Пятничная я. Умереть, чтобы жить
Шрифт:
— Это ложь! — с сильным акцентом выкрикнул фьорнанг Дитер-Сур и стиснул кулаки.
— А у меня есть доказательства! — еще громче завопила Янис-Эль и полезла в кошель на поясе, где носила самое ценное в любом из обитаемых миров — бумажки с печатями и подписями. — Вот!
Выбрав нужную, Янис-Эль развернула ее и замахала, как флагом. Один из солдат потянулся к ней, Черт клацнул зубами возле его кисти, а Янис-Эль прижала документ к груди.
— Отдам, но только пресветлому дору Тарону. Кто вы такие, я знать не знаю, так что — обломитесь, господа!
Солдат глянул злобно, но более ничего предпринимать
— Три колечка и стадо курей?
— Кто это подписывал? — Тарон поднял голову. — Вы, пресветлая дора Несланд?
— Нет. В собственном бракосочетании я участия не принимала. Документ за меня подписал фьорнис Титус-Тит, который действовал, как он сам мне не раз говорил, пока не свихнулся, по поручению моего опекуна, — Янис-Эль вновь уперла свой немного дрожащий палец в посетителя, — фьорнанга Моберга. Нашла я эту бумагу только после того, как фьорнис Титус-Тит стал… гм… недееспособен, и, надо признать, ознакомившись, сильно удивилась. Вот только никаких действий, к сожалению, пока что предпринять не успела.
— Можно было и не трудиться, — резко ответил фьорнанг Дитер-Сур и набычился. — Все в рамках закона. Фьор Моберг в приданое моей воспитанницы не входил. И вы это прекрасно знали бы, если бы были настоящей Янис-Эль Моберг.
Это был провал. Сказать в ответ было нечего. Янис-Эль в отчаянии заметалась глазами по кабинету дора Тарона, словно надеялась увидеть подсказку на его стенах, однако ничего подходящего там, понятно, не было. Но не отступать же!
— Я и знаю! Но ведь и те крохи, которые вы мне выделили, мой дорогой супруг от вас так и не получил! Сперли! Даже этих… как их… курей и то сперли!
— Это действительно так? — холодновато спросил дор Тарон.
Янис-Эль кивнула, хотя ни в чем подобном уверена не была. Ее куцее наследство Титус вполне мог передать на баланс Несланд Эльца, ничего об этом самой Янис-Эль и не сказав. Но ведь кроме кареты «дорогого дядюшки» и шестерки саримов, на которых ехали его солдаты, с ними больше ничего и никого не было. Допустим, три кольца дядя мог везти в кармане, предположим, три сарима его стражи были по приезде отданы в виде приданного, но куры и козы! Их-то не было точно!
— Ложь! — возразил фьорнанг Моберг.
— Насколько я знаю, в Несланд Эльце недавно заработала магическая почта. Возникшее противоречие можно разъяснить очень быстро, — негромко вклинился в спор мэтр Шуппе.
— Действуйте, — коротко приказал Тарон.
Шуппе прикрыл глаза, помолчал, потом вдруг улыбнулся и заявил:
— Повезло. Мэтр Курдбах как раз в кабинете пресветлого дора Халльрода, который на данный момент управляет хозяйством Несланд Эльца, и супруг доры Янис-Эль — пресветлый дор Эйсон Несланд рядом. Ответ получим тотчас же.
Янис-Эль невольно потянулась сознанием к Несланд Эльцу и… И с несказанным изумлением обнаружила, что мэтра Курдбаха в замке нет вовсе, а ее горе-супруг и дор Халльрод находятся в его разных частях. Янис-Эль глянула на мэтра Шуппе, но тот имел вид сосредоточенный и предельно честный.
«Вот ведь», — с теплотой
— Налицо откровенное воровство, — весомо сообщил дор Тарон. — В свете этого ваше обвинение, фьорнанг Моберг, лично для меня существенно теряет свой вес. Надо разбираться. А пока…
— А пока у нас приказ доставить пресветлую дору Янис-Эль Несланд в тюрьму, — сообщил тот самый солдат, которому Черт едва не отхватил пальцы, когда тот попытался завладеть брачным контрактом Янис-Эль.
— От кого? — вскинул бровь дор Тарон.
— От Совета магов, — с легким высокомерием пояснил солдат и, шагнув к начальнику Академии, протянул ему какой-то документ.
Тарон принялся читать, Шуппе тут же сунул нос и в эту бумажку, а после с негодованием воскликнул:
— Я — член Совета магов! Почему я ничего не знаю о таком решении? Почему здесь всего одна подпись?
— Не могу знать, — солдат сделал деревянное лицо.
— Все это очень странно, — пробормотал дор Тарон и отбросил бумажку из Совета магов на стол. — И пока все эти странности не разрешатся, я не могу позволить вам распоряжаться…
— При всем моем уважении, не в вашей компетенции, пресветлый дор, — солдат усмехнулся. — И вы это знаете. Магические преступления — сфера Совета магов.
Тарон смерил солдата убийственным взглядом, а после посмотрел на замершую Янис-Эль.
— Мне жаль, — он дернул щекой, — но это действительно так. Однако я немедленно свяжусь с пресветлым лиром Бьюрефельтом, Янис-Эль. А он, в свою очередь, думаю, даст поручение выйти на правителя Вечного леса…
— Ваше право, — солдат коротко поклонился. — Прошу следовать за мной, пресветлая дора.
«Бегите», — приказала Янис-Эль кадехо и шагнула к тому солдату, который перегораживал своей тушей дверь. Что произошло дальше, она даже понять не успела. Двое других солдат, которые оказались по бокам от нее, вдруг синхронно взмахнули руками, что-то словно само собой зазмеилось из их пальцев, и через секунду шеи и морды кадехо оказались опутаны чем-то. Щенки дернулись, пытаясь вырваться, но не смогли — странные серебристые струи-веревки явно магического происхождения удержали их как на поводках. При этом причинив кадехо боль — они глухо заскулили и присели на задние лапы, мотая головами.
— А какое преступление совершили Черт и Ангела? — с ненавистью спросила Янис-Эль, оборачиваясь к тому из солдат, кто в этой компашке явно был старшим. — За что с ними-то так?
— Во избежание, — пояснил тот и с явным намеком крутнул в руке чем-то весьма похожим на те магические путы, при помощи которых усмирили кадехо.
Черт и Ангела по-прежнему скулили, в душе Янис-Эль росла и наливались черной кровью ненависть. Она заполняла ее сознание, мешая мыслить и рассуждать. Янис-Эль зажмурилась и постаралась взять себя в руки. Побеситься всласть и потом возможностей будет хоть отбавляй. Сейчас разум нужно было иметь чистым и холодным. Повернувшись к дору Тарону, она произнесла: