Пятьдесят первая зима Нафанаила Вилкина

Белоиван Лора

Выпил

Присел на полено

Хорошо

Закурил

Задумался там о чем-то

Хотел пепел стряхнуть, а глядь

Вокруг ночь

И звёзды на небе

«Нихуя себе», - думаю.

Ушёл потихоньку

Наутро соседа спросил

Что за бражка такая?

Чего ты в неё накидал?

А он такой –

Да всё как обычно

Вода, сахар, дрожжи и кусок карбида.

ПРО СИЛЬНУЮ БРАЖКУ

Или вот еще мы с Серёгой ставили

Не

с тем у которого кот дома серет

А с другим

Флягу бражки поставили

Хорошая получилась

Месяц стояла

А с маслом если

То газы не выйдут

Весь процесс будет там

Внутри

И так тихо-тихо

Ой-ёёй

Открывать тогда осторожно надо

Не трясти вообще совсем

Главное, не трясти

А то крышкой башку оторвёт

Или руки по самые яйца тоже

В общем, бутылку масла туда

Серёга здоровый, сто пять кило или врёт

По-моему, больше

Толстый как бык

Я, говорит, открывать буду

А ты отойди

Я отошёл

Серёга крышку дыц дыц

Та чпок такая

Вроде отсоединилась

И тут фляга как поползёт

Я ору - бля, Серёга, ну ёб твою мать

Фляга тикает

Сама, как живая, тикает от нас

Да главное быстро так

Поймали, конечно

Но всё взболталось внутри

А плохо, когда взболтаешь

Фонтан как попёр

А жалко же - месяц ждали

Серёга сверху на крышку лёг

Его аж подбрасывает вверх

Такая вот сильная бражка

Орёт мне: Нафа, ложись на меня

Не могу, орёт, больше

Пока флягу ловили, жена Серёгина

Вообще не помню откуда взялась

С огорода, что ли, в сарай пришла

А тут обана

Смотрит как дура стоит на нас

А мы орём

Серёга на фляге раком

А я на Серёге

Ну тут я не прав, конечно

Любая б подумала чёрти что

Ума-то у баб нет нихуя.

САМОЛЁТ

А один у нас жил тут тоже

В бараке

Самолёт сделал сам, своими руками

Никто не верил, конечно

А он сделал

Его потом стали лётчиком звать

Пока делал, все на него

“Дурак” да “дурак”.

А потом -

“Лётчик”, “лётчик”

Зауважали

Они татаре были по нации

Вся семья

Не пили

Утром ихняя бабка вокруг барака

Спортом всегда занималась

Каждое утро буквально

А он её сын был

Самолёт делал и сделал

Летал самолёт

Это еще до армии

Тогда на Суханке поле было

Где коттеджи сейчас

Коттеджей не было

Было поле

До

самого кладбища

И вот он сел в самолет и поехал по полю

А потом полетел

Все “ура”, “ура” кричат

Радостно было всем почему-то

А он улетел

И нет его

Нет и нет

Долго не было

Все ждут, а его нет

Покурили

А его опять нет

Может, сбили?

Пограничники тут же близко

Потом идёт с кладбища

Кое-как идёт

Палка в руках

Не сбили, значит

Просто упал самолёт прямо на кладбище

Лётчик, конечно, ногу сломал

Там двигатель что-то того

Ну техника, ясное дело

Его потом сильно ругали из-за могил

Много могил поломал

Но не били никто, нет

Этого не было

Он одну ногу полгода лечил

Ходить нельзя было

Только сидеть

Он и сидел

А скучно ж

И выпить нельзя

Татарин

По дереву резать стал

Хорошо научился резать

Вся деревня у него табуретки покупала

Красивые, ух

И мамка моя одну купила

Нога уже зажила

А он всё режет и режет

Так и забыл летать

А потом они уехали в Татарию

Татаре ведь, вся семья

Им у нас скучно было

Хули им табуретки

Они на полу сидят.

51-Я ЗИМА

Мне же на днях пятьдесят будет с лишним

Ровно-то было прошлой зимой

Отмечали

Это еще десять лет, и что

Я своему бате ровня?

Ну и дела.

ПРО ОДНОГО ДУРАКА

А еще один дурак у нас тут был

Как набухается

Конопли накурится сверху

Совсем идиот тогда

Зимой и летом одним цветом

Это про него

Он когда совсем идиот

Всё снимал - одежду, трусы

Вообще всё

Только сапоги оставит

Гитару в руки и айда по деревне

Идёт

Хуйню всякую орёт

Стыдобой машет

И на гитаре наяривает

Типа звезда театра

Все ходили смотреть

Смеялись

Ему потом говоришь

Когда нормальный уже

А он

Да, говорит, похуй мне

Так и нашли в сугробе

Без трусов, в сапогах и с гитарой

Хули - дурак.

ГОНДОН

Ох не выспался вообще

Дом потому что на двух хозяев

Раньше на четыре был, но середину снесли

Пожар, середина сгорела

Мы договорились с бульдозером

К ебенематери середину снесли

А с того крыльца и так никто не живёт

Бабка жила одна

Но она померла шесть где-то лет