Пятое правило дворянина
Шрифт:
Услышав эти фамилии тайный советник вздрогнул, чем вызвал улыбки у Бестужева и Демидова.
— Я, разумеется, знаком с этими господами, но это все, что я могу сказать, — Порфирий Григорьевич демонстративно отвернулся и добавил. — Больше я разговаривать с вами не намерен. Требую немедленной аудиенции у Его Императорского Величества и бумагу — я напишу жалобу на ваше самоуправство.
— Вы же умный человек, Бирюков. Прекратите паясничать, — с улыбкой посоветовал ему Бестужев. — Все вы прекрасно понимаете, только строите из себя дурачка и злите меня, чего делать категорически
Георгий Васильевич наклонился и посмотрел тайному советнику в глаза.
— Вашей жалобой подотрут задницу, а что касается аудиенции у Николая Александровича, то я бы вам вообще посоветовал забыть, что такое слово вообще существует.
— Если вы намерены разговаривать со мной в таком тоне, то никакого диалога у нас не выйдет, — сообщил Бирюков и поднял подбородок вверх.
— Никита, сделай милость, вразуми маркиза, пока у меня терпение не лопнуло.
— Слушаюсь, ваше сиятельство.
Скрипнул стул, затем Демидов подошел к тайному советнику, схватил его за волосы, приподнял и дважды ударил в лицо. Затем отпустил и Бирюков повалился на матрац.
— Вам достаточно? — спросил у него Бестужев, но тот лишь скулил свернувшись клубком и держался руками за лицо.
Вскоре через пальцы полилась кровь. Почувствовав на пальцах горячую жидкость, тайный советник завыл еще громче.
— Ну что, ваше сиятельство, можем продолжать или вы и дальше намерены в дурака наряжаться? — задал еще один вопрос Георгий Васильевич.
— Мясники..., — простонал в ответ Порфирий Григорьевич.
— Вот видите, всего небольшое усилие и Романов вам больше не требуется, — усмехнулся глава тайной канцелярии. — Между прочим, вы напрасно так себя ведете, маркиз. Мне кажется вы неправильно понимаете что именно сейчас происходит. Не стану скрывать — из вас троих вы мне нравитесь меньше всего. Вы напоминаете мне вонючего кровососущего и ненасытного клопа, который только и делает, что портит жизнь окружающим.
В этот момент Бирюков затих и теперь просто лежал молча, стараясь не злить понапрасну Бестужева.
— Будь моя воля, я бы вообще прошелся гребенкой через всю вашу свору лизоблюдов, околачивающихся во дворце. Каждый второй — гнида бесполезная, которая ради собственного блага хлопочет. Но таких как вы больше всего не люблю. Вы мало того, что карманы набиваете, так еще и других безвинно на плаху отправляете. Как Соколова, например.
— Не знаю я никакого Соколова! — завизжал тайный советник. — Я требую, чтобы меня немедленно выпустили из этого гадюшника! Я хочу в ванную...
— Знаете, Порфирий Григорьевич, — качнул головой Георгий Васильевич. — Очень хорошо знаете. Если бы не Владимир Михайлович, вас бы здесь не было. Хотите услышать, что меня удивляет больше всего? Сколько людей вы загубили и ни у кого не получилось вас свалить. Все сходило вам с рук самым чудесным образом. До этого момента... Пока какой-то виконт, мальчишка, не уничтожил вас.
— Пшел вон! Не смей мне ничего говорить! — зарычал маркиз. — Не хочу слушать ни одного твоего слова, мясник!
Бестужев услышал, как позади него вновь раздался характерный скрип — это Демидов встал со своего места, чтобы
— Погоди, Никита, — остановил он его и поднял руку. — Сейчас я закончу, а потом передам этого господина в твои умелые руки.
— Как угодно, ваше сиятельство, — ответил его заместитель и вновь сел на стул.
— Так вот, я закончу, маркиз, — продолжил Бестужев. — Вы не учли самой малости. Одной небольшой, но очень важной вещи — мальчишку очень ценит Император. Именно за то, на что вы сами плевали с высокой колокольни. Каким бы ни был Соколов засранцем, но он не только берет, а еще и умеет отдавать! Жаль, что вам никогда не понять таких вещей, Порфирий Григорьевич.
— Пшел вон! — простонал Бирюков. — Я не собираюсь выслушивать моралей от тупого солдафона!
Георгий Васильевич встал со стула и посмотрел на вцепившегося в матрац маркиза.
— Кстати, ваше сиятельство, — он помахал перед оскаленным лицом тайного советника несколькими бумажными листами. — Вот это признательные показания Теряева и Игнатьева. Я хотел, чтобы вы с ними ознакомились, а затем дополнили кое-что от себя. Но учитывая ваше настроение... Бумаги вам дадут почитать лишь вечером. А до этого времени с вами поработают наши специалисты. Ну, чтобы рассказ у вас вышел более полным. Надеюсь, вам с ними будет приятнее общаться, чем со мной...
Демидов открыл перед Бестужевым тяжелую металлическую дверь и в коридор ворвался отчаянный крик Бирюкова:
— Вернитесь! Георгий Васильевич! Простите меня! Георг...
Громко лязгнула толстая дверь и стало тихо.
Новгородское княжество.
Василисино Царство.
Соловьева обрадовалась мне так, как будто мы не виделись несколько лет. Было приятно осознавать, что мне рады и в тоже время не очень приятно от понимания того, что отчасти это было связано со смертью ее отца.
Вдоволь наплакавшись у меня на плече, она понемногу успокоилась и даже позволила себе легкую улыбку, глядя на то, как Тосик с Шушиком бегают у нее по лужайке. Точнее не так — завидев озеро ящерица помчалась к нему, а плюшевый бросился ее догонять.
— Они уже подружились? — спросила она, смахивая слезу.
— Наверное, — сказал я и поцеловал ее в горячие губы. — Во всяком случае, не дерутся.
Мы медленно пошли за ними к озеру.
— Крокодил карамба! — доносился до нас звонкий крик Тосика, который во всю прыть мчался за ящерицей, но никак не мог ее догнать.
— Даже не думал, что он умеет бегать с такой скоростью, — сказал я. — До этого он все время мне казался каким-то сонным.
Добежав до озера Шушик даже не притормозил, а прямо с разбега сиганул в воду.
— Я надеюсь он знает, что делает, — прокомментировала Василиса.
Тосик за ним прыгать не стал, а бегал вдоль берега и испуганно вопил. Видимо переживал, как бы его крокодил не утонул ненароком.
— Прикольные они у тебя, — сказала Соловьева и положила голову мне на плечо.