Пять сестер
Шрифт:
Изучающий взгляд Маддалены задержался на Адели, которая нравилась ей все больше и больше. Несмотря на нежные черты лица, в ней проглядывало что-то властное, почти мужское. Свою невероятную силу воли Адель демонстрировала на деле: всегда лично занималась и поставщиками, и покупателями, и подбором материалов. Увлеченная своим делом, казалось, она совершенно не замечает своего успеха.
Маддалена нередко заставала Адель уставшей и по горло в делах, но еще ни разу с этих тонких губ не слетело ни единой жалобы. Твердость была у нее в крови. Маддалена не только сама делала покупки в магазине на виа Пьяве, но и приводила
– Я так давно не видела твоего мужа.
– Да! Застать Эдоардо в магазине сейчас непросто, – пошутила Адель.
– Верно! – подхватила Маддалена. – Мне кажется, мы с ним виделись от силы раза два, да и то мельком.
– Не хотите пройтись на виа дель Плебишито? – предложила Адель, когда чашки с чаем опустели. – Сегодня воскресенье, мой первый магазин закрыт, но мне так не терпится вам его показать – ведь с него-то все и начиналось.
– Как можно отказаться от такого предложения? Мы с удовольствием пойдем. Верно, дорогая?
– Конечно же, мама, – ответила Клелия без особого энтузиазма.
Галантерея. Зонтики. Мех.
Вывеска с фамилией Фенди красовалась рядом с «дорожными принадлежностями» и «подарочными изделиями». Адель с довольной улыбкой отметила, с каким восхищением Маддалена и Клелия рассматривают ее работы в витрине. Всякий раз, замечая восторженные взгляды клиенток, Адель ощущала, как ее переполняют гордость и чувство глубокого удовлетворения.
Адель прошла в мире моды нелегкий путь. Помимо экономических трудностей 1929 года против нее ополчилась вся семья, не желавшая, чтобы молодая девушка связывалась с торговлей. Брак с Эдоардо усложнил ее и без того непростые отношения с родственниками. Однако благодаря своему железному характеру она уверенно шла к намеченной цели. Каждый раз, когда она читала свое имя на вывеске, трудности улетучивались, а переполнявшая ее гордость заставляла идти вперед.
– Прошу вас, располагайтесь! – сказала Адель, пройдя вместе с детьми вслед за Маддаленой и Клелией.
– Адель, какая прелесть! – воскликнула Маддалена. – Значит, это твой первый магазин? Просто поразительно!
Адель улыбнулась, подошла к прилавку и жестом пригласила Маддалену осмотреться вокруг.
– Вот здесь все начиналось, на виа дель Плебишито. Тут довольно оживленное место, рядом много памятников и штаб-квартир политических партий, – объяснила Адель.
– Естественно, любимое место прогулок заальпийской знати, – проговорила Маддалена, приблизившись к одной из полок. – Можно взглянуть? – спросила она, указав пальцем на клатч из мягкой кожи черного цвета с одной стороны и кораллового – с другой.
– Конечно, взгляни. Внутри отделения из шелковой подкладки цвета охры. Если хочешь, открой, – ответила Адель. – Спереди необычный замок из оранжевой кнопки в форме сферы и кожаной застежки.
– Восхитительно! – пробормотала Клелия с блеском в глазах.
– Еще один шедевр? – спросила Маддалена, беря в руки другую сумочку.
– Это вечерняя сумочка, обшитая тканью амарантового оттенка. Ручка не жесткая, а застежка украшена камнем. Внутри атласная подкладка, три кармашка и одно отделение на молнии.
– У меня нет слов… Это все придумала ты?
– Конечно,
– Это же… настоящие драгоценности!
– Дамские сумочки скоро будут цениться как драгоценности. Будут стоить не меньше какого-нибудь ювелирного гарнитура.
– Верно. Ничто так не украшает женщину, как дорогая сумочка, – согласилась Маддалена.
– Хотя изначально это был мужской аксессуар для хранения денег. Смешно, не правда ли?
– Ирония судьбы.
– Да, дамская сумочка, в нашем понимании, появилась в прошлом веке как дорожный аксессуар. По-моему, она просто незаменима!
– И откуда у тебя столько фантазии? Такие разные формы и фактуры! Я в полном восторге! – проговорила Маддалена, ставя сумочку на место.
– Кое-каким секретам я научилась в Тоскане, а кое-что придумала сама. Традиция выделки кожи существует с древних времен. Она связана и с очень прочными материалами – например, с бычьей кожей, и с более изысканными – козьей и телячьей кожей, замшей.
– Адель, это просто удивительно! Твои сумочки – это нечто. Лично я без твоей сумочки из дома не выйду, – произнесла Маддалена, осматривая магазин.
– Ну, они практичны, хороши и отлично дополняют образ.
– Точно. А на витрине у тебя более сдержанные модели.
– То, что ты видишь на витрине, – часть прошлогодней коллекции.
– Коллекции «Селлерия»? – спросила Клелия.
– Совершенно верно, – подтвердила Адель. – Лаконичная, но дорогая серия. Ручная работа. Все изделия кожаные, выполнены в той же технике, с помощью которой в Древнем Риме шили обувь и другие вещи. На каждой сумочке указано количество швов или стежков.
– Знак качества Фенди, – проговорила Маддалена, тронув пальцем стоявшую на прилавке кожаную сумку.
Адель улыбнулась.
– После войны в моду снова вошла сдержанная элегантность. Большим спросом пользуются сумки через плечо на цепочке, как та, цвета пергамента, что ты купила для Клелии на виа Пьяве.
– Я ее просто обожаю! – воскликнула Клелия. – Мне все подруги завидуют.
– Поэтому она и нравится тебе больше всего, – добавила Маддалена, усмехнувшись.
5
Рим, 1924 год
Ларго Гольдони
Через несколько месяцев после кончины матери умер и отец. Они любили друг друга и ушли в мир иной вместе, как и хотели.
«Если твой отец умрет, – говаривала мать, – я уйду вслед за ним. А ты будь сильной, моя девочка». Адель корила ее за такие слова, хотя понимала, что мать тяжело больна, а отец настолько к ней привязан, что после многих лет, прожитых бок о бок, долго один не протянет. После потери родителей Адель с головой погрузилась в мир кожаных изделий, страсть к которым привил ей отец. Она уехала к тетке во Флоренцию, где работа занимала все ее время. Поначалу Адель удивила реакция родственницы на смерть родителей, а точнее, полное ее отсутствие: казалось, их уход не произвел на нее особого впечатления – ни слезинки, ни печали в глазах. Но вскоре Адель поняла, что ее тетка, весьма деятельная особа, умеет скрывать боль, душевные переживания и прочие проявления слабости на людях. Стараясь ей подражать, Адель глотала слезы, чтобы окружающие не догадались, как сильно ей не хватает родителей.