Пять новелл для принцессы книга 7
Шрифт:
– Поразительно, - призналась Эл.
– Но это не я. Я была другой.
Радоборт ждал возражений, улыбнулся, потом положил руку на плечо. Рука коснулась гладкой, холеной одежды и невольно соскользнула.
– Так хотела видеть тебя Алмейра. Она не отходила от мастера, пока он не закончил работу. Она желала, чтобы ни единая черта не была утрачена.
Эл грустно вздохнула.
– Кто тут? Ночь не время для посещения храма.
К ним из темноты одного из входов приближался старик, по виду хранитель, но не Матиус.
– Не тревожься.
Старик даже не обратил внимания на своего короля. Он во все глаза смотрел на девушку, взгляд его был чуть сумасшедшим, как у предшественника и копна всклокоченных волос тоже напоминала все того же Матиуса. Он подался вперед и, обхватывая ноги Эл, стал сползать на пол.
– Госпожа.
Эл дрожь пробила от такого подобострастия, и она умоляющими глазами посмотрела на Радоборта. Он склонился, чтобы поднять старика. Ему удалось после двух попыток. Старик поднялся и с обожанием смотрел на Эл еще какое-то время. Он перевел взгляд на лицо статуи и улыбнулся ей.
Что-то было в его лице родное, но Эл приписала свои чувства жалости.
– Я только похожа на нее, - попыталась оправдаться Эл.
– Нет, - возразил старик.
– Быть может меня узнать нельзя, но вас я знаю с детства.
И тут у Эл кольнуло в сердце.
– Хети?
– Да, госпожа, - подтвердил старик.
Эл растерялась. Она обняла его. Он остался невысоким, его макушка уперлась в ее ухо.
– Святые небеса. Я не надеялся увидеть вас опять. Чудо.
– Мне бы соврать, что я похожа. Но я не могу, - призналась Эл.
Она покачивала старика в объятиях.
– Вы убьете меня своей силой, я уже не мальчишка, - простонал он.
Радоборт осторожно отстранил Эл от него.
– Он прав, - согласился Радоборт.
– Я не могу остаться и говорить с тобой, - сказала Эл старику.
– Мне довольно только взгляда на вас живую, а ваш образ, - он взглянул на статую, - я знаю наизусть.
– Вы поможете нам, как помогли когда-то?
– О чем ты?
– спросила она.
– Не проси. Не проси, - остановил его Радоборт.
– Ей нельзя. Эл, идем. Никому не говори, что видел ее, что видел ее со мной. Ее здесь не было.
– Да, да,- согласился старик.
– Я буду молчать. Ее не было.
Радоборт силой вывел из храма опешившую Эл.
– Сколько прошло времени?
– спросила она, уже у дверей дворца.
– Этот вопрос вполне можно ожидать от тебя, - улыбнулся Радоборт.
– Почти четыреста лет.
– Сколько?
– Эл как вкопанная застыла у двери.
– Я все тебе объясню. Ты только не стой тут.
Он потянул ее за собой, и они скоро были в коридорах дворца.
– Иди на наш балкон, где ты лежала после бури. Я приду туда, - сказал он и исчез в темноте.
Пока Эл стояла на балконе, ожидая короля, небосвод расцвел созвездиями, и Эл обращаясь туда, в глубину вечности спросила:
– Так давно? Четыреста лет?
Удивление не проходило. Никто не мог ответить ей из глубины темных небес.
Так
Он принес шаровидный светильник, чтобы не сидеть в темноте. Пусть дневное зрение не так важно для их способности ощущать друг друга, и, все же, он хотел найти перемены в ее облике, которые уловил внутри. Он снова ушел и принес кубки, кувшин с напитком и немного еды.
Эл наблюдала за ним из темноты, а он любовался ею мельком, пока готовил угощение.
– Этим эликсиром мы угощаем близких друзей и добрых путников, - сообщил он, разливая в кубки ароматный напиток.
– В нем немного растолченного камня, который, кажется, только ты умеешь еще находить.
Тон его голоса звучал радостью. Он бросал на Эл короткие взгляды и заметил, что ее выразительные темные глаза были влажными. В них сияла грусть. Мрак ночи скрывал ее черный наряд, шар на стойке высвечивал из темноты ее лицо и волосы. Черты смягчились, они стали очаровательно женственными. Радоборт с удовольствием запомнил это первое примеченное им изменение.
Она осталась стоять поодаль от светильника. Радоборт всматривался в ее черты снова и снова, она не возражала. Эл не могла представить, как начать беседу. Она отчасти знала жизнь этого города и королевской четы, но рассказать о себе будет непросто, для этого нужно набраться смелости. Эл воспользовалась паузой, приняла кубок, отпила сладковатую жидкость со знакомым привкусом и образы Мелиона и Мейхила, Арьеса и Эйлифорима замелькали в памяти. Она снова в мире смертных, но друзей подобных этим не будет уже никогда. Радоборт остался последним, кто протянул бы ей руку дружбы, кто принимал ее любую.
Он начал первым.
– А знаешь, ты избавила меня от хлопот своим визитом на совет. Я очень не хотел вмешиваться в распри северных земель. Только зачем ты возникла на столе? Ты, я помню, деликатно относилась к таким собраниям.
– Это случайность. Я поняла, что они вот-вот примут решение о нападении, я решила переместиться. У меня мелькнула мысль, что стол имеет знаки, которые я хорошо знаю. Я вспомнила о них и влетела прямо на стол. Стремительные перемещения мной еще не освоены в этом мире.
– Эл объясняла и смущенно улыбалась.
Он вспомнил о медальоне.
– Ты все еще носишь его?
– Да. Я забыла о нем на время, но он вернулся ко мне.
– У нас разгорелся целый спор с Алмейрой по поводу медальона, я уже не помню, когда она его заметила, оказалось, она знала о его тайной силе. Она говорила, что пока ты носишь его, удача тебя не оставит.
– Не оставляла до сих пор.
– Эл решила переменить тему разговора.
– Так ты решил оставить раздоры северянам?
– Эти распри соткала Фьюла, и мне не хотелось ворошить прошлое. Не хочу. Я эгоистичен, как и прежде. Я слышал, что в тех краях, у одной из дверей убили великую, выходит, кто-то покончил с Фьюлой.