Пятый туз
Шрифт:
– Я, Игорь, сам ничего толком не знаю, – начал Павленко после некоторого молчания. – Мне Толя по дороге пошептал малость. Но не очень внятно. Давай, Дибич, докладывай теперь подробно, с чувством, с толком, с расстановкой.
– Я, хлопцы, с конца начну. Очень непонятный поворот… Забрали у нас дело.
– Как забрали дело?
– А вот так и забрали!.. Генеральная прокуратура взяла к производству. Имеют право!.. Без меня все это было. В пятницу после обеда нашему руководству звонок, а через полчаса уже к Рогову приехали. И, понимаете, на трех машинах. И сразу с
– Ты документы сам видел? Что они Рогову оставили?
– Я вчера с Вадимом обсуждал. Нормальные документы. Основания достаточные. Этот Панин – бывший ответственный сотрудник КГБ, успел на самом верху, в Совмине, поработать.
Игорь встал и попытался несколько раз пройти по кухне из угла в угол. Правда, из-за тесноты это получилось несколько комично. Он остановился перед Дибичем и взял его за плечи:
– Толя, дорогой, давай быстро рассуждать. Я вижу, что здесь что-то не так… А ты точно знаешь, что не так. Колись быстро!
– Да не знаю я ничего, но тоже чувствую… Внешне все нормально. Они и раньше иногда такие вещи проделывали. Но иначе!
– Как иначе?
– Не так быстро. Пока бумаги ходят, они договариваются… Два, три, пять дней. А здесь – за три часа… Обычно просят привезти подследственных, а здесь – сами.
– Ты хочешь сказать, – вступил в разговор Савенков, – они боялись, что Панин может сказать что-то такое, что им знать можно, а вам нет?
– Да!.. Или Панин, или этот Слесарь, или что-то есть в документах. Они же все пленки забрали… С Павленко все понятно, а в остальных, возможно, такое есть, что не про нашу честь.
– Так Рогов даже и не прослушал эти кассеты?
– А когда? Два дня было… Слушать он их не слушал, но все переписал.
– Что?!
– А то! У него, видишь ли, интуиция развита. А дома какая-то аппаратура скоростная. Отнес домой и все переписал. – Дибич решительно вышел в коридор и вернулся с большим пакетом. – На, Сова, держи! С этой минуты считаем, что эти пленки ты сам добыл. Как частный сыщик – имеешь право… Что хочешь придумай: в офис к Панину проник, к его компьютерной сети подключился, девок его завербовал. Одним словом, сам добыл!.. А то нам с Вадимом простым выговором не отделаться.
– Да не волнуйся ты. Я не забыл, что ты мне только что говорил. Мне эти пленки Галаева раздобыла. Ты лучше скажи, что вы еще успели сделать.
– Очень мало. Слесарь этот вообще молчал. Мы даже личность его не установили. На завтра готовили опознание. Помнишь, его бабушки в театре видели?
– Помню… А Панин?
– Очень разговорчивый товарищ… Рогов два допроса провел. У Панина, говорит, отменная память. Сыпал фамилиями, датами. Вспоминал прошлое. И очень мало – по делу… Общий смысл такой: готовился писать книгу о новом развитии капитализма в России. Нужна была фактура, достоверные данные. Да, возможно, использовал не совсем этичные методы сбора материалов для книги… Убийство? Да вы в своем уме? Не знаю никаких слесарей и телефонистов. И все в таком же духе.
– А жена где?
– Уехала к каким-то родственникам.
– Протоколы
– Уплыли.
– А Рогов их не скопировал?
– А ты ненасытный, Сова! Жадный. Все тебе мало.
– Это я так, на всякий случай… А ты, Дибич, пугливый. Ты сейчас больше испуган, чем это следует из того, что ты рассказал.
– Правильно. Только не пугливый, а осторожный. Я чую, что мы с вами разворошили какой-то муравейник… Дело забрали – это их первый шаг. Они будут стараться все зачистить. Слушай мои советы, Сова. Кассеты эти в офисе или дома не держи. И постарайся еще одну копию сделать.
– Понятно.
– Далее. Укрепи офис: сигнализация, охрана, металлические двери, решетки. Пусть Павленко финансирует – он эту кашу заварил.
– Нет проблем! – живо отозвался Павленко, тихо сидевший в углу и внимательно слушавший разговор специалистов.
– Далее, – степенно продолжал Дибич, – убери из города Галаеву и этого актера Липкина… Есть куда?
– Найдем.
– И предупреди своих ребят: пусть по важным вопросам этого дела в офисе и по телефонам не болтают. Надо что-то сказать – вышли покурить… И не на одной и той же лавочке.
– Понятно.
– И теперь самое главное. Рогов успел встретиться с Елагиной.
– Да ты что?
– А ты думал, что Рогов груши околачивал эти два дня? Моя школа!.. Беседа была неофициальная. Мы, мол, задержали одного типа. Он, похоже, вас прослушивал. А не было ли на вас наезда?
– И что?
– А по нулям. Кто-то из твоих с ней, я помню, разговаривал. Тот же вариант: мы для народа, нас не в чем упрекнуть, я с вами свяжусь, если что.
– Жаль…
– Погоди, Рогов еще поговорил с ее домработницей. Вернее, ее дальняя родственница, которая выполняет роль прислуги… Молодая девица. В институт собирается поступать.
– Да не томи ты, Дибич. Есть тут что-нибудь?
– И не то чтобы да, и не то чтобы нет… Рогов сказал, что у нее честный взгляд. И отвечала она откровенно, но не о том он ее спрашивал… Вадим сказал, что это он потом понял. О шантаже и Панине она действительно ничего не знает. Но что-то важное знает! И она ждала вопросов об этом.
– Понятно. Вадим-то не думал, что на этом все оборвется… Ему уже с ней встречаться не с руки.
– Не то слово! Запрещено категорически!.. Вот я и предлагаю. Ты, Игорь, направь на нее своего Олега. Он у тебя холостой, она девица молодая, видная. Пусть подработает случайную встречу… Вот тебе ее данные, адрес, телефон, фотографии… А вот тебе фотки Панина, его жены и Лобачева.
– А Слесарь?
– Не успели, брат. Все уплыло…
В кухню вдруг вбежала радостная Екатерина, жена Павленко. По ее горящим глазам Игорь понял, что он и Дибич не зря инструктировали своих жен.
Катерина явно получила от них заряд бодрости и оптимизма. Она оглядела кухню, схватила вдруг огромный поднос и стала колотить в него деревянной лопаткой:
– Третий звонок! Пора на сцену, начинаем второе действие… Игорь, а где же ваша знаменитая пухленькая птичка? Вы столько о ней рассказывали, пора представить ее народу. Вы сами ее резать будете?