Пятая группа. Рефлексия
Шрифт:
– Как-то ты резко с ней… Я не это совсем имел ввиду, – пробурчал Гриша, готовя инструмент.
– Это, не это… Какая разница. Зато теперь я свободен, даже полегчало.
– Надолго ли? – я услышал, как мерно зажужжала машинка, и приготовился. – Кто она, Паш?
– Не знаю. Только вчера познакомились.
– Проститутка?
– Тьфу на тебя, Гриша… Ну о чем ты?
– Я серьезно.
– Да нет же. Просто девушка. В клубе была. Интересная. В мире знаешь сколько необычных людей, а я мучаюсь с Майей. Непонятно – зачем?
– Пугаешь ты меня, Паша…
– Ты чего, в ханжи записался?
– Нет. Я просто друг твой. Вот что.
Мы замолчали. Я думал над словами Гриши, вспоминал Го. Возможно, она ничего и не имела ввиду, возможно, это просто легкий
– М-да, – протянул он. – Похоже, зацепила тебя эта неизвестная сильно.
– Сам ещё не понял.
– Да у тебя на лице всё написано, Паш. Я, конечно, понимаю, ты молодой ещё, кровь кипит и всё такое… Но про голову не забывай, слышишь? Кто к вам в этот клуб ходит? Нормальные люди никогда бы с такими товарищами не связались. Вон, через день только и говорят – тут стычка, там опять кого-то накрыли… Проблемы с законом, не дай Бог с Управлением…
– Гриш, ты чего? Никогда от тебя подобного не слышал. Ты сам-то не так давно…
– Да я после того случая… Помнишь, девушку на улице сбили парни пьяные какие-то… Ну так вот после этого я много думал. Вспоминал. Мне сорок. И что? Из-за всей этой кутерьмы с Пятой я ничего в жизни не имею. В своё время не успел ни семью, ничего, а потом уж страшно стало. И сейчас тоже, – Гриша понизил голос. – Я никому не говорю, но меня Управление трясет частенько, мол ходят к вам всякие, будьте осторожны. Вот и к тебе в клуб, Паш, ходят всякие… А жизнь, она одна.
– Не понимаю я, к чему ты клонишь.
– К тому, что просто будь осторожен. А вообще, – Гриша отложил инструмент. – Бросай это дело и иди ко мне. Деньгами не обижу. Устал уже звать…
– Чуть позже, Гриш. Сейчас сезон самый, хорошо получу. А к весне…
Я сел и осмотрел руку – красота, ещё немного, и я буду считать её чуть ли не произведением искусства. Когда-то всё началось с крошечной татуировки на запястье, а теперь я готов весь покрыться ими. Жажда к самовыражению, как говорит Гриша. В ч"eм-то он прав.
До “Башни” мне отсюда рукой подать, но я вышел пораньше, чтобы неспешно пройти по заснеженным улицам. С того самого момента, как за спиной закрылась дверь родительской квартиры, я жил с ощущением того, что моя жизнь в моих собственных руках. Пьянящее чувство, благодаря которому просто-напросто вырастают крылья, но не надолго. Буквально после первых попыток устроить свой быт, отложить деньги или прикупить новую классную шмотку, крылья подрезаются. Взрослая самостоятельная жизнь вообще ни капли не весёлая, во всяком случае совсем не похожа на ту, которую я представлял себе. И сегодня капелька отеческой заботы Гриши напомнила мне о том, что мне всё же не так много лет, и весь опыт равен буквально нескольким важным решениям. Знаю ли я людей? Отчасти. Боюсь ли ошибиться? Тоже отчасти. Поэтому попробую расположить Го к себе. Заодно и проверю, насколько серьезными были её намёки.
Когда я свернул в знакомый переулок, а потом – на Садовническую улицу, то уже не мог думать ни о чем другом, кроме как о грядущей встрече с Го. У меня не было никаких аргументов в пользу того, что встреча вообще состоится, но очень хотелось этого. И поэтому – я верил, что так будет. Появилась же она два раза в клубе, значит, появится и третий. Тем более, что те ребята, с которыми она приходила, завсегдатаи.
Я переоделся в привычную белую рубашку, надел черный фартук с эмблемой клуба, только не стал засучивать рукава, как обычно. Всё очень стандартно, все действия заучены настолько, что можно даже
Автоматически смешиваю коктейли, разливаю напитки – ни с кем практически не разговариваю. Не помню, когда я так нервничал и переживал в последний раз. Близость собственного мужского провала сильно задевала моё самолюбие. Такая простая девчонка, чуть ли не пацанка, даже не красавица, – и заставляет меня проигрывать? Ну нет.
Ближе к часу ночи я совсем отчаялся и перестал ловить каждого входящего. Значит, не сегодня. И чтобы сильно не рефлексировать по этому поводу, поменялся перерывом с напарником, вышел на улицу. Небо чистое-чистое, кое-где даже звезды виднеются. Морозно. Я прислонился к стене и закурил. Пока смотрел, как облачка дыма улетают под крышу, даже почувствовал небольшое облегчение. Да, всё же мне хотелось совсем иных отношений, не таких, какие были с Майей, и не таких, как с одноразовыми девушками, встречами с которыми я частенько злоупотреблял. Мне хотелось чего-то большего, чего-то настолько яркого и неизвестного, что самому становилось страшно. То мне казалось, что душа требует бури и драмы, накала страстей размером с Эльбрус, то чудилось, будто в милом романтическом спокойствии я найду то, что ищу.
Сложно. Почему всё так сложно? Может, Гриша прав, и это просто возраст? Условия нашей жизни? Постоянное наблюдение, давление со стороны Управления и полиции? Я и сам несколько раз был свидетелем жестокой расправы над людьми только потому, что кто-то в толпе посчитал их Пятой. Видел и как ребята из Управления не щадили никого. Если всё это не утихнет, то по улицам ходить будет страшно. Хорошо, что я не Пятая. Могу спокойно курить, пить и вообще, строить свою жизнь без оглядки. Почти.
И тут меня поразила другая мысль – а что, если я встречу ту самую девушку, с которой захочу провести всю жизнь, и она окажется Пятой? Страшно. Вот это – действительно страшно. Бояться не за себя, а за неё. Даже просто так переспать не получится – наказуемо.
– Кошмар, – шепнул я себе, выбросил окурок в снег. – Паша, ты бредишь. Иди работай.
Когда я снова вернулся на своё место, людей в зале заметно прибавилось. Товарищ шепнул мне, что в каком-то соседнем баре произошла потасовка, всех разогнали, вот толпа и ринулась по близлежащим местам. Я еле успевал раздавать заказы, даже вспотел. Давно такой активности не было, но тем лучше – некогда думать о постороннем. И всё было бы хорошо, я бы спокойно отработал смену, ушёл домой… Но где-то спустя час, когда напитки уже не так интересовали публику, мой взгляд упал на танцпол.
Го. Самозабвенно танцующая Го. Свободные джинсы, такая же футболка, волосы, мерцающие под светом прожекторов. Каждое её движение говорило о чем-то, указывало на что-то. Только я никак не мог понять – на что? Она словно вела диалог с кем-то невидимым, с кем-то, кого даже здесь нет. Вокруг неё вились парни, но она никого не подпускала близко, просто наслаждалась танцем со всей возможной отдачей.
Я старался наблюдать за ней как можно незаметнее, но в голове назойливо вертелась только одна мысль – бросай всё и просто смотри. Впервые я не мог втолковать себе, что мои желания сейчас не имеют значения, работа – вот что важно. И ровно в тот момент, когда я уже почти уломал себя не думать о танцующей Го, она посмотрела на меня. Сквозь небольшой зал, минуя мельтешащих людей. Её взгляд устремился ко мне, как невидимая стрела, и приковал. Она танцевала для меня. Господи, я даже не допускал никакой иной мысли. Вообще. Как будто знал истину. В сердце ёкнуло, сумасшедшей силы удары отдавались в голове, стало ещё жарче. По инерции я продолжал что-то делать, но не уверен, что делал именно то, что должен был. А Го не останавливалась, знала, что я видел, и ни на секунду не отвернулась. Музыка сменилась, её движения стали более плавными, но не менее говорящими.