Пятицарствие Авесты
Шрифт:
видеозапись и снял лица всех троих, затем, наставив пистолет между глаз третьего
рэкетира, убрал скотч, которым был заклеен его рот, и спросил:
— Кто из вас убил Колычева?
Не дождавшись ответа, он принёс из соседней комнаты обрезок трубы, выбрав его
из прочих бандитских принадлежностей, и вернулся к рэкетиру.
— Вы чуть не убили меня, и я начну с того, что переломаю тебе ноги, которыми ты
меня пинал, а затем пристрелю, так же
что если я здесь, то просто так дело для вас не закончится? Поэтому спрашиваю, и если
ты мне будешь отвечать, то, возможно, для тебя всё обойдётся благополучно. Итак,
говори: кто приказал убить Колычева?
Было видно, что бандит, не готовый к такому развитию событий, был явно напуган,
и после того как Виктор, угрожая, взмахнул обрезком трубы, торопливо сказал:
— Это Патрон! Это Патрон приказал!
—Кто такой Патрон?
— Не знаю. Он работает в администрации.
— Как звать? Адрес?!
— Как звать — не знаю, адрес — знаю. Я был там посыльным один раз, — и он
назвал адрес, который Виктор повторил про себя, стараясь запомнить наверняка.
— Почему это сделал именно Патрон, а не Воронов?
— Не знаю, нам не говорили.
— Кому помешала мастерская Колычева?
— Это всё дела Воронова и Патрона.
— Кто приказал избить меня?
— Воронов. Это всё они.
— Звание и полное имя Воронова?
Тот ответил, а Виктор, выяснив, как убили Евгения, выключил видеозапись,
понимая, что больше ничего интересного для себя уже не услышит, и, принеся воды,
облил ею тех, бывших без сознания; а когда они пришли в себя и поняли происходящее,
сказал:
2бЗ
— Ваши имена и всё остальное мне известно. Я не обещаю, что ваша деятельность
останется без последствий, но лично у меня свои претензии за сломанные рёбра и
пробитое лёгкое, а заодно и за Колычева.
— Жаль, что мы не кокнули тебя тогда у дома. Но ты ещё пожалеешь о том, что
сегодня сделал, — говорил один из очнувшихся бандитов, вытирая лицо свободной
рукой и отплёвываясь.
— Жалеть сейчас о чём-то — ваша участь, поскольку, сбившись в волчью стаю, вы
должны были помнить, что на каяедую стаю найдётся охотник, и охотник сейчас я, а вы
должны молиться, чтоб — дай бог! — я не выстрелил. Поэтому не обессудьте, и он взял
в руки обрезок водопроводной трубы.
Закончив экзекуцию и сложив отобранное у бандитов оружие, мобильники и ключи
от наручников на стол, предупредил:
— Советую терпеть до утра.
Забрав двое наручников
квартиру и, прихватив пакет, оставленный им у двери, сел за руль, уже зная точно, куда
поедет. Припарковав машину несколько в стороне от указанного рэкетиром места,
Виктор вышел из неё, прихватив пластиковый пакет, наполовину опорожнив его, и
положил туда пистолет, ещё не зная, как будут развиваться события. Найдя нужную ему
квартиру, он позвонил у двери, но никто не отозвался, не слышно было даже шагов за
ней. Повременив немного, решил подняться на лестничную площадку этажом выше и
какое-то время подояедать там. Прошло около часа ожидания, он начал уже уставать от
вынужденного бездействия, но понимал, что должен использовать сегодняшний шанс,
который, возможно, уже не повторится. Вдруг услышал шум внизу, на входе в подъезд,
и шаги по лестнице, стихшие на площадке этажом ниже, где была нужная ему
квартира. Вынув из пакета бутылку с пивом, Виктор откупорил её и, притворившись
пьяным, бормоча что-то про себя, начал спускаться вниз по лестнице. Видный
мужчина, примерно его возраста, доставал ключи из кармана кожаного пальто, а
завидев его, потянулся рукой за пазуху. С пьяной ухмылкой на лице Виктор,
прихлёбывая из бутылки, привязчиво сказал:
— А-а-а, мужик!.. Мужик, давай выпьем! А?! Мужик?!
Очевидно, решив, что ему незачем беспокоиться, солидный мужчина строго сказал:
— Так!.. Быстро проваливай, пока я не сдал тебя в «ментовское стойло»!
Сделав испуганный вид и даже несколько шарахнувшись в сторону, Виктор
пробормотал:
— Всё, всё, всё! Ухожу, ухожу! — и положил бутылку в пакет, чтобы вынуть оттуда
пистолет и приставить его ствол к животу солидного.
— Тихо! — скомандовал он твёрдо. — Руку из кармана!
Тот вынул руку из-за пазухи, а Виктор, достав оружие из
внутреннего кармана его пальто, положил в свой карман.
— Не вздумай кричать: у меня не будет выбора, и я пристрелю тебя прямо здесь, а у
тебя — надежды, что, возможно, всё обойдётся. Теперь — открывай дверь!
Он приставил пистолет к его позвоночнику, достаточно ощутимо придавив его,
чтобы противник чувствовал серьёзность ситуации, а когда тот открыл дверь, забрал у
него ключи и, войдя в прихожую, приказал включить свет, уже разглядев выключатель
при свете лампы на лестничной площадке; затем закрыл дверь. Приказав солидному