Пять поцелуев
Шрифт:
Внезапно в голове щелкнуло. А что если наврать Артему, будто Богдан меня грязно домогался? Хорошая ведь мысль! Распишу все в красках, порыдаю от души, пожалуюсь, как тяжело было отбиться. Разве после такого Артем поверит своему другу, пытающемуся обвинить меня во вранье? Да ни за что!
Женский голос оповестил меня о том, что лифт приехал на пятый этаж. Я отделилась от стены и решительно нажала кнопку двадцатого. Обернем задумку Богдана против него самого. Разыграем маленький спектакль. И, пожалуй, не помешает включить на телефоне
Глава 9
Перед дверью в нужную квартиру я замешкалась, волнение усилилось настолько, что все тело стало ватным и попыталось впасть в анабиоз. Но мне как-то удалось пересилить оцепенение и нажать на кнопку звонка.
— Открыто! — крикнул Богдан из глубины квартиры.
Я толкнула дверь, и она поддалась. Во рту моментально пересохло. Надо же! Богдан не сомневался, что я приду.
— Давай-давай, заходи, не стесняйся, — он вышел в прихожую и стал есть меня глазами. Он был очень красив в этот момент: намокшая футболка прилипла к телу, в волосах все еще блестели капельки воды.
Я нервно сглотнула и переступила порог, а потом дрожащими руками закрыла дверь. Разулась.
— Ты прямо как часы. — Богдан забрал у меня сумку и положил ту на пуф. — Пойдем на кухню.
— Зачем? — с вызовом спросила я. Ну, или мне так показалось. Возможно, на самом деле, мой голос дрожал, как заячий хвост. — Давай прямо здесь.
Он решительно взял меня за руку и повел по квартире. Она у него, кажется, тоже была немаленькой. Две или три комнаты, кухня-гостиная, много пространства и света.
— Я сделал тебе пару сэндвичей с курицей, — мягко сказал Богдан, поглядывая на меня со странным выражением, — садись поешь.
На столе и правда стояла тарелка с аппетитным угощением. Я даже на входе уловила вкусный запах. Курица! Любовь моя. Тем не менее мне удалось отрицательно помотать головой.
— Нет, спасибо. Я такого не ем.
— Лиза, к чему этот спектакль? Я знаю, что ешь.
— Это был срыв. — Мои губы дрогнули. — Теперь мне очень стыдно, и такого не повторится.
— Мы с тобой оба знаем, что не срыв. — Он нахмурился. — Ты только корчишь из себя вегана, а на самом деле жить не можешь без мяса.
Я сложила руки на груди и демонстративно огляделась.
— И куда ты спрятал камеру?
— Какую еще камеру? — В его глазах плеснулось довольно искреннее удивление.
— Да ладно, признайся! Решил снять на меня компромат? Сейчас я накинусь на сэндвич, а ты потом будешь шантажировать меня обличительным видео.
Он рассмеялся.
— Лиза, ты — огонь! Нет, у меня тут никаких скрытых камер. Если не веришь, можешь спрятаться за штору и стрескать эти гребаные сэндвичи там.
Я покосилась на штору. Потом на сэндвичи. Соблазнительно…
— С чего вдруг ты решил меня покормить?
— По доброте душевной. Но больше не буду.
Мой взгляд снова прилип к сэндвичам. Вчера в баре я так и не доела суши, а
Лицо Богдана просияло.
— Ешь!
— Не могу.
— Если хочешь, потом дам тебе чистую зубную щетку. Почистишь зубы, чтобы Артем точно ничего не заподозрил.
— Какой же ты добренький! — невольно хмыкнула я. — Прямо фея-крестная.
Я подошла к столу и подняла тарелку к носу, с упоением втянула вкусный запах. А потом убрала сэндвичи в холодильник. Повернулась к Богдану.
— Лучше дай мне воды.
— Может, лимонада?
— Нет, воды.
Он вытащил из холодильника банку «Боржоми», открыл и протянул мне. А себе достал початую бутылку тархуна. Я мгновенно осушила банку до дна, поставила ее на краешек стола. Богдан же пил медленно: сначала делал глоток, а потом некоторое время выжидал, беззастенчиво меня разглядывая.
Мне вдруг вспомнился наш последний поцелуй. Он вызвал во мне такие странные чувства! Никогда не думала, что обычное касание губ может быть настолько приятным. Хотя, возможно, тот поцелуй так на меня подействовал из-за волнения. Вот, если мы поцелуемся сейчас, того волшебства уже сто процентов не случится.
Мне вдруг до чертиков захотелось проверить свою гипотезу. Впрочем, почему бы и нет? Мой спектакль может и немного подождать.
— Так мы будем целоваться? — спросила я нетерпеливо.
Он кивнул, медленно закрутил бутылку и убрал в холодильник. Потом смял мою банку и выбросил ее в мусор. В его жестах было столько хищной грации, что я невольно залюбовалась.
— Присядем на диван? Или ты хотела бы сделать это лежа? — В голосе Богдана вновь пестрой рыбкой плеснулся сарказм.
— Пойдем за шторку! — буркнула я. — Ты по-прежнему не внушаешь мне доверия.
В его глазах засверкали смешинки, но к окну Богдан потопал как миленький.
— Пожалуйста, осторожно! — предупредил он, когда я чуть не запуталась в тюле. — Не хочу, чтобы гардина грохнулась мне на голову.
Я плотней завернула нас в штору:
— Ответь мне на один вопрос: зачем тебе это надо?
— Ты сейчас о чем? — Он прижал меня к себе, и мне моментально сделалось жарко.
— Зачем тебе надо со мной целоваться?
— А почему нет? Мне очень понравилось в прошлый раз.
— Но ведь ты понимаешь, что больше ничего не будет?
— Я умею радоваться мелочам, — сказал он с улыбкой.
Потом запустил руки в мои волосы, осторожно погладил кожу под ними подушечками пальцев. Уже от этих легких прикосновений по позвоночнику у меня заструились шипучие искры. Я поддалась порыву и сама обняла Богдана. Мне показалось, он слегка вздрогнул. Несколько секунд Богдан не шевелился, пытливо изучал мои глаза. Я смутилась, зажмурилась. В тот же момент он рывком притянул меня к себе и впился в мои губы бесцеремонным, как тетушка из захолустья, поцелуем.