Пять веселых повестей
Шрифт:
– Он плакал! Рыжик сам видел…
– Спасибо!
– крикнула она мне в ответ.
– Я вернусь… Самое честное!
Когда я подошел к столбу с часами, Рыжик, глядя в землю, тихо сказал:
– Я так и думал, что ничего не получится. Уехала… Как же я теперь пойду домой?
Сперва, направляясь к столбу, я хотел разыграть Вовку и сказать, что у меня и в самом деле ничего не вышло. Но теперь я не смог. И я сказал правду:
– Не волнуйся! Она вернется… Обязательно вернется… Она мне честное слово дала. Самое честное!..
ТО, ЧЕГО НИКТО НЕ ОЖИДАЛ
За
А той неожиданности, которая произошла 31 августа, я совсем не хотел и не ожидал. Пожалуй, это была самая неожиданная неожиданность за всю мою жизнь.
Да, это случилось именно 31 августа, я точно запомнил, потому что еще с утра начал собирать в портфель учебники и тетради; летние каникулы кончились! А уж мой старший брат и мамин «первенец» Дима запомнит этот день вообще навсегда.
Все случилось после обеда… Папа с Димой пришли с работы и засели играть в шахматы. Мама начинала очередную «генеральную уборку». Она очень любила производить дома уборки и всегда называла их «генеральными». А я чистил ботинки и натирал пуговицы на своей ученической форме: мне хотелось явиться в новую школу не как-нибудь, а настоящим москвичом. Меня ведь теперь все так и называли: «Севка-москвич». Я думал в Москве, перед отъездом, что мне обязательно какое-нибудь новое прозвище придумают. Вот и придумали! И оно мне очень понравилось, это новое прозвище. Потому что все время напоминало о моем родном городе и обо всем хорошем, что там было…
В общем наш «семейный квартет» был в полном сборе. И вдруг раздался звонок. Дима сразу вскрикнул: «Почтальон!» - и бросился открывать дверь. Дверь теперь открывал только он, потому что никто из нас никогда не успевал его опередить.
Дима открыл… И мы ничего дальше не услышали. Прошла минута… Молчание. Тогда я вышел в коридор, и у меня в глазах потемнело. Но, несмотря на это, я все же разглядел, что по одну сторону двери, в коридоре, стоял наш Дима с каким-то ненормальным выражением лица, а по другую сторону, на площадке парадной лестницы, стояла… Кто бы вы думали? Кира Самошкина! Они стояли молча и глядели друг на друга. А потом, когда, наконец, пришли в себя, Дима не нашел ничего лучше, как спросить.
– Ты приехала?
И она ответила:
– Да, я приехала.
Вот и все, что они сказали друг другу. Я в первую минуту хотел удрать: «Что будет? Что сейчас будет?! Это же какой-то ужас! Я делал все, чтобы Диме ничто не напоминало о его «предмете любви», - и вдруг этот «предмет» сам явился с чемоданом и корзинкой в руках!..»
Вскоре все уже
Я слышал, как Кира говорила:
– Я приехала, потому что не знала, что и подумать! Ведь я послала тебе пять писем - и никакого ответа!
– Пять писем?!
– воскликнул Дима.
– Я не получил ни одного! А мы же договорились, что, если ты ничего не пришлешь, так и я писать не буду!
– Но ведь я писала…
– А я не получал!
– Этого не может быть!
– возразила Кира.
– Я ничего не перепутала. Ни адреса, ни имени, ни фамилии. Все было точно… Письма не могли пропасть в пути!
– Но их не было!
– продолжал уверять Дима.
– И поэтому я не писал тебе…
– А я ждала, ждала - и решила приехать!..
– Тогда надо сказать спасибо тому почтальону, который потерял ваши письма, - пошутил папа.
Я насторожился: эта папина мысль мне очень понравилась. И я готов был привыкнуть к ней так же быстро, как привыкала к папиным мыслям мама.
В Москве накануне нашего отъезда Дима все же объяснил маме и папе, почему он не хотел ехать. И даже познакомил их с Кирой. Кира, как это ни странно, понравилась моим родителям, хотя они никак не могли объяснить, чем именно. В общем это их дело: о вкусах не спорят! И сейчас все были просто счастливы, что она изволила прибыть. А я…
Я затаил дыхание и ждал: кто, интересно, первым догадается вызвать из коридора «заведующего почтовым ящиком»? Первая догадалась мама.
– Сева, пойди-ка сюда!
Я вошел в комнату и очень вежливо поздоровался с Кирой.
– А вы не знаете, как он однажды меня преследовал?
– довольно-таки бестактно стала вспоминать Кира.
– Я вас не преследовал… Я просто шел сзади, и все.
– Зачем?
– удивился Дима.
– А вот этого мы тебе никогда не скажем! Правда, Котелок?
– словно своему закадычному другу, сказала мне Кира. И даже подмигнула, как тогда, в школьном коридоре: дескать, эта тайна останется между нами.
– Скажу только одно: если бы не Сева, меня бы здесь не было!
– неожиданно заявила Кира.
– Он мне тогда сообщил одну такую вещь!..
– Нет! Но хороша же наша почта!
– воскликнула вдруг мама.
– Надо обязательно написать жалобу! Ведь так же могут пропадать и другие важные письма!
– Они не могут пропадать!
– поспешил заверить я маму.
– Но ведь эти пять писем исчезли? Как в воду канули!
– Они не канули…
– А где же они?
– На кухне.
– Где, где?!
– Мама и Дима одновременно подскочили со своих мест.
Я ничего не ответил. Я пошел на кухню и вынул из-под старой газеты все Кирины послания. Потом я вернулся в комнату и молча протянул их Диме.
Даже папа слегка опешил. А Дима еле-еле выговорил:
– Почему же ты…
– Я нарочно не передавал эти письма!
– собрав всю свою волю в кулак, преспокойно перебил я старшего брата.
– Если бы я их передал, Кира бы сюда не приехала. Она же сама сказала… Значит, я устроил ваше личное счастье! И скажите мне за это спасибо!..
Все онемели. А я, гордо подняв голову, вышел из комнаты.