Пять невест и одна демоница. Трилогия
Шрифт:
– Смотри, – он махнул рукой.
– Смотрю.
Пыль. Почему-то на нижних уровнях ее особенно много, словно она стекает сюда сверху. А может, так оно и есть. Пыль ложится под ноги пушистым серым ковром. И каждое движение поднимает её. Пылинки пляшут в воздухе, свиваются невиданными узорами.
Из-за них все кажется серым.
Узкие каменные короба. Грубые с виду. Испещренные символами, которые, правда, тоже затянуло грязью, а потому прочесть написанное невозможно. Оно и к лучшему. Ни к чему.
Ксандр
От короба к коробу. На колонны похожи, только обрубленные.
И снова пыль.
От нее першит в горле.
– Смотри! – Ксандр остановился в центре залы и, раскинув руки, повернулся. – Их осталась едва ли треть!
– Знаю.
Короба пусты.
Два из трех. Три из четырех. Пыли много. Она проникает и внутрь, обволакивая тела мертвецов паутиной. Липкая, она намертво въедалась даже в заговоренный доспех, и исконная чернота его обретала странную пятнистость, будто этот доспех побило ржавчиной.
Придется чистить.
Скоро.
Еще две луны и настанет время менять. Те, кто ныне охраняют покой Мертвого города и людей, вернутся, дабы восстановить силы. И скольких из них придется отпустить навсегда?
Даже бессмертные легионы подвластны времени.
И снова тоска наваливается. Она тяжела, и Ричард, не способный с этой тяжестью справиться, опирается на колонну. Появилась мысль, что, возможно, Ксандр прав. Тьма ушла, а с ней и перестал быть нужен Ричард. Замок. Легионы. Все вот это вот… какой смысл цепляться за прошлое?
Следовать обычаям?
Кому они нужны?
С кригами люди и сами справятся. И с змееволками. И с прочими тварями, которых в окрестных горах было множество, но за века они стали привычным, обыкновенным даже, злом.
Так чего ради цепляться-то?
– Их надо восстановить, – Ксандр постучал по ближайшему саркофагу, и мертвец в нем открыл глаза. – Спи еще.
Глаза закрылись.
– Зачем?
– Чтоб были! – голос его отразился от стен и вновь же увяз в пыли. – Ричард, мне не нравится твое настроение.
– Мне тоже, – признался Ричард и потер переносицу. – Такое чувство, что… не знаю. Все это зря? Ты не думал об этом?
– О чем?
– О том, что по сути я на цепи сижу. В Замке вот. В долине. В горах. И ничего-то помимо них не видел. Что… я бы отправился по миру.
Ксандр вздохнул и присел на низкие ступени, что вели к возвышению. Там, в саркофаге, украшенном серебряными накладками, спал тот, кого не пробуждали к жизни пару десятков лет. И Ричард искренне надеялся, что и не придется.
Бессменный Командор славился на диво дурным нравом. И даже смерть его не смягчила. Хотя… если вспомнить, что смерть эта была медленной и довольно мучительной, то становилось очевидным, что смягчения ждать не след.
– Ничего там хорошего нет. В мире.
Ксандр вытянул ноги.
Откинулся. Закрыл глаза.
– Но ты хотя бы его видел.
–
– И предназначение.
– Именно. Видишь, ты все знаешь. Я сперва слушал, а потом… после смерти уже понял, что он тоже завидовал.
– Кому?
– Людям. Которые слабы и ничтожны, но свободны. А мы и вправду на цепи. Я ведь и при жизни пытался сбежать. Это ведь казалось не таким и сложным. Если люди могли преодолеть путь, то почему я не смогу? Но стоило подойти к перевалу, как… мне становилось дурно.
– Все-таки на цепи?
– Именно, – глаза Ксандра в полутьме светились красным. – А потом я умер. И понял, что свободен. Удивительное чувство. Я не хотел ни крови, ни чьей-то жизни. Только уйти. Туда. Посмотреть, каков мир и вообще… и уехал. И не возвращался, хотя тянуло. С каждым годом все сильнее. Я сопротивлялся. Как же. Я ведь свободен. А оказалось, что ее не существует, этой свободы. И вот я здесь. С тобой. Все на той же цепи.
– Погоди, – Ричард опустился рядом.
В зале было довольно тепло, и пыль больше не раздражала. Напротив, она показалась вдруг донельзя уютной, как старая перина.
– Если ты не смог выйти, то как тогда мой предок, тот, который ходил к Ладхему, вообще до него добрался? И другой, что Вироссу воевал? С островами опять же?
– Не знаю, – Ксандр задумчиво потер переносицу. – А ведь и вправду. Интересный вопрос. Очень интересный. Но с легионами делать что-то надо.
– Наверное.
– Не наверное, а точно. Знаешь, у меня такое чувство, будто что-то происходит, а я понять не могу, что… – он покачал головой. – Иногда накатывает вот…
– Тоска?
– Она самая.
– И на меня. Такая, что… не знаю.
– Сдохнуть охота?
– Именно. Только это не нормально ведь, верно?
– Не знаю. Я уже давно не человек и забыл, как им быть.
– Лукавишь.
– Если и так, то самую малость. Знаешь… потом вроде и прихожу в себя, и не понимаю, что тут не так, и… вообще все это как-то… неправильно, – Ксандр описал в воздухе полукруг. – Это или с нами что-то. Или с Замком. Если он пропустил криг…
– Или не он?
– Кто тогда?
Ричард не ответил. Замолчали оба.
Молчание длилось и длилось. И Ричард сперва пытался думать. О невестах, но о них думалось тяжко, со скрипом, о легионах Смерти, которые и вправду тают, что весенний снег. О кригах. Замке.
Демонице.
О ней думалось как-то совсем даже легко. И улыбка сама собой появлялась на губах. А ведь не испугалась… хотя, конечно, это же демоница. С чего ей бояться какой-то там криги?
Испепелила.
И ладно.