Пятизвездочный жених
Шрифт:
Любопытная родительница отодвинулась подальше.
– И вообще, он к тебе с серьезными намерениями или как?
– Мама! – прошипела Лизка, указывая на меня взглядом.
Подруга была убеждена, что я страдаю из-за разрыва с Максом, и не хотела обострять боль своим безоблачным счастьем. Вот уже третий день она, как заведенная, таскала меня по салонам, считая СПА лучшим средством от несчастной любви. Я же, словно в прострации, смиренно спускала остатки зарплаты на шоколадные обертывания, хотя обычно предпочитала шоколад
– Кушай, детка, а то худющая стала – одни глаза! – вздохнула тетя Наташа.
Я потерла тяжелый висок и тоскливо посмотрела на кусок шоколадного шедевра на своем блюдце. Есть почему-то не хотелось.
– Одни глаза! – сокрушенно повторила она. – Твоя мама с меня три шкуры спустит!
Тетя Наташа и мама дружили со школы. Их нежной привязанности не помешал даже переезд Лизкиного семейства из нашего города в столицу. Казалось, мамы его и не заметили. Так и висели на телефоне, как будто все еще жили на соседних улицах.
– Кстати, на днях видела твой сюжет о боди-арте, – продолжала тетя Наташа, – ну, тот, когда тебя разрисовали под помидорку.
– Под Человека-паука.
– Точно. Потрясающе! – Она нетерпеливо постучала ложкой по блюдцу и бросила на дочь строгий взгляд: – И все-таки, Лизавета, с этим парнем все серьезно или как всегда?
– Мам, дай мне спокойно поесть! – взорвалась Лизка.
Тетя Наташа раздраженно вздохнула:
– Хватит уже порхать! Пора задуматься о семье, детях! Неужели тебе не хочется малыша?
У Лизки сделалось такое лицо, как будто она увидела таракана. Беременность была ее главным ночным кошмаром. Подруга свято верила, что после каждого ребенка объем бедер увеличивается на два сантиметра. Где Лизка раздобыла эти статистические данные – загадка. Может, в школе моделей?
– Ну, а свадьба? Разве ты не мечтаешь о роскошном платье? Можно заказать его в Штатах или Италии. – Тетя Наташа решила зайти с другой стороны. – А Машулька будет твоей свидетельницей!
Меня опять затошнило.
– Теть Наташ, у вас красивая… туника. Это та, что мама на день рождения подарила?
– Да! То есть нет…
Они с Лизкой переглянулись.
– Понимаешь, ту кофточку Таня, наша домработница, утюгом прожгла. Ты только маме не рассказывай, а то она расстроится! Пусть это будет нашим секретом, – подмигнула тетя Наташа.
– Действительно, зачем ее расстраивать, – задумчиво проговорила я.
А ведь она права! У подруг могут и должны быть секреты друг от друга! Маленькие, как неправильная туника, или большие, как неправильный мужчина. И они, эти самые секреты, вовсе не мешают дружбе, а, наоборот, скрепляют ее! Да-да! В самом деле, что изменится, если я расскажу Лизке об Алексе? Она решит, что во всем виновата я, и мы перестанем общаться. А может, не только мы, но и наши мамы! Да это просто преступление – прерывать дружбу, которая передается по наследству!
Я придвинула к себе блюдце
– У меня же сериал начинается! – вдруг вскинулась тетя Наташа. – Пойду. А вы пока поболтайте тут, наверняка хотите посплетничать.
И она ушла с кухни.
– Вчера у меня с Алексом все было, – прошептала подруга.
Пирог встал поперек горла, я закашлялась, и Лизка пребольно треснула меня по спине.
– Он та-акой, ты даже не представляешь!
Я представляла.
– Зверь! Губы, как у верблюда!
– Чего? – ошалело спросила я.
– Помнишь, в Египте мы кормили с рук белых верблюжат? Их губы казались такими нежными и мягкими на ощупь. – Лицо подруги сделалось невинным и безмятежным, как у ангела. – У нас с Алексом была волшебная ночь… Машка, ты что, оглохла? У тебя мобильник звонит!
Взяла трубку и чуть не рухнула со стула. Это был Алекс!
Я вскочила и бросилась с кухни прочь. Сейчас устроюсь в каком-нибудь укромном уголке и все ему выскажу! Главное, чтобы Лизка ничего не заподозрила! Надо вести себя естественно и непринужденно.
– Кто это? – холодно спросила я.
– Не узнала?
– Забыла. Ты же не объявлялся шесть с половиной дней!
– Пришлось задержаться чуть дольше, чем я рассчитывал. Дела.
– Мокрые? – ехидно поинтересовалась я.
– К счастью, нет. Обошлось без смертоубийства. Я соскучился, хочу тебя видеть.
Сердце сладко замерло, и я мечтательно зажмурилась. Перед глазами всплыло Лизкино лицо безмятежного ангела. Ну, сейчас ты у меня получишь, верблюд хренов!
– А вот я не хочу тебя видеть. Пока ты разбирался со своими «делами», многое изменилось. У меня теперь другой!
На том конце провода повисла пауза.
– А ты шустрая, молодец, – сказал он упавшим голосом. – И кто счастливчик?
– Какая разница? Главное, что он любит меня и… между прочим, выше тебя на целую голову! – зачем-то ляпнула я.
– Ах, ну если на целую голову, тогда понятно, – усмехнулся он, – но почему…
Я отключилась, не дослушав, весьма довольная собой. Я испытывала какое-то садистское наслаждение, как будто отстегала его мокрой тряпкой по сердцу. Но через несколько мгновений почему-то показалось, что отстегала я не его, а себя…
Потерянно огляделась по сторонам, надеюсь, я не слишком громко орала? И вела себя естественно и непринужденно?
– Маша, почему ты сидишь здесь в моей шубе? – озадаченно спросила тетя Наташа, появляясь на пороге шкафа с верхней одеждой.
– Безумная стужа, – пробормотала я с интонацией Льва Евгеньевича Хоботова, персонажа моего любимого фильма «Покровские ворота».
Ночевать я осталась у Лизки. Утром по дороге в фитнес-клуб она подбросила меня до метро. Перед работой я решила заехать домой переодеться.