Пять песен мира
Шрифт:
Когда она закончила разговор, то подошла к Алексу, засунув руки в карманы. Остановилась, посмотрела на него, и произнесла:
— Не повезло вам, ребята. Боюсь, вам предстоит курс интенсивной подготовки. Более интенсивной, чем я ожидала. Передай своим. Сбор на посадочной площадке через тридцать минут.
— Так точно, — равнодушно отозвался Алекс.
***
Сигнал тревоги взвыл среди ночи. Данни сладко спал на неудобной железной кровати, укрывшись колючим пледом, и ничего не услышал.
Алекс
Алекс вскочил с кровати, ловко надел форму, и несколькими привычными движениями идеально заправил кровать. С Данни пришлось стягивать одеяло, и чуть ли не сталкивать с постели. Он с трудом встал, вид у него был помятый, и растерянный, взгляд остекленевший, будто с недельной пьянки, а движения рассеянные. Из-за его медлительности пришлось долго и нудно отжиматься в коридоре, ведь когда остальные построились, Данни только выпрыгнул из кубрика, и скакал на одной ноге, пытаясь натянуть тугой армейский ботинок. К Данни быстро прицепилась целая куча обидных прозвищ: "Затупок", "Очаровашка", "Мохнатая чума", но Алекс и Айрис старались его так не называть, хотя иногда желание возникало непреодолимое. После общего построения в казарме курсанты отправились на тренировочную площадку для разминки, хотя, казалось, куда уже разминаться?
Каждый день — невыносимая мышечная боль. Невыносимая усталость. Сонливость. В роте всегда находился тот, из-за кого все отжимались до посинения и потери сознания, и в условиях этой "бонусной" физической нагрузки, существовала еще уставная программа физической культуры, включенная в режим дня. Пропустить ее нельзя никак, и Василиса не позволяла, особо отличительных воспитывая типичным для армии образом — рукоприкладством.
Процесс разминки контролировался строго. Василиса буквально пинками подгоняла тех, кто не поспевал за строем во время пробежки вокруг плаца. Данни ковылял, глядя в спину отдалившейся Айрис, и почувствовал, как ему в ягодицу впечатался тяжелый армейский ботинок.
— Пошел! — крикнула Василиса ему в затылок. — Такой дохлый, а бегаешь, как жирдяй! Затупок!
Данни вскрикнул от боли, и ускорился, едва перебирая тяжелеющие ноги. С трудом ему удалось добраться до спортивной площадки, где курсанты отжимались на брусьях, подтягивались на перекладинах, и качали пресс где только придется. После изнурительной разминки Василиса построила курсантов рядом с резиновым теннисным кортом, на котором, правда, отсутствовала сетка. Стояли только маленькие металлические столбы.
Курсанты, разогретые и краснощекие от напряжения, дружно пытались отдышаться, и только некоторые из них стояли спокойно, уже привыкшие к нагрузкам. Хорошо держался Райан. Он быстро стал заместителем командира взвода, и сместил Алекса, которому, к сожалению, немного не хватало сообразительности для управления людьми. Пусть он был исполнительным, но исполнительности оказалось недостаточно, чтобы руководить.
Райан практически во всем превосходил Алекса. Отличался техническим складом ума, отлично управлялся с тактикой и стратегией, на теоретических
Он был одержим только одной мыслью — уничтожить побольше этих чертовых звуковиков. Уничтожить их всех, и сделать так, чтобы ни одной не осталось.
— Итак, — Василиса с ухмылкой прохаживалась вдоль строя, и не без удовольствия оглядывала замучившихся курсантов. — Если вам вдруг показалось, что это конец, то вы сильно заблуждаетесь. Пора из вас, сосунков, сделать настоящих бойцов. Потому теперь мы приступим к моей любимой части тренировок. Рукопашный бой.
— Разрешите вопрос, — спросил плечистый курсант из строя.
— Ну, разрешаю, — Василиса остановилась напротив курсанта и взглянула ему в глаза.
— А зачем в бою со звуковиками уметь драться? Это ведь бесполезно….
Василиса внезапно впечатала мощный апперкот курсанту в брюхо, и тот с воплем согнулся. Курсант кашлял, воздух из легких выбило как пушечным выстрелом, и те, кто стоял поблизости, аж в сторону шарахнулись. Никто не ожидал, что в столь хрупкой девушке могло быть столько ударной мощи. Василиса склонила голову к уху курсанта, и процедила сквозь зубы:
— Если ты, ничтожество, не в состоянии разбить кому-то рожу в кровавую кашу, то с чего взял, что не обоссышься, когда столкнешься со звуковиком в реальном бою? А?
Василиса с силой дернула курсанта за воротник, и курсант повалился лицом в пыльную землю, кашляя и задыхаясь.
— Это касается всех и каждого, — Василиса указательным пальцем обвела строй. — Если кто-то еще вздумает задавать дебильные вопросы, то его ждет то же, что и этого недоумка!
Василиса с презрением пинком в землю бросила в лицо лежавшему курсанту струю пыли.
— У кого-то еще есть дебильные вопросы? Вижу, что нет. Так. Кто считает себя самым мощным из присутствующих? Сейчас вы все будете драться за особое право, о котором я расскажу вам несколько позже, но, поверьте, вам оно понравится. А те, кто проиграет, сегодня останется без ужина. Пока каждый из вас не отрастит достаточно большие яйца, к полетам никто допущен не будет.
Глава 10
Из строя шагнул крепкий темнокожий парень со сломанным носом и сплющенными ушами. Алекс взглядом оценил противника, отметил сбитые в драках кулаки, и понял, что враг, как минимум, занимался смешанными единоборствами. Драка с ним казалась рискованной, но в животе урчало еще ночью, и есть хотелось смертельно.
— Какой смелый, — Василиса оглядела парня с ног до головы, и заинтересованно прикусила губу. — Я хочу, чтобы ты дрался с ней, — Василиса пальцем указала на Айрис.
С непониманием некоторые курсанты переглянулись. Как можно было стравливать амбала со столь хрупкой девушкой?
Ко всеобщему удивлению, Айрис даже не дрогнула, и смело шагнула из строя, посмотрев на темнокожего парня уничтожающим взглядом. Темокожий парень, вроде бы, воспринял этот взгляд спокойно. Даже не дрогнул, но кулаки стиснул, и, ей богу, казалось ими можно было с легкостью проломить кирпичную стену.