Пять попыток вспомнить правду
Шрифт:
Бреур упёрся в меня замораживающим взглядом, но я выдержала его достойно.
– А что с ним? Чем он болен?
– В последней битве при Разломе он получил удар от кантрада. Даже небольшое ранение, нанесённое этой ядовитой тварью, приводит к смерти, так как оно не заживает, а яд из него медленно расползается по всему телу. Будь Блайнер ранен в ногу или руку, надежда бы ещё оставалась. Можно было бы сделать ампутацию. Но ни один хирург не сможет отрезать Блайнеру спину, так что он обречён. Вопрос лишь в том, сколько он протянет. Разумеется, он не собирается добровольно отправляться на встречу с Гестой в расцвете лет и на взлёте военной карьеры. Ищет лечение, которого
– И каковы условия сделки? – осторожно поинтересовалась я.
– Ты переедешь к нему в поместье и будешь регулярно подпитывать силой до тех пор, пока он не умрёт. Я заберу заработанные тобой деньги, а взамен позволю использовать тело и личность Лины, но только если ты не станешь вступать в половые связи до брака и будешь блюсти репутацию нашей семьи, а также никому не расскажешь о том, что ты чужемирянка. Это в твоих же интересах, потому что чужемирцев в Доваре ненавидят.
Решила обдумать предложение, прежде чем соглашаться, хотя интуиция и подталкивала сразу сказать да. Чем дольше я находилась рядом с Бреуром Болларом, тем отчётливее понимала: в его доме я никогда не буду чувствовать себя комфортно.
– Это вполне адекватные условия. Но вы должны будете обучить меня хотя бы азам целительства. Как я смогу помочь этому Блайнеру, если не знаю ни одного заклинания? – резонно спросила я.
– А это уже его проблемы. Я предложу ему контракт с моей одарённой сестрой, которая никогда не посещала академию, так что он не вправе ждать высокой магической квалификации. Нужным заклинаниям он тебя сам обучит, если захочет. Я не проведу с тобой ни одной лишней секунды, Гвен. Единственное, что я сделаю – подготовлю тебя к поездке, обучу делиться жизненной силой, выдам несколько платьев и твоё свидетельство о рождении. Хотя кому оно нужно? Все доказательства принадлежности к роду Боллар – на твоём правом виске.
Непроизвольно коснулась места, о котором он говорил, и рассеянно его потёрла.
– А дальше? Что произойдёт после смерти Блайнера?
– Мы все немного остынем, и встретимся для ещё одного разговора, – слегка уклончиво ответил он.
Вероятно, по окончании этого контракта меня будет ждать ещё один подобный. И денег за него, разумеется, я тоже не увижу. Но сейчас меня это не особо волновало. Необходимо для начала разобраться в происходящем, освоиться, а уже потом предпринимать осмысленные шаги.
Обдумав ситуацию, пришла к выводу, что предложение действительно неплохое. Ходить по дому Болларов, напоминая об умершей сестре – сомнительная перспектива. Заранее жалко, конечно, этого Блайнера, который обречён, но кто знает, быть может, он найдёт лекарство? А я буду искренне помогать ему протянуть подольше. Вроде бы хорошее дело. Морально тяжёлое, но хорошее.
Интересно, кем я была в прошлой жизни? Пока воспоминания не хотели возвращаться, но я только очнулась. Любое исцеление требует времени, и нужно позаботиться о том, чтобы себе его обеспечить.
– Ваше предложение звучит интересно.
– Ты согласна? – с нажимом спросил Бреур.
– Я согласна рассмотреть ваше предложение и хорошенько его обдумать. Сейчас я слишком ошарашена и запутана, чтобы принимать разумные решения, – осторожно подбирая слова, проговорила я. – Ни в коем случае не отказываюсь, но и согласиться пока не готова. Мне нужно хотя бы несколько часов на раздумья.
Мой ответ собеседнику не понравился. Его глаза сверкнули ледяными искрами, а на лице появилась ухмылка:
– Времени на раздумья у нас нет. Боюсь,
Решив дать себе хотя бы небольшую отсрочку, пока в голове не прояснится, я сменила тему:
– Вы упоминали какое-то родовое проклятие. Оно касается и меня тоже?
– Разумеется, – ответил он и замолчал. – Как только ты согласишься на моё предложение, я тебе всё объясню.
Поведение собеседника с каждой секундой нравилось мне всё меньше и меньше, но ссориться с ним было бы глупо, да и выбора особого не было, поэтому ответила спокойно:
– Хорошо, я согласна на ваше предложение. Теперь расскажите, пожалуйста, о проклятии.
Бреур задумчиво покрутил стакан с янтарной жидкостью в руках и сделал большой глоток.
– Что ж, это всё равно ни для кого не секрет.
Ледяные глаза брата Гвендолины теперь смотрели сквозь меня.
– Это очень личная история, но ты должна её знать, иначе вызовешь подозрения. Она началась задолго до нашего рождения. Когда отец ещё был маленьким ребёнком, Боллары и Блайнеры сильно повздорили из-за места в Имперском Синклите. В него традиционно входят тридцать шесть родов, по количеству дней в месяце.
Всего в месяце, кажется, шесть недель по шесть дней, а месяцев в году – десять. Это я пусть смутно, но помнила, как и их названия. Первый весенний месяц года – мартель, за ним эбрель, майрэль, юнэль и юлель, последний летний месяц. Далее следует осень – сектель, сентабрель и октабриль, за ней – короткая южная зима, новебриль и декабриль.
А сейчас какое число?
– Так вот, Блайнеры не всегда входили в Синклит, но когда один из старых родов угас, появилось вакантное место, и за него началась отчаянная борьба. Боллары не поддержали Блайнеров, потому что покровительствовали другому роду. Мой дед провернул несколько довольно сложных комбинаций, чтобы помочь своим союзникам, а также помешать их соперникам, и по итогу финальная борьба за место в Синклите Императора развернулась между Блайнерами и Келериенами. Последние проиграли, а первые хорошо запомнили, кто в Синклите является их врагами. С того момента прошло много лет, и когда отец вошёл в брачный возраст, дед решил примириться с Блайнерами. Он предложил заключить брак между нашим отцом и Моэрой Блайнер, тёткой Ирвена. Это была выгодная партия, потому что Боллары уже тогда испытывали некоторые финансовые трудности, хоть и являлись одним из древнейших родов.
Я слушала очень внимательно, стараясь не упустить ни одной детали, а также следила за холодным бледным лицом собеседника, но оно оставалось бесстрастным.
– Отец был категорически против этого брака. У него уже была возлюбленная – наша мать. Девушка из не очень богатого и не очень знатного рода, зато потрясающе красивая, ласковая и очень любящая. Мама всегда была нежной и открытой. Её невозможно было не любить, так что я понимаю отца. Дед ничего слышать не хотел. Он собирался открыть новую клинику, а единственный подходящий кусок земли во всём Кербенне принадлежал как раз Блайнерам. Были и другие причины. Семья Блайнеров – куда более многочисленная, чем наша, к тому моменту сильно возвысилась, и породниться с ней стало для деда делом принципа. Помимо покойного отца, у нас были ещё дяди, но они не подходили по возрасту. Дед надавил на отца, молодые встретились и познакомились, помолвка состоялась. Отец очень понравился Моэре, а она ему – нет. Вероятно, её задело, что к ней, всегда окружённой мужским вниманием, столь равнодушен собственный жених. Она изо всех сил старалась привлечь его, но он лишь вежливо терпел её присутствие.