Пятый уровень

Веселов Сергей

Через несколько мгновений, когда глаза привыкли к темноте, он заметил какой-то мерно раскачивающийся предмет. Раздалось тихое металлическое позвякивание… Блок. Оборвавшийся блок, через который перебрасывают трос. Почему он оказался внизу? И почему он раскачивается? Его кто-то тронул, или?..

Мысль так и осталась незаконченной. Что-то громко лязгнуло, и тяжелый металлический круг внезапно метнулся навстречу Тимофею. Спустя мгновение он оказался совсем рядом — огромный, покрытый бурыми лишаями ржавчины, грозящий превратить лицо в кровавую лепешку!.. Тим

с криком отшатнулся и упал. Блок, увлекая за собой стальной трос, тянулся за ним, словно лапа железного монстра.

Тим попробовал отползти назад, лихорадочно отталкиваясь ногами, однако нутром чувствовал, что это бесполезно. Он завопил что-то нечленораздельное.

И тут створки с отчаянным звуком захлопнулись, зажав трос. Подавшаяся в ловушку сталь заскрежетала, напоминая гитарное соло в дзеппелиновских «Танцующих днях». Блок дернулся, на долю секунды завис почти над самой головой Тимофея — и полетел назад. Он врезался в дверцы лифта, оставив глубокую вмятину и густо посыпав пол ржавой пылью; потом ударился еще и еще, словно мстя за упущенную жертву… и наконец безжизненно повис.

Несколько мгновений стояла полная тишина. Тим лежал неподвижно; страшная железяка все еще стояла перед его глазами. Потом раздался негромкий гул — и правее лифтовой двери открылся ярко освещенный четырехугольный проем. Оттуда доносились голоса.

Тим поднялся на ноги и, шатаясь, направился к проему.

* * *

Небольшая прямоугольная комната была завалена цветными журналами («Пентхауз» вперемешку с «Пифом» и старыми номерами «Мурзилки») и толстыми спортивными матами. У противоположной стены стояли телевизионная подставка с видеодвойкой и низкий кожаный диванчик. На диванчике сидели Ростик, Квашеный и парень с перешибленным носом, которого Тим видел в стеклянной прихожке. Они молча смотрели на Тимофея, растянув рты в улыбке.

На полу, уткнувшись лицом в пол, лежал Серега Светлов. Правая рука была вывернута за спину, штанина на ноге задралась до колена, обнажив широкую красную ссадину. Серега напоминал человека, минуту назад вывалившегося из окна небоскреба.

За последние полтора часа Тим научился ничему не удивляться. Он подошел к другу и, склонившись, перевернул его на спину.

И увидел, что заплывшие кровоподтеками Серегины глаза открыты. Он равнодушно смотрел сквозь Тимофея. Из носа сочилась кровь, следы ее виднелись на шее, на рубашке.

— Свали, — тихо сказал Серега.

И резко мотнул головой, сбросив руку Тимофея. Потом уселся, подтянув колени к подбородку и продолжая смотреть в пустоту.

— Что вы с ним сделали, придурки? — произнес Тим, взглянув на Ростика.

— Что Бог с черепахой… — хохотнул Квашеный.

— Да ничего особенного, — пожал плечами Ростик. — Твой дружок закончил игру. Ему, конечно, хотелось бы поиграть еще, но он устал. И немножко нервничает.

— И ты можешь доиграть за него, — сказал Квашеный, — раз на ногах еще стоишь.

Парень с перешибленным носом тут же поднялся с места и сделал несколько шагов навстречу Тиму. Потом неожиданно

подпрыгнул, перевернувшись в воздухе и прочертив ногой над головой Тимофея широкую дугу.

— Стукнемся, боец? — произнес он, скаля мелкие зубы.

Тим без рассуждений влепил ему размашистый рабоче-крестьянский хук, но парень легко перехватил запястье, секунду полюбовался на озадаченное лицо Тимофея — и резким движением вывернул ему руку.

От дикой боли лицо залил холодный пот.

— Отпусти, гадина…

— Тогда ты проиграл, боец.

— Ну и черт с ним. Отпусти, говорю…

— Хорошенько подумай. Когда еще придется сыграть?

— Отпусти!!!

Ростик и Квашеный заржали.

— Ладно, Стиморол, — сказал Ростик, — боец готов. Отпускай…

— Мелкота. Корюшка. — Парень с перешибленным носом сделал брезгливое лицо и отпустил руку. — Эти засранцы и двух часов продержаться не могут. Только потеешь зря.

— А ты не потей. — Ростик привстал с дивана и включил телевизор. Там начинался сериал «Зорро». — И не привередничай.

Спустя минуту он рассеянно и немного удивленно оглянулся на Тима.

— Чего стоишь? Сваливайте домой, — сказал он. — И не забывай: с тебя червонец за аттракцион.

Тим попытался приподнять Серегу, но тот оттолкнул его и встал сам. Потом медленно направился к двери, расположенной по правую руку от диванчика.

— Только без глупостей, ладно? — не оборачиваясь, бросил им вслед Ростик. — Мамы там всякие, папы, милиционеры… Не суетитесь. Себе дороже обойдется.

— А фугасную бомбу — можно? — мрачно поинтересовался Тим.

— Рискни, — кивнул Ростик.

Стиморол и Квашеный проводили их к винтовой лестнице. Лестница упиралась в глухой коридор с зеркальным потолком. Они снова прошли круглую залу, потом — еще один коридор и, миновав прихожую, смахивающую на рубку космического корабля, оказались у выхода.

Квашеный легонько ткнул Тима по почкам.

— Еще не поотваливались?

Резко обернувшись, Тим встретился с пустыми рыбьими глазами и… промолчал. Дверь бесшумно отъехала в сторону.

— Заходите к нам еще, — сказал Квашеный.

— И не стесняйтесь, — добавил Стиморол. — Помните: главное — не результат. Главное — участие.

Глава 13

Вместо того чтобы отправиться к Кольцевой, Серега свернул в противоположную сторону.

— Ты куда? — спросил Тим.

— Не твое дело.

Он прошуровал через высокую траву, прихрамывая на одну ногу и бормоча под нос ругательства. Тенниска на спине была насквозь мокрой от пота, к ней прилип какой-то мусор, ржавая труха.

Тим стоял на месте, не решаясь последовать за ним. Он не думал сейчас о том, липовые они с Серегой друзья или нелиповые… Больше всего на свете ему не хотелось, чтобы Квашеный, который наверняка сидит в эту минуту у окна с армейским биноклем, имел случай полюбоваться на потасовку между ними. А чутье подсказывало Тиму, что Серега находится в том состоянии, когда способен броситься на него с кулаками.