Пятнистый Олень
Шрифт:
Да, мне было важно, на чем он приедет в тот момент. Хотелось сказки и красивой дорогой жизни, чтоб на красной машине с кожаным белым салоном, с шампанским и букетом роз. А получилось скромно. Даже аскетично, если вспомнить, что у нас свидание.
Не порчу вечер. Не высказываю вслух недовольства. Обнимаю и сажусь сзади. Едем в рубленый лесной домик. Там есть столик и лавочки.
– Я не мог ждать субботы, вот и прикатил. С тобой и среда похожа на выходной. Знаешь, что я нам привез? Вино! Белое, легкое, полусладкое. Дорогое. «Рислинг Кабинет».
Вино? Да я даже нормального не пробовала, не то что дорогого. В десятом классе с девчонками купили вина втихушку, выпили
Делать нечего. С умным видом поставила кружки на стол. Сижу жду. Он все аккуратно открыл, что–то твердил мне про букет оттенков, благородный вкус, а я витала между беседкой и своими ощущениями. Вино разлито по фарфоровым кружкам в мелкий синий цветочек. Мы стоим друг напротив друга, смотрим в глаза и ждем, что кто–то произнесет речь. Поскольку я в этих делах не мастер, то Женя сказал все коротко и ясно: за тебя! Ну, за меня – так за меня.
И я молча опрокинула бокал, не поняв, что там за оттенки. За это сразу получила замечание: пить надо медленно, чувствовать каждый глоток, пока во рту послевкусие, нужно пытаться понять, из чего оно состоит. Это давалось мне сложно: вместо обычных ингредиентов я поймала треск поленьев от костра, отблеск падающей звезды, шепот леса, хруст золотистой хвои и сводящий с ума запах лета. Вот такое вино разливалось по моим венам. А еще неловкость, страх, что могу ляпнуть что–нибудь невпопад. Он–то умнее, начитаннее и к тому же старше меня.
Мы разговорились. Я наконец–то узнала его чуть ближе. Он учитель (как и я в будущем, мы в одном универе) физкультуры. Да, ему идет. Тело у него что надо: бицепсы, кубики, пресс и все в комплекте. Хорошо смотрится в журнале, но для меня абсолютно ничего не значит. На такую красоту я непадкая. Отлично разбирается в теории, может сделать из любой коровки фитоняшку, но по профессии почему-то не работает. Трудится ночью на молочном заводе. Хм-м. Странно. Может, из-за того, что ночных фитнес–клубов не придумали, он пошел работать на завод? Ну ладно, хоть не дома сидит, уже хорошо.
Живет он недалеко от города Н., что меня привлекает, ведь там рядом река и хоть на пару градусов, но тише, чем в мегаполисе. А еще он очень любит читать. В этом у нас взаимность. Размышляю, что если будем жить вместе, то все деньги спустим на книги. Ну и что, зато духовно сытые. Поцелуи… им нет конца. Сладкие, ночные, летние. Расходимся с уговором идти на ночь с палаткой.
Глава 5
Ночь. Палатка. Не случилось. В пятницу Женя признался мне в любви. Как это было? Как камнем по голове, как снег в июле, в общем, неожиданно.
Мы гуляли после моего экзамена. О да, о боги, я сдала эту чертову сессию! Это адовое сидение за тетрадками подошло к концу. У меня закончились силы, смотреть даже в сторону универа нет желания, как и читать список литературы на лето.
Так вот, идем мы возле моего дома по вишневой аллее и болтаем ни о чем. На краешке асфальтированной дорожки лежал маленький круглый курбашик. Одним движением руки он меня на него поставил и молниеносно выпалил: я тебя люблю. Я этого ну никак не ожидала, поэтому только улыбнулась. Да, не спорю, где-то внутри мне было приятно, но принять
Вечером я сидела как начищенный до блеска чайник, сияла от радости, что мне сказали такие слова. И ведь не первый раз говорили, а все равно приятно. К тому же он пригласил меня в гости к себе, и я согласилась. Билет в кассе, большой бело–зеленый автобус, двадцать пять минут в пути, и я буду на месте. Поехали.
Люблю город вечером. Он какой–то другой становится: нежный, по– хорошему уставший, открытый и ласковый. Когда он такой, то интересно пройтись по малознакомым улочкам, поведать свои тайны, спросить совета или поделиться счастьем. Я знаю: город все слышит. Как и сейчас, он принимает мою радость и одновременно делает мягче мое волнение.
Я сижу на самом высоком месте в автобусе, там, где третья, последняя, дверь. Мы, студенты, называем их галеркой. Женя – козырными местами. Там никто по твоим ногам не ходит, не толкает в спину, и ты с удовольствием можешь насладиться прекрасным видом из окна. Сквозь кружевные рисунки дождя на стекле высматриваю знакомый силуэт. Ага, вижу. Пришел. Стоит с зонтом–тростью.
Мелкими шагами перебегаю от автобуса к зонту. Прячусь. Вдыхаю запах – и все, улетаю от счастья. Мы рядом. Идем, обнявшись, по незнакомой мне улице. Я с интересом глазею на витрины, изучаю названия магазинов, как будто мне тут жить.
Пришли. Поднялись на шестой этаж, стряхнули капли с зонта и поставили чай. Я сняла балетки и влезла в чужие для меня комнатные тапочки, хотя нужно отметить, что они мягкие, теплые и удобные. Стеснительно прохожу из прихожей на кухню. Правильно, куда женщина пойдет первым делом?! Здесь лакированный стол, квадратная стеклянная ваза с белыми розами, холодильник, куча дисков и магнитофон. Круто! Первый раз вижу, чтобы он стоял на кухне. Неужели тут проходят танцы? Раковина, открытые полочки с посудой, полупрозрачная белая штора, два стула и красный ковер. Стопроцентно привлекает внимание и возбуждает, причем не только аппетит, но и желание станцевать нечто большее, чем медляк. Присаживаюсь на стул и нервно верчу бокал за ручку.
Да ты не стесняйся, чувствуй себя как дома. Хорошие слова, но как–то не срастались они со мной. Что–то мешало. Пока голубой газ согревал воду, я пошла в комнату.
Светлая, аскетичная. Кроме синего дивана и шкафа больше ничего не было. Ну, разве что цветы. Фиалки. Целый подоконник фиолетовых фиалок. Между ними какие–то странные фигурки, статуэтки и фотографии незнакомых мне людей. Тут стоит оговориться и сказать, что девушек. Я их не знаю.
На свист чайного гудка возвращаюсь на кухню. Там уже конфеты и маленькая баночка варенья. Все пробую, ем. Посреди чайной церемонии мой чай пошел обратно. Я подавилась, закашлялась, облилась с ног до головы. А все потому, что вспомнила, где я видела одну из девушек на фото. Это его бывшая Катя. Блин, что она делает там?! Они же не общаются и не встречаются, а она спокойно стоит в рамке на окне и провожает его ко сну. Обалдеть! Всеми силами стараюсь не думать об этом, но эта мысль буквально сверлит меня. Зы-зы, зы-зы.