Пыль и пепел. Или рассказ из мира Между
Шрифт:
– Что это?
– Потом!
Силуэт лежащей на кровати молодой женщины внезапно сделался более выразительным. Сонным движением она перевернулась на спину и внезапно широко разбросала ноги. Ее живот вдруг выдулся будто большой мяч и начал ритмично волноваться. Мы, будто очарованные, молча глядели на все это. Филигранная, незаметная блондиночка.
Тело ее вдруг выгнулось дугой, под кожей напряглись все мышцы, ноги пятками уперлись в матрас. Между ее бедер хлестнула струя мутной плазмы, затем выскользнуло что-то запутанное, окутанное в пузырь из тонкой пленки. Легко.
Словно
Пузырь внезапно лопнул, рассеченный маленькими, зато острыми будто бритвы коготками, из клубка поделенных на члены конечностей выглянула округлая, зеркальная головка.
Богомол.
Обрез неожиданно грохнул, создание превратилось в полосу серебряного дыма, который тут же всосало в ствол. Я выбросил заполненную гильзу.
Дорота вдруг открыла глаза: грязно-желтые с кровавыми радужками. Глаза чудовища. А потом издала оглушающий, взбешенный визг.
И начала расти. На кровати все так же остался туманный силуэт ничем не примечательной блондиночки, а вот перед нами вытягивала члены огромная, стройная женщина с клубящимися, медными волосами и горящими багрянцем глазами. Лилит.
Мать демонов.
Головой она доставала до потолка. Наполовину изумительная, рыжая дива, наполовину чудище. Сбившись в кучку, мы отступали, я держал непонятно зачем поднятый, смешной маленький обрез.
Вдруг Альдерон сделал шаг вперед и заслонил ей дорогу.
– Вход! – рявкнул он через плечо.
– Альдерон, нет! – заорал я. – Ты же погибнешь!
– Забирай его и беги, - крикнул тот в ответ. – Я и так уже не живу пять лет, и ты прекрасно об этом знаешь.
Он сунул руку себе под кафтан и вынул нечто, что носил на шее. Не знаю, как это выглядело, но знаю, что это было. Может, фигурка из киндерсюрприза, а может – магический амулет, который получил от отца. Что-то такое, которое вызвало, что девятилетний пацан, который попал под грузовик, катаясь на велосипеде, держался за жизнь. Надежда. Он сорвал это с шеи, и внезапно весь заполнился ослепительным сиянием.
– Бегите!
Мы отступили на лестницу. Прямо к плотной толпе шипящих и скалящих зубы демонов.
– Вынимай фигурки! – крикнул я.
Племянник послушался. Он сунул руку за пазуху и вытащил терракотовую кружечку. Толпа заволновалась и внезапно лопнула. Стоящие ближе начали отступать, напирать на стоящих сзади, а перед Павлом образовалась пустота. Демоны расступились.
Они боялись приблизиться к тому, что принадлежало ей. Матери.
Мы спустились, потом вышли из подъезда. Толпа редела, отступая от нас. Мы подошли к мотоциклу. На баке сидел небольшой кот, который, увидев нас, мяукнул и вытянул голову, чтобы его погладили, после чего поострил коготки о седло Марлены и соскочил в темноту.
Неожиданно Павел остановился словно вкопанный.
– Магда!
– Разбей фигурки! –приказал я.
– Зачем?
– Делай, что тебе говорят.
Тот с размаху бросил первую об асфальт. Глиняные обломки разлетелись в облаке желтого дыма.
– Что это было?
– Не знаю. Быть может, это твое здоровье, а может – удача. Разбивай, говорю. А я должен туда вернуться.
Лестница была самой пустой и выглядела нормально, как лестница в довоенном доме.
Альдерон полулежал, опираясь о стенку, он весь буквально светился от крови. В руке он держал рукоять рапиры с обломком лезвия.
Он раскашлялся, на подбородок потекла светящаяся струйка.
– Найди... мою шляпу...
Шляпа осталась в спальне, я вошел туда и нашел ее на полу. На кровати спокойно спала маленькая, незаметная блондиночка. Обнимая подушку, она видела сон о мести.
И сосала большой палец.
Я отнес шляпу и нахлобучил Альдерону на голову, потом помог ему встать, хотя он и проливался сквозь руки.
– Меня зовут Блажей...
– Тебя зовут Альдерон, - решительно перебил я его. – И ты победил мать демонов.
Он вновь раскашлялся.
– Нет... Та только ушла на время... Она же вечная. Вернется, когда какая-то разозленная женщина вновь призовет ее.
– Все это неважно. Ты победил.
– Ты переправишь меня?
– Да, - ответил я ему.
– Я обязан дать тебе... обол...
Я отрицательно покачал головой.
– Это я должен тебе. Альдерон?...
– Да?
– Если... Когда уже будешь там, если найдешь какой-то способ, если это возможно... Вернись и скажи мне, что там находится. Куда мы уходим...
– Хорошо. Попробую...
Я обнял его.
– Лети, - сказал. – Лети к свету.
Внизу, у мотоцикла, мой племянник стоял среди битых черепков и прижимал свою девушку. Оба они плакали. Я медленно подошел, шаркая сапогами по пеплу. Пепел и пыль. Коснулся плеча.
– Уже пора.
– Нет! –вскрикнул Павел. – Позволь ей остаться!
– Это от него не зависит, - сказала Магда. – Я обязана. Отпусти меня.
Девушка поцеловала Павла и подошла ко мне. Я обнял ее худенькое тело и в очередной уже раз этой ночью столб белого света вонзился в пурпурное небо мира Между.
Возвращаясь пустыми улицами, мы оба молчали. Только колеса вздымали пепел. Пепел и пыль...
Утром я застал Павла сидящим в кровати. Он недоверчиво качал головой.
– Если бы... ты знал, что мне снилось... – выдавил он из себя. – Это было... Наверное, я с ума сошел. И ты, дядя, тоже мне снился.
– Да, после таблеток случаются кошмары, - мягко сказал я ему.
– Странно, - сообщил племянник. – Я чувствую себя гораздо более спокойным. Как будто бы вновь мог жить. Не понимая. Как-то со всем этим согласился.
Я лишь кивнул.
Ушел он после завтрака. Оделся, побрился, собрал сумку и вызвал такси. Поблагодарил мне. Сказал, что теперь уже справится.
Я уселся на террасе и поглядел на сливы. Подумал, что теперь какое-то время не буду работать.
Потом я очень долго ничего не слышал о своем племяннике и даже не пытался узнать, как у него дела.
Где-то через месяц я получил посылку без обратного адреса. Обычный, пузырьковый конверт. В средине не было письма, всего лишь две квадратные коробочки из прозрачного пластика. В каждой из них лежал кружок отполированного чистого золота, на котором была отпечатана неправильная окружность с упрощенным резным изображением прыгающего дельфина и нечеткими греческими буквами.