Пятая Сила
Шрифт:
– Поедем домой, - проговорил маг, когда высокая фигура Ратиуса скрылась в путанице переулков. – Поедем, Саадан, что-то мне… нехорошо.
Он тяжело опирался на трость и хромал, голос его стал глухим и надтреснутым, руки дрожали. Саадан подхватил его под локоть и оглянулся в поисках извозчика.
– Давай… посидим, - пробормотал маг, наваливаясь на юношу. – Здесь… в парке скамейка была…
Они медленно шли по засыпанным листьям аллеям, и Саадан крутил по сторонам головой, ища хоть какую-нибудь скамью, где можно было бы передохнуть. А Нетар вдруг глухо охнул и навалился на него всем телом –
Пропал голос. Саадан подхватил мага на руки, и скамья нашлась прямо тут же, почти рядом, и он уложил легкое, сухое тело на доски, расстегнул ворот.
– Сейчас, - шептал он торопливо, растирая ладони, - сейчас…
– Не надо… - Нетар улыбался обескровленными, белыми губами. Он силился приподняться и не мог. – Не надо… поздно. Ах, как не вовремя, как не вовремя… Мальчик… возьми меня за руку.
Саадан вгляделся в его лицо – худое, ставшее вдруг восковым. И понял все.
Это был сердечный приступ, и даже не смертельный и не столь опасный, чтобы умереть, если вовремя оказана помощь. Но не в нем дело. Просто – время пришло. Просто – срок жизни истекает, капает сквозь пальцы, рассыпается пылью, как платье Золушки… часы бьют полночь и волшебство уходит… теперь начинается совсем другая сказка.
Не уходи, - он сжал ледяную ладонь Нетара. – Не уходи… учитель!
Второй раз он назвал мага так, но это теперь не имело уже никакого значения.
Пора… Мне пора, малыш. Я знал… догадывался, что так будет.
Учитель…
Подожди… я не все сказал. Ты все знаешь теперь, все умеешь. Я отдал тебе то… что знал… теперь мне не страшно уходить. Мальчик мой… Силу… сохрани, не растрать. Я знаю, ты молод… горишь и стремишься творить… Но помни – не в Творении наша сила, а в Равновесии. Только оно способно остановить и удержать мир. Не поддавайся соблазнам… мы – ни на чьей стороне. Ты обещаешь мне?
Да…
Вот и славно. Я ухожу… спокойно. Я отдал все, что знал... Теперь Воздух примет меня. Спасибо… тебе…
Не надо, - прошептал Саадан, глядя, как вытягивается тело мага, каким строгим и неподвижным становится его лицо. – Не надо.
А когда прошло еще совсем немного времени, Саадан отпустил холодную ладонь. Все вдруг стало неважным. Бережно, очень осторожно приподняв мертвую голову, снял с мага цепь с оправленным в серебро лунным камнем – знаком мага Воздуха. И, поцеловав старика в губы, долго-долго смотрел на изменившееся, чужое лицо.
Пасмурный день тянулся медленно, по подоконнику стучали капли. Саадан бесцельно бродил по комнатам, трогая пальцами корешки книг на полках, приборы на столе, Видящий камень на подставке. Долго стоял перед большим, во весь рост, портретом молодой женщины, висящим в кабинете Нетара, - он так и не решился спросить, кто она и почему ее портрет висит здесь. Какой насмешливый взгляд… на мгновение юноше показалось, что эти черные глаза ему знакомы. Впрочем, не все ли равно – теперь.
Все эти три дня после похорон шли дожди. Земля размокла совершенно, и гроб опускали и жидкую грязь. Наверное, лучше поступают маги Огня – они сжигают своих умерших, отдавая тела после смерти той Стихии, которой служили при жизни. Остальные Гильдии осуждали этот обычай и хоронили своих
Сколько же народу стояло над могилой! Так много, что казалось странным, откуда у мага-отшельника столько друзей. Друзей ли? Совсем незнакомые маги молча скользили по нему взглядами, Хорем и Ратиус пожали ему руку и шепотом сказали несколько слов утешения. Саадан кивнул. Он был спокоен. Наверное, это было отупение, приходящее на смену слишком сильной боли. А может, ему стало все равно – он не знал.
Потом все разъехались, и он остался один. И бродил, бродил по дому, словно надеясь найти в комнатах Нетара… или хотя бы память о нем. Вспоминать учителя было слишком больно. Думать о том, что его больше нет – невыносимо. Думать о том, что делать дальше – тяжело. И он рассматривал книги на полках и слушал тишину пустых комнат.
И в тишине этой слышался ему негромкий голос…
«Кому, как не тебе, печальной станет эта весть –
О том, что не возжечь огонь прикосновеньем рук.
Но только не грусти, мой юный друг.
Ты привыкай, что я уже не здесь…» [1]
Что делать дальше, он не знал. Наверное, нужно собирать вещи. Саадан не знал, кому теперь принадлежит дом; не знал, есть ли у Нетара наследники… он, оказывается, вообще ничего не знал о своем учителе, а теперь уже не спросишь. Сколько всего не успел. Как он привык к размеренной, спокойной жизни… куда теперь? Снова дорога, снова все имущество – в небольшом мешке. Может быть, он сможет взять хотя бы лошадь… и немного денег. Кто придет заявлять свои права на этот старый дом, ставший ему родным? И когда? Сколько дней еще он имеет право слышать скрип половиц, гудение поленьев в печи, негромкий стук часов в гостиной…
Что делать дальше? Этот вопрос стоял перед ним в полный рост, и Саадан не мог найти на него ответа.
Оставаться здесь ему нельзя. Можно, конечно, было бы прийти в Гильдию Воздуха… его бы приняли с радостью, тот же Хорем говорил. Но нельзя – Камень. То, что они ищут, находится у него. И он не намерен отдавать это кому бы то ни было.
Вернуться домой? Теперь он может это сделать, у него есть деньги, чтобы оплатить место на корабле. Но… зачем? Кто ждет его там, в Инатте? Зачем возвращаться? Ходить по улицам столицы и вспоминать о том, как… Саадан поймал себя на том, что прежняя боль отступила, что воспоминания уже не терзают душу так, как прежде. Что ж… время, наверное, лечит. Теперь он думал о Тале с легкой нежностью и отстраненно – словно из-за прозрачного экрана. А может, и вправду Камень забрал у него любовь, оставив взамен… что?
Что нужно ему теперь по-настоящему?
Камень. Разгадать загадку Камня Воды, овладеть им… а дальше… о, дальше!
Тирайн, мелькнула мысль. Он не отдаст.
Это мы еще посмотрим…
Интересно, если бы Кервин был жив, как бы случилось все? Смог бы он подчинить свой Камень? Смог бы, обязательно смог…
Звон небольшого колокола у калитки прервал его мысли и заставил вздрогнуть. Вот и закончилась его жизнь – здесь…
Но шедший по дорожке к дому Хорем вовсе не собирался его выгонять. Он был сумрачен, но спокоен и попросил разрешения сначала пройтись по дому.