лязг и хруст. И топот.
– Дружно! – рев Командора заставил дэра Гроббе бить клинком по клинку с большею силой. А меж тем по черной-черной воде скользили тени. Длинные. Расплывчатые.
И музыка, рождаемая ими – а в том у дэра Гроббе не оставалось сомнений – оплетала, поглощала иные звуки, порождая душевный дурман.
Надо было уши заткнуть. И…
– Готовься! – его крик почти потонул в темноте. – Сейчас полезут… все наверх… к бою…
И тревожно загудел корабельный колокол.
А дэр Гроббе подумал, что лучше уж в бою помереть… хотя, конечно, лучше бы не помирать вовсе, но как оно еще получится.
ГЛАВА 7. В которой есть место подвигу
«И вознеся над головой меч свой, взмолился рыцарь, воззвав к Пресветлым Сестрам, испросив их о милости и благословении. Расступились тучи, и луч солнца пал с небес на голову славного воина. Тогда-то и понял он, что услышана была молитва его. Возликовал его дух. И вышел Светозарный на бой с проклятым чернокнижником. И поверг его…»
Сказание о деяниях Ордена Света и многих сынов его благородных.
Он слышал вой.
Утробный. Душераздирающий. Порождающий одно-единственное желание: пасть наземь и молить о пощаде. Или хотя бы о смерти скорой. Но Артан лишь крепче сжал рукоять меча.
Стало… стало легче.
– Что это? – одними губами спросил он, сомневаясь, впрочем, что будет услышан. Вой оглушал. И люди… дэр Гроббе, вытащив зачем-то клинки, стучал одним по другому. Но ни звука не прорывалось сквозь вой. Где-то рядом огромный матрос с остервенением колотил палкой по мачте.