Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II
Шрифт:
Европа уже стала демоническим домом, кормушкой, полностью отдавшись похоти потребления.
Голубые марши. Узаконенная педофилия, прямой запрет на матерей и отцов. Лучшее воспитание ребёнку могут дать только чужие люди, не имеющие с ним родовых связей.
БОГ! О-о-о, как он ненавидит эту высшую триединую сущность, сколько у него имен и лиц. Сейчас людишки поклоняются его отпрыску, рождённому человечкой. Этот…, да не будут произносить Его имя в веках, да предадут Его забвению.
Француа улыбнулся, вспомнив о выделенных им средствах на перепрофилирование
Ещё лет пятьдесят, и они вытравят из людских душ эту гадость. Вера. Что за странное слово. Вера. Он ни когда не мог понять этих людишек в их стремлении верить. Как может холодный, аналитический разум верить в то, чего никогда не может быть.
Не много осталось.
Перед глазами мужчины пробежали сухие строчки отчета о вложении огромных денежных сумм на изменение сознания основных групп населения этого материка. Последнее его вложение были направлены на социальное исследование возможности отказа от мяса скота. Экологические изыскания направлены на очищение воздуха, буквально засираемого коровами. В качестве замены предлагается использовать искусственно выращиваемое мясо. А для гурманов из высшей касты, формируемой финансовыми олигархами, предлагается использовать человеческое мясо.
Нежное, сочное, парящее свежей кровью, глаза Француа скосились на треугольный стол. На столе стояло огромное блюдо с ароматным мясом. Этих девочек ему привезли сегодня, это их кровью была наполнена его ванна, Фастфуд, вот что нужно для мягкости и сочности.
Аааа Макдональд! Оооо БигМак! Правильная рецептура придаёт мясу неповторимый вкус приправ с полей Праха.
Мужчина стал на колени перед вращающимся телом, обороты плавные и притягательные в своей неотвратимости наказания, гладкое лоно, не имеющее ни единого волоска, притягивало его взгляд. Раскрытые лепестки. Выпирающий, огромный клитор, похожий на маленький сморщенный мизинчик. Глаза мужчины жадно скользили по гладкой плоти.
Ох эти человеческие самки. Их жалкие потуги достичь демонической красоты. Шугаринг. Лазерная эпиляция. Удаление механическим эпилятором. На что только они не идут за ради достижения недостижимого идеала разврата суккуб. Промывание мозгов. Что может быть лучше для этих куриц, чьё мясо он с удовольствием сейчас будет есть.
Длинный, фиолетовый язык, своим кончиком так похожий на собачий член, выскочил из-за острых зубов мужчины, сразу же достигнув необходимых размеров. Очередной оборот женского тела, язык подобно лягушачьему выстреливает, смачным шлепком соприкасаясь с расслабленным клитором.
Тело Демонессы вздрогнуло, остановившись в своём вращении, изогнулось подаваясь навстречу языку. Все десять хвостов, с грацией высшего разврата, заставляющей потерять разум любого самца, раздвинулись, открывая ранее недоступное поперечное влагалище заднего прохода в обрамлении глистообразных отростков, живущих своей жизнью, извиваясь и переплетаясь во всей своей мерзости, став ещё более похожих на аскарид.
Фиолетовая молния, тут же метнулась, с немыслимой скоростью, размазавшись в движении
Сильный удар откинул мужчину к дальней стене.
— Ещё не время. Мой маленький раб. — Женщина, приняв человеческий облик, встав на обе ноги, коснулась пола.
С брезгливым выражением лица Горгонда, мать шестнадцати командующих боевых легионов своего мужа, чьё имя даже в Аду предпочитали не произносить в слух, смотрела на копошившееся у стены тело, с трудом сращивающее переломанные рёбра. — Ты стал проявлять много воли. Ты будешь наказан.
— Наказания моя Госпожа, наказания нижайше прошу, — мужчина упал на пол стараясь коснуться своим языком её ног.
— Встань маленький негодник. Отец прав, ты слишком слаб, пожалуй, нам пора завести нового сына…
— О нет. Я докажу, я гораздо сильнее чем ты видишь о Великая Горгонда.
— Посмотрим, сначала дело, потом наказание, — женщина присела на один из стульев взяв бокал с рубиновым напитком за тонкую ножку золотого бокала.
— Повинуюсь.
— Я потеряла много сил в этом корейском вояже. — Глаза женщины внезапно полыхнули алым, заставив растаять голубой лёд, два зрачка вытянувшиеся в вертикальные чёрточки, изменили угол наклона, став похожими на букву «V» своим острием направленные на переносицу.
— В Сеуле меня ждала засада Храмовников, — разве не ты мне говорил, что Орден ослаблен и более не может полноценно противостоять моему мужу, твоему отцу? Разве не ты мне говорил, что мальчишка слаб и не сможет защитить себя и свой Род?
Мужчина в ужасе отшатнулся от внезапно приблизившейся к нему головы. Шея женщины вытянулась на пару метров покрывшись чешуёй, сверкая голубой сталью в свете факелов. Острые клыки щёлкнув сомкнулись на языке Де Ришельё. Кровь мгновенно отлила из его щёк, делая кожу сухой как пергамент. Через секунду кожа стала осыпаться, освобождая череп от оков плоти.
— Ты всё так же слаб Сын. Прими наказание. — Женщина снова приняла человеческий облик, закутавшись в собственные крылья как в платье. Поёрзав, она с довольствием и удобством умостила своё седалище на резном кресле.
— В течении дву-на-десять лун, по нижнему календарю отслужишь шлюхой в казарме шестнадцатого Легиона, — она сладко потянулась, улыбнувшись в пустые провалы черепа, в которых уже начал клубиться огонёк растущих глаз, — ни чего так не повышает дисциплину, как возможность натянуть задницу своего Командующего.
Зубы черепа клацнули два раза, горло ещё не восстановилось, воздух со свистом вырвался из лёгких, но женщине и этого было достаточно. Она хорошо поняла, что ей ответили.
— Неужели мой сын против? Мой непослушный мальчик. — Женщина рассмеялась каркающим смехом портовой шлюхи, покачав указательным пальцем перед лицевыми костями черепа, — Тебе так хочется заглянуть своей госпоже под хвост. Так вот, в качестве наказания ты лишаешься этой возможности ещё на четыреста циклов этой реальности.