Пятнадцатый камень
Шрифт:
Клим в который раз за день мучился смутной близостью разгадки, что сродни вот-вот укушенному локтю. Как в детстве, когда мать задавала ему воскресную задачу на развитие математической логики: решение маячит, матушкина мимика излучает ободряющее счастливое нетерпение. И… пятнадцатый камень в японском саду опять остается невидимым! Мама не выдерживает и забрасывает наводящими вопросами. За окном темнеет, невыносимо хочется на волю, к дворовым дружкам… В конце концов, хитроумная задачка раскалывается общими усилиями, Клим выходит не победителем, а утопающим, вытащенным за волосы родительским честолюбием. Но ему нисколько не стыдно, потому что мама умеет усыпить совесть: "Ну ты же почти сам решил!" И вот она, вечерняя свобода!
Теперь
— Предлагаю немного отойти от темы и выяснить вот что: вчера я видел, как Роман Квасницкий вручал тебе небольшой презент в виде туалетной воды…
— Да не мне он его вручал, — отмахнулась Нонна, не подозревая, как у ее собеседника отлегло от сердца. — Это я его попросила прикупить по дороге для Сильки. Сама замоталась, спохватилась поздно… а хотелось ему подарить именно «Кензо». Вообще Гарин к подаркам относится наплевательски. Ну всучили красивую коробченку — и ладно. Может, даже не полюбопытствовать, что там внутри. Если, конечно, дело не касается ружей! И я решила — пусть будет чисто символический презент, но со вкусом. Хотя я уверена, что он вчера даже не посмотрел на него. Так, в общей куче валяется мой Кензо, и пока я не ткну в него пальцем…
Похоже, дорогая Леди неплохо отвлеклась от тревожной темы обожателя ее подруги. И шаткая гипотеза Клима медленно, но верно подтверждалась. А что касается гаринского равнодушия к "общей куче", где затерялся аромат загадочного японца — так бойтесь данайцев, дары приносящих, лучше и не скажешь! Судя по недавней мизансцене с участием бедняги Квасницкого, Силя и впрямь не особенно в курсе того, что ему преподнесла благоверная и гости. Разве что охотничий натюрморт трудно было проигнорировать… Так! Пора возвращаться к животрепещущим гитаристам.
Глава 15. Кришнамурти и слабости одиноких
— Давай-ка ему позвоним… — риторически произнес Клим.
— Кому?
— Алексу.
— Что за идея?! Зачем?! Ритка мне этого не простит. Я не буду вмешиваться в ее дела! — Нонна вскочила с кровати, словно готовилась физически защищать неприкосновенность приватной жизни своей невезучей гостьи.
Климу понадобилось полчаса, чтобы уломать Леди на звонок коварному соблазнителю чужих жен. Можно было записать это в личные рекорды — все-таки упрямство мадам Гариной несокрушимо, как бронепоезд. Когда она все же согласилась, Буров возблагодарил бога за серию маленьких удач. Ко всему прочему, одной из многочисленных редакционных обязанностей Нонны была работа с кадрами, и потому Леди имела координаты всех своих коллег, включая ухажера Марго. Перебирая номера в меню мобильного, она что-то тихо бормотала, и, наконец, произнесла: "Вот он, Алексей Гуляев. Только что ему сказать?"
И тут уж Буров вынужден был возблагодарить Всевышнего не за маленькую, а за жирную птицу удачи, которая оглушительно звенела крыльями (а в народном варианте — все теми же яйцами!), хотя и ничего не обещала. Клим не верил своим ушам: Алексей Гуляев! Леша Лис. Богема… гитарист… барабанщик… и даже батарея, — все его репертуар. Кто бы мог подумать: небритый рокер и супруга Тимы Ангорского… Видимо, Лис временно сменил имидж для редакционных будней и преобразовался в Алекса. Стоп, его имя уже всплывало недавно. Ах, Ида! Странно, что она его узнала на концерте: ведь видела его только на фотографии. Зато много слышала — Клим развлекал ее рассказами о лисьих проделках.
Дальнейшие действия сыщика поневоле Леди восприняла с испуганным недоумением. Он выхватил у нее телефон и долго орал в него ликующие непристойности, которые с незапамятных времен служили кодовым языком в той компании, куда входили и Буров, и Гуляев и еще несколько унесенных реками времени. Лис долго удивлялся тесноте мира, а также тому, тому, что старина Буров еще жив, не ушел в буддийский монастырь
Все это оседало непрошеным мусором в сознании, пока Буров оплетал Лиса полуправдой про свою дружбу со "зловредной Нонкой" и про ту самую особу, которую ему надо найти: "…очень срочно, дело касается жизни… и еще раз жизни, никаких разборок! Возможно, именно ее ты видел со "старым мафиози". Потом обязательно все объясню, но сейчас, прости, нет времени. Просто опиши мне ее", — попросил он Гуляева.
— С тебя баттл, — задумчиво «прожевал» Леша.
Он доверял любому, кого можно было зачислить в друзей юности — примерно так же, как издательства со спокойной совестью тиражируют переводные тексты, изданные до 1973 г. В случае с книгоизданием — никаких «отстежек» авторам, а в случае с «олдовыми» корешами — никаких подстав. Таков был личный кодекс братца Лиса. И потому он подробно описал искомую фигуру. Так подробно, что волосы на голове у Клима зашевелились.
Потом он рассеяно благодарил Лешу, оставлял свои координаты и изображал беззаботный треп. Про себя же он подводил итоги со смесью ужаса, изумления и суеверного недоверия к собственной интуитивной логике. Хотя именно она обеспечила ему подступы к разгадке. "Впрочем, все это только версия, только версия", — уговаривал себя Клим, машинально вытирая о джинсы потеющие ладони. Версия, которая сложилась у него не сию минуту, а еще до того, как Гуляев описал незнакомку… Но это ничуть не облегчает ближайшего будущего: Климу придется теперь озвучить убийцу, против которого у него, во-первых, нет толковых улик — одни домыслы, а во-вторых, которого ему совершенно не хочется обвинять. Впрочем, разве среди здешних узников найдется тот, кого Бурову было бы приятно засадить за решетку… Даже Алим Юсупов, пожалуй, не заслуживал такой кары, хотя с ним еще придется хлебнуть — вот уж кому не придутся по вкусу умозаключения коллеги поневоле.
Очарованная Маргарита, ты слегка подредактировала факты: легенду о неправедно осужденной жене и о страшном вероломстве компаньонов рассказал тебе не Тимур! Он пугал с умом. Зато эта байка вполне в гуляевском духе. Волшебная сила искусства, чтоб его…
— Ну и что ты выяснил? — Леди с напряженным лицом, которое сразу стало старше, вывела Клима из оцепенения.
— То, что не только Тимур следил за чистотой рядов. За ним тоже следили неплохо. Вот так всегда! Как ты к людям, так и они к тебе. За все воздается…
— Не морочь мне голову, Буров! — возмутилась Нонна его легкомысленным тоном. — Это я сама же тебе и сообщила. И, кстати, — о слежке. Тут Гога разнес весть о том, что Ромка голубой. Так это бред! И в клуб для геев ходят вовсе не одни геи, да будет вам известно. Да и вообще кого это касается! Я тебе так скажу, — Леди зарделась от правозащитнического пафоса и стала похожа на чеховскую героиню, одну из тех, кого по сюжету не поглотили пошлость и мещанство. — Тимур был нашим другом. Но при этом мы прекрасно сознавали его недостатки. Нет, не так! Он был силькиным другом, а я всегда чувствовала, что у него есть темная сторона. И не дай бог с той стороны заглянуть. Не хочу оговаривать человека посмертно, но… я тоже его побаивалась. Не знаю, как Марго с ним столько лет прожила. Я бы сбежала в тот же день…