Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II
Шрифт:
— Вот зараза рыжая, — Из вентиляции высунулась голова домового. — побежала лешаку жаловаться.
— К какому лешаку? — Мысль о том, что дерево проросло через весь дом, отступила перед непонятной угрозой, — Нифонт! Ты это о чём?
— Ох горе мне. — Домовой, горестно качая головой, вылез из вентиляционного отверстия, презирая закон всемирного тяготения прошлёпал подошвами по стене, шагнул на пол, и не дойдя до нас с Софией метра полтора, остановился, — ты чего натворил? Зачем в лесной чертог дорогу открыл? Что мне теперь делать, как дом беречь?
— Мой Господин?! —
— Это… — Я задумался как объяснить Софии кто такой домовой, — это дух, хранитель нашего дома.
— Ендон? — София вывернулась из моих объятий присела на корточки перед домовым, протянула к нему руку, — какой миленький старичок. Ай!
Звук шлепка по руке слился с шипением Нифонта:
— А ну убери свои грабарки. — Домовой растаял в воздухе что бы тут же проявится около дупла.
Стоя на стволе, параллельно пола, он заглянул в чёрное нутро, шумно втянув носом воздух произнёс:
— Не успел.
Из дупла высунулась всклокоченная голова мужичонка в треухе рыжего меха. Увидев подле себя стоящего домового, голова отпрянула внутрь, блестя глазами как у кошки ночью. Я потянул к себе Софию, задвинул её к себе за спину, нервическое состояние домового передалось и мне, само словосочетание «леший в доме» отдавало нехорошим, абсурдным и неестественным.
Нафаня повторил свой трюк с растворением в воздухе с последующим перемещением, домовой материализовавшись подле меня произнёс с нескрываемым огорчением:
— Ну что же ты, сын хозяина, комната твоя, твоей волей дорога через лес открыта, тебе и договариваться с тамошним лешаком.
— Я с сомнением посмотрел на светящиеся глаза в глубине дупла, соображая, как же поступить. Про дорогу можно спросить позже, и так понятно, что по этой дороге ко мне София попала, а вот о чём мне нужно договариваться и вообще, как можно договариваться с лешим, нет я любил читать, и фантастику, в том числе и с участием леших, прочёл немерено. Но вот где фантастика и где правда жизни. Что там им подносят, хлеб и конфеты вроде, так вроде не я к нему, а он ко мне. Достав на всякий случай круглую буханку хлеба, кивнул Софии показывая глазами на диван, что бы села, подошёл к дуплу.
— Добрый день уважаемый, примите в качестве дара и простите за беспокойство, — я протянул к дуплу каравай.
Вытянувшаяся рука вполне человеческих размеров утащила хлеб в дупло.
— Может зайдёте в гости, — разговаривать через дупло меня не устраивало, любые переговоры нужно вести лицом к лицу.
— А чего это ты человече меня в моём же лесу меня приглашаешь? — мужчина в горке защитного цвета, вышагнул из дерева как приведение из стены, встреть такого в лесу сразу за грибника примешь или за дачника, пошедшего по грибы в ближайший лесок, из образа выбивался рыжий треух и звериные глаза.
— Какой твой лес! — Взвился домовой. — Рыжая твоя морда! Али не чуешь человеческого жилища, под крышей стоишь в его вот клети.
Домой указал на меня коротким пальчиком, а затем ткнул им же вверх.
— Ну раз я здесь, — мужик в смешной шапке ехидно улыбнулся, показав
— Да ты! Да я! — домовой закрутился волчком, но я не сал ждать продолжения гаркнув во всю мощь своих лёгких, так что моё солнышко вспыхнуло даже для меня нестерпимым светом:
— А ну стоять! Замерли оба горячие финские парни, — звуковой удар сотряс комнату, иголки щедро сыпанули на пол, добавляя мусора на полу. А два представителя народного фольклора застыли в неестественных позах. Домового мой окрик поймал стоявшим на одном пальце левой ноги, правая, отставленная вправо, согнута в колене и прижатая пяткой к своей товарке. Руки раскинуты в стороны голова вскинута вверх, бывшая ранее аккуратной борода, встопорщена как у дядюшки Ау из старого мультика. Я только сейчас досмотрел, что у домового по четыре пальца на конечностях. Повернувшись к лешему, хмыкнул, лесной гость застыл в позе античного спортсмена бросающего копья, только вместо копья была здоровая веретенообразная шишка. Лицо перестало походить на человечье став совершенно похожим на зверя в оскале своём раззявившего пасть.
— Так отмерли оба, — я звонко хлопнул в ладоши. Домовой тут же растаял, покидая поле боя, леший смотрел на меня не мигающим совиным взглядом, тем самым став похожим на большую нахохлившуюся птицу.
— Чародей значит чудит в моём лесу, — Шишку он не выбросил, а так и держал её в птичьей лапе направив острием прямо на меня, вся его поза излучала угрозу от него так и полыхнуло опасностью.
Страшно не было, но сзади была София, а за дверью девчонки, так что в следующую секунду кладенец упирался в подбородок лесного гостя начисто срезав бороду, невесомым пеплом развеявшуюся в полёте к полу комнаты.
— Ты дядя не чуди, я тебя к себе не звал, ты сам ко мне пришёл, — вспомнив слова Нифонта добавил, — под крышу дома моего отца.
Леший неуловим образом снова стал просто дядькой грибником из подмосковного леса.
— Не по Покону, чародей, пробивать себе дорогу через мой лес, не спросивши у меня разрешения, ёлку опять же упёр, живность неразумную.
— Мне чужого не надо забирай обратно, — сказал не задумываясь с подозрением разглядывая большого рыжего муравья с мой палец величиной щекотавшего своими усиками ухо лешего.
— Как же я заберу, ты связал миры накрепко переплетя измерения, — леший покачал головой, —Берегиня своими ножками по твоему пути прошла, теперь только Леля назад всё вернуть может. Да где-ж её нынче сыскать, давно уже мир её песен не слышит.
Я и половины не понял из сказанного, нет то, что Берегиня с Лелью это из славянского пантеона кто-то, это как раз понятно. А вот применительно к ситуации. Мне теперь что постель с муравьями делить, на такое я точно не подпишусь.
— Не можешь дерево, живность забирай ей тут не место, — меч я опустил к полу, негоже вести светские беседы с чело… с лесным хозяином изображая из себя брадобрея, тем более что шишку он сразу убрал в карман, — так что давай сразу разрулим что по чём, мне в моей комнате лишние не нужны.