Пять песен мира
Шрифт:
— Айрис, лижи мне, — сказала Василиса, оторвавшись от груди. Между соском Линды и губами Василисы висела тонкая ниточка слюны. Василиса смотрела на грудь Линды жадным, пожирающим взглядом, и ей не терпелось припасть к ней снова, но она чего-то ждала. — Я сказала — лижи!
Спустя пару минут Василиса лежала на столе абсолютно голая. Алекс стоял слева, позволяя Василисе ублажать себя рукой, и наблюдал, как она зажимала голову Айрис между бедер. Айрис водила языком по складкам женского лона, и Василиса постанывала, невольно содрогаясь в спазмах удовольствия и сильнее сжимая пальцы на мужском достоинстве
— Линда, снимай штаны, залезай на стол, и садись мне на лицо.
— Ч-что? — Линда невольно отстранилась, скрестив руки на груди и прикрыв ее. Она покраснела, и глядела на Василису.
— Это приказ! Делай все, что я скажу, ах…. Ах-ха…. Как хорошо. Молодец, Айрис. Молодец, моя девочка.
Алекс взглянул на Айрис и увидел, как она запустила ладонь себе в брюки, и плавными движениями ублажала себя. Коленки ее чуть задрожали, она жарко дышала, обдавая бедра Василисы потоками горячего воздуха, и глухо постанывала. Ей нравилось то, что она делала. Нравилось, и у Алекса от этого мороз по спине прошелся. Его достоинство стало вянуть.
— Салаги, — раздраженно сказала Василиса, закатив глаза, и щупая размягчавшийся орган Алекса. — Одна баба лижет другой. Не возбуждает, что ли? Погоди, Линда, стой. Алекс, дай мне в рот. Быстро.
Алекс не стал ослушиваться. Когда губы Василисы сомкнулись на его достоинстве, и он почувствовал на головке слюну, то по его тело прокатилась новая, более сильная волна наслаждения. Он невольно погрузил пальцы в волосы Василисы, тут же одернув руку, но она силой вернула ее обратно.
— Правильно, — сказала она, оторвавшись, и возбужденным взглядом глядела на член Алекса, пока ублажала его рукой. — Случай свое тело, малыш. Делай со мной, что захочешь.
Алекс тонул в Василисе. Когда он впервые погрузил себя во вместилище женского лона, когда увидел, как головка скрывалась под капюшоном влагалища, когда почувствовал, как Василиса сжимала его член напряжением мышц, то зубы от удовольствия стиснул. Сердце его колотилось в груди с утроенным усилием, и, повинуясь внутреннему порыву, он схватил Василису за коленки и стал до упора вонзаться в нее, слыша ритмичные шлепки.
Алекс скользил у Василисы внутри, намокал от смазки, и головку слегка стягивало непонятной, но достаточно приятной прохладой.
Алекс увидел, как Линда залезла на стол, села на корточки над головой Василисы, и дрогнула, когда мягкий язык коснулся ее клитора. Коленки Линды задрожали. Не удержавшись, она подалась вперед и опустила ладони на грудь Василисы, крепко сжав ее, и став разминать, как кошка одеяло. Алекс почувствовал спазм внутри Василисы, и бедра его задрожали от удовольствия.
Василиса стонала особенно громко, когда Райан и Алекс проникли в нее вдвоем, и ритмично двигались, нанизывая ее на себя. Тем временем Линда и Айрис страстно целовались, ублажая друг друга руками внизу. Каждый присутствующий в комнате отдался похоти. Все будто перестали быть самими собой. Забыли о том, чем жили, о моральных принципах, и просто тонули в наслаждении, удовлетворяя друг друга.
Конечно, движения были не очень умелыми, совсем не осторожными, но для первого раза неплохо. Василиса была верхом на Райане, и безудержно скакала на нем, крича от удовольствия. А Алекс
Соприкосновение женских грудей в приглушенном ламповом свете, трение друг о друга сосков, девушки, ласкавшие языки друг друга при жарких поцелуях.
Василиса села на полу, подняла лицо к потолку и выпятила грудь, широко открыв рот. Алекс видел, как ладонью внизу она совершала круговые движения, и вздрагивала.
— Кончите мне на лицо, — потребовала Василиса.
И парни стали доводить себя до конца, держа достоинства прямо перед лицом Василисы и нацелившись ей в рот. Спазмы, стоны, сокращение практически всех мышц тела, белые нити спермы выстрелили в лицо Василисы и перечеркнули ее лицо, попав на волосы. Во рту и а губах Василиса почувствовала ее привкус, чем-то напоминавший привкус грибов, замаринованных без соли.
Потом она вовсе легла, стала собирать сперму пальцами с лица и обсасывать их, одновременно удовлетворяя себя внизу. Тем временем Линда облизывала Айрис внизу, и Айрис крепко держала ее за голову руками, пытаясь чуть ли не вонзить ее в себя. Она скрестила ноги у Линды на спине и запрокинула голову, став содрогаться в жаре оргазма. Из лона Айрис в лицо Линды брызнула прозрачная струя, и Айрис громко застонала, став дрожать всем телом и извиваться на столе.
Линда в неуправляемом порыве страсти залезла на Айрис сверху, сама став содрогаться от оргазма, и ласкать себя. Они целовались, но уже не так страстно, а нежно, пропитываясь состоянием, которое испытывали. Айрис чувствовала во рту влагу языка Линды, его мягкость, и стала нежно посасывать его, держа ее за затылок и погружая пальцы в ее волосы.
Василиса громко застонала и с силой сдвинула ноги, закрыла глаза и изогнулась всем телом. Она тяжело дышала, еще продолжая ублажать себя рукой внизу, и доводя состояние до пика.
Она вот-вот должна была кончить. Находилась на ниточке. Была готова в любой момент сорваться в бездну удовольствия, и, наконец издала громкий стон, задрожав и обессилено раскинув руки и ноги.
Когда все кончилось, все оделись, и ушли. Только Алекс решил остаться. Остальные уходили с таким постыдным видом, будто только что пережили нечто очень страшное, то, о чем хотели забыть. Айрис застыла в дверном проеме, и обернулась на Алекса.
— Пожалуйста, только не говори ничего Данни. Хорошо?
— Хорошо, — кивнул Алекс, и когда Айрис шагнула вперед, дверь за ней закрылась.
— Не такого первого раза вы ожидали, да? — с усмешкой спросила Василиса, сидевшая на подоконнике голая, и объятая приятной белизной лунного света. Похоже, она совершенно не боялась, что кто-нибудь мог увидеть ее обнаженную, прогуливаясь по улице. У нее был такой беззаботный, удовлетворенный вид, что казалось, ее сейчас не мог побеспокоить даже падавший небосвод. — Знаешь, я ведь никому еще не рассказывала, зачем это делаю. Почему ты не уходишь? — Она обернулась, и волосы ее рассыпались по плечам. — Чувствуешь какое-то притяжение ко мне, да?