Пять попыток вспомнить правду
Шрифт:
– Пей, Гвен. Это приказ!
Он влил зелье мне в рот, а я смотрела в обсидиановые глаза и отчаянно пыталась не отдать те воспоминания, которые только что успела обрести.
– А как же твоё вчерашнее обещание? – тихо прошептала я, чувствуя, как в голове становится пусто, и меня с невыносимой силой тянет в сон.
– Я всё ещё его держу.
Ирвен подхватил меня на руки, и я отключилась, уткнувшись в его плечо.
Часть 3. ПОПЫТКА НОМЕР ДВА. Тридцать второе эбреля 1135-го
Тридцать второе эбреля. На закате
Я чувствовала тепло объятий и чужое дыхание на своей щеке. Пахло чем-то неуловимо древесным и при этом острым, как кайенский перец. Пошевелилась и с удивлением поняла, что связана.
– Только не брыкайся, – раздался глубокий бархатистый голос. – Я тебя развяжу, если пообещаешь не делать глупостей, Гвен.
Я широко распахнула глаза, а потом невольно зажмурилась, потому что сделала это слишком резко. Лежащий рядом мужчина спросил:
– Пить хочешь? Или есть? Как себя чувствуешь?
Это было настолько дико, что я на секунду засомневалась, не наглоталась ли я таблеток безумия. Как я могу себя чувствовать, будучи связанной?
Разглядев мужчину хорошенько, содрогнулась. Все его глаза были залиты тьмой. Все. Целиком. Без остатка. Две блестящие в закатных лучах чёрные пропасти.
Я отпрянула, и его это, кажется, задело.
– Гвен, мне пришлось тебя связать, чтобы ты не причинила себе вреда. Произошло нечто очень странное, и я должен поехать и выяснить все обстоятельства, а пока ты останешься под присмотром.
– Пожалуйста, развяжите меня, – хрипло попросила я, не поверив.
Никакой вред себе я точно не собиралась причинять, а сказать он может что угодно.
– Мы теперь снова на «вы»? Что ж, этого следовало ожидать.
Он тяжело вздохнул, размотал покрывало, в которое я была завёрнута, и развязал все путы. Правую руку ломило и оказалось, что на ней – огромные синяки.
– Это что? – ужаснулась я, глядя на кровоподтёки.
– Ты упала с балкона, а я тебя поймал. За руку. Ты меня помнишь?
Я отрицательно помотала головой.
– Меня зовут Ирвен. А ты – моя невеста.
Нахмурившись, я потёрла лоб. Что-то в его словах было неправильным.
– И когда у нас свадьба? – глухо спросила я, прислушиваясь к своим ощущениям.
Нет, выходить за него замуж я вовсе не желала. Может, воспоминаний не осталось, но чувства никуда не делись.
– Вероятно, совсем скоро. Гвен, я понимаю, что всё это выглядит очень сомнительно, но, поверь, я не причиняю и не причиню тебе вреда.
– Обещаешь? – тихо спросила я, глядя в его невозможные глаза.
Почему-то показалось, что в этом он не лжёт.
– Обещаю. Я сделаю всё, чтобы тебя сберечь, Гвен. Чего бы мне это ни стоило.
Его слова успокоили. Я уткнулась лицом в его грудь и замерла, а потом спросила:
– А что у тебя на виске? Вот это?
Указала на змеившуюся странным узором голубую печать
– Это родовая печать, Гвен. Все магически одарённые дети рождаются с такой. Так как я ещё не женат, то ношу печать своих родителей. Когда мы поженимся, она изменится, станет чем-то общим между нашими печатями, и наши дети станут носить уже её, общую.
– Как интересно… А если муж один, а отец у детей другой? Какая тогда будет печать? – удивлённо спросила я.
Ирвен аж вздрогнул.
– Что ты имеешь в виду? – напряжённо уточнил он.
Разве не очевидно было, что именно я имела в виду?
– Ну… супружескую измену…
– Мы же не полуденники, чтобы изменять, Гвен. Даже не знаю, с чего ты вдруг заговорила об этом. За измену и нарушение брачных клятв жестоко карают боги, и никто в здравом уме не пойдёт на подобный шаг, так что измен среди магов практически не бывает.
– А внебрачные дети бывают? – растерянно уточнила я.
– Да. Они рождаются с такой печатью, которая получится у родителей при вступлении в брак. Но родить ребёнка с отличающейся печатью… Это… – он замялся, подбирая слова, – очень позорно и сильно осуждается.
– Ясно… – протянула я. – А я случайно не бастард?
– Нет, что ты, – нахмурился он. – Ты родилась в семье, некогда занимавшей крайне высокое положение в Империи. Правда, теперь ваш род сильно обнищал, а твои родители погибли несколько лет назад, но ты – законная Боллар, старшая дочь. Ваш род до сих пор входит в Синклит и является одним из высших.
От сердца отлегло. Ирвен нежно погладил меня по щеке и взял за пострадавшую руку. Осмотрел, а потом спросил:
– Болит?
– Немного, – признала я.
– У тебя был вывих, но целитель сказал, что кости не сломаны.
– Что произошло вчера? Почему я ничего не помню?
– Я не могу рассказать. Рассказ может всколыхнуть воспоминания, а это опасно. Ты хотела навредить себе, я это предотвратил.
Ответ не принёс удовлетворения. С одной стороны, я не испытывала перед ним страха, с другой – чувствовала, что он говорит неправду. Я не могла быть его невестой. Всё внутри восставало против мысли об этом. Но вслух обвинять не стала. Замолчала и затаилась, решив понаблюдать.
Ирвен снова погладил меня по лицу.
– Не веришь? – горько усмехнулся он. – Жаль. Но это не имеет значения. Мне необходимо уехать и встретиться с твоим братом. Думаю, что у него будут нужные мне ответы. Мы с тобой знакомы всего месяц, но мне казалось, что мы узнали друг друга достаточно хорошо и сблизились. А вчера ты сделала нечто, выходящее далеко за пределы того, что я ожидал и считал возможным.
Что такого я могла сделать?
И тут меня настигло озарение – вчера я ему отказала. Он предложил мне брак, но я отказала. Отчётливо вспомнились все детали – и мои ощущения, и его глаза, и слова. Я отказалась выходить за него замуж, а он попытался меня убедить! Спорил, злился…