Пять поцелуев
Шрифт:
К столику подрулила официантка в коротенькой пышной юбочке. Мы, не торопясь, сделали заказ. Друзья Артема выбрали себе классный сет с лососем, а мне пришлось делать вид, что я без ума от роллов с авокадо и огурцом.
Когда официантка отправилась на кухню, Богдан проводил ее отвратительно пошлым взглядом. Меня это почему-то взбесило.
— Понравилась? — фыркнул Слава, заметив интерес приятеля. — Мне тоже. Я бы даже стрельнул у нее телефончик. Жаль только жена девушек заводить не разрешает. Но ты у нас человек свободный…
Мне
Я сделала пару глотков чая. Богдан, словно повторяя за мной, тоже поднес к губам свой стакан. А когда он его отставил, на лице Богдана вновь заиграла издевательская усмешка.
— Артем, а хочешь узнать один маленький секрет своей девушки? — нарочито медленно проговорил он, не отрывая от меня взгляда.
Что? Я так сильно вцепилась в стол, что костяшки побелели. Мир поплыл перед глазами. Свет померк. Неужели этот гад таки выложит все о нашей вчерашней встрече? Но мы ведь договаривались!
— Секрет? — Артем непонимающе уставился на друга, потом задумчиво перевел взгляд на мое лицо. — Какой секрет?
— Не надо, — сиплым голосом проговорила я, пытаясь взглядом загипнотизировать правдолюбца. — Не надо никаких разоблачений, пожалуйста…
Богдан подался вперед:
— Извини, Лиза, но я должен это сказать.
Я отпустила столешницу и откинулась назад. Мне было очень обидно, что я повелась на обещания этого придурка. Лучше бы увела Артема из бара под каким-нибудь предлогом. Лучше бы…
— Так что за секрет? — заинтересовался происходящим Слава. — Выкладывай!
— Да-да! — поддакнул мой Крез. — Сказал «а», говори и «б».
Богдан ухмыльнулся:
— Темыч, твоя девушка постоянно смотрит на вон тот цветочный ларек за окном. Мне кажется, ты не шибко балуешь ее цветами, а она их явно любит.
Артем покраснел. По правде говоря, он мне вообще цветов не дарил ни разу.
— У-у-у! Ты про цветы, — пошло ухмыльнулся Славик. — Я думал, ты поведаешь нам что-то более горячее. Например, скажешь, что…
— Лиза, какие цветы ты любишь больше? — не дослушав друга, спросил Богдан с такой елейной улыбочкой, что мне сразу захотелось вылить ему на голову остатки чая. Ведь он это специально! Специально решил надо мной поиздеваться, поиграть.
Тем не менее выдавать своего раздражения было нельзя. Я тоже натянула на губы сладкую улыбочку и смущенно призналась:
— Я люблю розовые розы. Такого светлого, пастельного оттенка.
Богдан перевел взгляд на Артема, спросил с едва уловимой иронией:
— Почему ты еще здесь?
— В смысле? — слегка опешил мой Крез.
— Неужели ты не хочешь сделать своей девушке приятно? Тебе уже непрозрачно намекнули.
Артем нахмурился.
— Хочешь, я сам куплю ей цветов? — с издевкой предложил Богдан. — Если у тебя с деньгами напряженка.
Мой Крез что-то буркнул и вылез из-за стола. А потом с
— Что ж, раз такая пьянка, я пока схожу в сортир, — Славик тоже поднялся на ноги и одарил нас угрожающими взглядами. — Говорю на случай, если принесут заказ: мои суши не жрать. Не прощу.
Он удалился, а я сложила руки на груди и старательно испепелила Богдана взглядом. В груди у меня все кипело. Да что там! Я испытывала желание убивать.
— И зачем? — тихо спросила я.
— Что зачем? — На физиономии моего шантажиста на дрогнул ни один мускул.
— Зачем эта шуточка с секретом?
Он закинул руки за голову и самодовольно улыбнулся.
— Для удовольствия. Для чего же еще? У тебя было такое забавное лицо! Просто незабываемое зрелище!
Я не сдержалась: скомкала в комок салфетку и швырнула в Богдана. Та попала ему в плечо. Его красивые губы тронула очередная саркастическая улыбка. Мои пальцы сами собой скомкали еще пару салфеток. Обе полетели в эту наглую гнусную рожу. Впрочем, оба раз Богдан увернулся.
— Ты такая сексуальная, когда злишься! — констатировал он, почти раздевая меня взглядом. — Я бы не отказался от еще одного поцелуя. Или даже чего-нибудь погорячей.
От такой наглости у меня даже дыхание перехватило. Но я постаралась вернуть самообладание. Поинтересовалась нарочито спокойным голосом:
— Слушай, а тебе мама в детстве не говорила, что подкатывать к девушке друга — аморально?
Он сделал вид, что задумался на пару секунд, а потом снова ухмыльнулся:
— Не припомню такого. К счастью, мама не портила мне жизнь морализаторством.
— Плохо! Очень плохо!
Богдан снова отхлебнул из заказанного в баре стакана и посмотрел на меня с ехидством.
— Крошка, тебе ли осуждать мою мать? Твоя, смотрю, тоже не перетруждалась, прививая тебе моральные принципы.
— На что ты намекаешь? — приготовилась оскорбиться я.
— Ну, у тебя много пороков. Во-первых, ты самозабвенно вешаешь лапшу на уши Артема. Во-вторых, уединяешься в туалете с незнакомцами…
Раз — и я как-то само собой запустила в Богдана чашкой. Правда, этот гад опять увернулся, чашка упала на пол и разбилась.
Богдан тут же зацокал языком:
— Ай-ай-ай! Какая плохая девочка. И посуду бьет.
Из глаз моих почему-то брызнули слезы, самые натуральные. Я выбралась из-за стола и, присев на корточки, быстро собрала осколки. Откуда-то возникла официантка, закудахтала:
— Что случилось?
— Я уронил чашку, — не моргнув глазом, соврал Богдан, — запишите на мой счет. А еще чирканите-ка мне номер своего телефон. Я свожу вас в кино. Или в ресторан. Вы куда бы больше хотели?
Щеки официантки порозовели. Она сначала пожала плечами, а потом быстро достала из фартука блокнот и, вырвав оттуда клочок бумаги, весьма охотно записала на нем свой номер. Протянула Богдану.