Пятое Евангелие
Шрифт:
— Возможно, вам это покажется странным, — заметила миссис Фоссиус, — но после ухода Марка я здесь ничего не меняла Вы можете все осмотреть.
Скорее со смущением, чем с интересом рассматривала Анна книжные полки. Все ее мысли были заняты странным поведением бывшей жены профессора Фоссиуса. К своему великому удивлению, она отметила, что видит перед собой огромное собрание разнообразных Библий и комментариев к Новому Завету. Книги на самых разных языках. Некоторым из них наверняка было несколько сотен лет. От фолиантов исходил едкий запах.
— Мой муж обнаружил
Объяснение Аурелии лишило Анну фон Зейдлиц остатков самообладания.
— Это Евангелие, — сказала она, с трудом подбирая слона, — по-видимому, содержит факты, которые определенные заинтересованные стороны предпочли бы не делать достоянием общественности и сохранить в тайне…
Анна думала в этот момент об аварии, ставшей причиной смерти Гвидо. Теперь у нее не оставалось ни малейшего сомнения в том, что муж стал жертвой покушения, совершенного с единственной целью — завладеть пергаментом.
— Вы только взгляните на это! — Миссис Фоссиус доставала с полок разные книги, открывала их и показывала Анне. В них одни абзацы были помечены, другие — перечеркнуты, некоторые отмечены странными символами — лабиринт из линий, крестиков и точек. И все это профессор проделал не раз, и даже не десятки раз — сотни абзацев в сотнях книг. Заметки на полях, между строк, переводы отдельных предложений и отсылки к другим книгам. Не выбирая, Аурелия доставала книгу за книгой и показывала Анне все более странные пометки.
В одной из книг Анна прочитала подчеркнутые строки: «Берегитесь закваски фарисейской, которая есть лицемерие. Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы. Посему, что вы сказали в темноте, то услышится во свете; и что говорили на ухо внутри дома, то будет провозглашено на кровлях».
Красными чернилами Фоссиус написал на полях:
Лука 12:1—3
Матфей 10:26
Марк 8:15
Лука 8:17
Бараббас 17:4
Последнюю строку профессор подчеркнул дважды.
Бараббас! Анна фон Зейдлиц вздрогнула, протянула книгу Клейберу и показала это место в книге. Они с Анной переглянулись: вновь фантом Бараббас.
Анна должна была собрать все свое мужество, чтобы задан следующий вопрос, ведь она не могла предвидеть, как отреагирует Аурелия Фоссиус.
— Миссис Фоссиус, профессор вам случайно не рассказы вал, что значит имя Бараббас? — спросила Анна и показала на дважды подчеркнутое слово в книге.
— Бараббас? — Аурелия
— Странно, — ответила Анна, листая книгу дальше. Она нашла еще одну страницу, на которой был помечен следующим текст: «И вот свидетельство Иоанна, когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Ом объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос. И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас что ты скажешь о себе самом? Он сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исайя».
На полях тоже оказались пометки профессора:
Иоанн 1:19
Матфей 11:14; 17:10
Марк 9:11
Бараббас??
Имя Бараббас вновь было подчеркнуто.
— Нет, — вновь заговорила миссис Фоссиус, — он никогда не называл это имя. Я слышу его впервые, в этом я абсолютно уверена. Что оно значит?
Клейбер, погруженный в чтение текста, ответил, качая головой:
— Из заметок на полях можно сделать вывод, что эти части текста у разных евангелистов дополняют друг друга, а это значит, Бараббас являлся автором пятого Евангелия. Но сам этот факт для нас ничего не значит и не позволяет понять, какая тайна скрывается за этим именем, где бы оно ни упоминалось.
— Имя Бараббас, — продолжила Анна, — скорее всего имело скрытое от большинства людей значение, оно служит неким кодом, которым могли воспользоваться только посвященные. В то же время это имя является ключом к разгадке тайны, имеющей невероятное значение.
Казалось, что миссис Фоссиус не поняла ни слова из сказанного. Анна и Клейбер задавались вопросом: было ли это удивление наигранным, хоть оно и выглядело столь естественно, или бывшая жена профессора действительно не имела ни малейшего представления о том, чем занимался ее муж в течение долгих лет? По крайней мере, когда они, перелистывая книгу, за книгой, пытались найти хоть какие-нибудь новые зацепки, Аурелия сохраняла совершенно спокойный вид. Похоже, она смирилась со своей судьбой и с судьбой, постигшей ее мужа.
Запутавшись в бесчисленных заметках, найденных в разных книгах, Анна задала миссис Фоссиус вопрос о том, как могло случиться, что профессор никогда не разговаривал с ней о своих исследованиях и не рассказывал о целях работы.
На что Аурелия ответила:
— Фоссиус всегда был довольно замкнутым человеком. Конечно, он говорил о своей работе, но от подобных разговоров я почти всегда уставала, поскольку просто не могла следить за его мыслью и понимать смысл сказанного, если речь шла о его области знаний — компаративистике. В Марке жили два человека: любящий муж, с которым я играла в гольф в Бонита-клубе, и одержимый ученый, с трудом справлявшийся с обычными повседневными проблемами. К сожалению, его вторая натура начала постепенно брать верх, и это повлияло на наш брак не лучшим образом. Но, — заметила она под конец, — я уже и так рассказала вам слишком много.