Пыль
Шрифт:
— Всё что мы добывали, всё что нас интересовало, оказалось, ни в меньшей степени интересовало и этих. Наш отряд перебили, наверно мы что-то нашли, я даже догадываюсь что! Если это то, про что я думаю, значит они были с кхм-кх-кх. — старик закашлялся.
— От куда?
— Когда, мы только обнаружили сведения, про бефазор нас тут же шлёп-шлёп. Я один остался в живых из нашего отряда: Проказа, Хлис, Фылда, Яша и я Дердюга.
— Так вас зовут Дердюга?
— Да, точно, меня так звали. Звали кхм. Я чудом
— А как Вы оказались в Садомерске?
— Кхм. Бежал долго и оказался.
— Я слышал по радио, вы хотели всё рассказать.
— Котись они все! Кхм. Я пытался всё рассказать, но меня считали сумасшедшим. Меня бы здесь… Слушай, были запущены ядерные ракеты, при чём сразу из всех уголков мира, и ракеты эти были взорваны в небе, что и привело к такому хаосу. Вот уже больше века с осадками, последствия этого катаклизма, выпадают на землю.
Здал хотел спросить: «Откуда он это знает? И точно ли так будет?», но Дердюга задавил его своим взглядом.
Земля скоро завершит цикл само-очистки от полученного атомного ущерба, скоро земля оправится и уже в этом веке, все климатические и природные качества, которые ранее были на земле, придут в норму.
— Откуда?
— А?
— Откуда Вы всё это знаете?
— Мы находили документы в которых говорилось об этом. Мы узнали, что есть город святой надежды, который оттуда перенесёт в горный монастырь, там Бефазор — это какой-то подземный перемещатель он должен вывести на космодром Восточный.
Ракетоноситель сверх тяжёлого класса Русь выведена на стартовую площадку номер один, приготовлена к пуску. Именно тогда и появились, бойцы, расстрелявшие наш отряд.
— Где этот храм? Кажется, я должен туда отправится.
— А мне кажется, что ты самоубийца. Зачем тебе?
— Тут такая история проще не рассказывать. Где храм?
— Вон там, — Дердюга указал на горы за краем чёртового поля.
— Там город надежды. Я там уже был, уже-нелюди уничтожили его.
— Уничтожили… а как же? Где находится второй храм я не знаю. Он называется Дивногорье где-то в Воронежской области. Больше не объясню.
— А ведь ты мне не ответил тогда.
Итгор не обратил внимание на слова Здала, на его лице отражалось глубокая задумчивость.
— Генерал успел кое-что рассказать. Как я и думал он оказался не таким дураком чтобы навязывать себе войну с Москвой.
— Что он тебе сказал? Что ни в чём не виноват. Генерала надо было пожалеть вместе с Армией уже-нелюдей?
— Нет.
— По приказу Гесолина я устроил засаду на братский отряд.
— Ты даже не отпираешься?
— Я по-твоему кто? Жертв не должно было быть. Но так случилось, они подумали, что
— Я выполнял приказ. Я и сейчас обязан исполнить приказ, — Итгор навёл оружие на Здала, — если ты не пообещаешь мне забыть эту тайну. Тебе я доверяю мне достаточно одного твоего слова.
— Пошли к Гесолину, я хочу поговорить с ним. — сказал Здал отвернувшись от Итгора.
— Ты хороший товарищ.
— В своих не стреляю.
— Это было необходимо. Уничтожать отряд было не по плану. Но тогда и чистки уже-нелюдей тоже бы не было, и они бы продолжали грабить города, деревни и жрать людей. Пойми жертвы были необходимы. Если бы мне приказали быть на месте отряда воссоединения я бы даже не раздумывал.
— Конечно, тебе только приказ дай. Пойдём к Гесолину.
— Гесолина больше нет. У него был удар. Он умер в зале совета, почти сразу, как только мы выступили.
— Я, когда его в первый раз увидел зразу понял, что он так кончит.
— Нехорошо говоришь.
— Это нехорошо?!
— Он делал всё ради процветания.
— Ладно. Гесолина больше нет, наверняка он должен был знать где находится храм Дивногорье. — сказал Здал.
— Думаешь Гесолин часто просматривал секретные карты? Это я, разведка. Я нашёл этот объект и скажу тебе где он без всяких договоров.
— Это ещё не всё. Из Заповедной прибыли разведчики.
— Неужели. Почему мне сразу не доложили, — с возбуждением воскликнул Здал, — Как там, как все? Что просили передать?
— Здал, была война.
— И что? Что передали из дома?
— Заповедного больше нет.
— Что сказал я не понял?
— Селение порушили уже-нелюди.
— Не понимаю. Что?! Как вообще такое может быть?!
— Скорей всего, когда искали тебя. Ты рассказывал, что тебя преследовала Армия.
Он говорил мягко в голосе его было сострадание и от этого Здалу становилось противно. Раньше он бы сказал твёрдо, без малейшей нотки сожаления в голосе, он бы просто озвучил факт, который необходимо принять и забыть. Задушить в себе воспоминания вот что нужно было Здалу, а не сочувствие.
— Прав был Василий, когда говорил, что назад я уже не вернусь — возвращаться больше некуда.
Здал вернулся в Москву вместе с Милой, познакомил её с Лизой, которая опять болела. Она сказала, что это у неё от волнения, как сильно она ждала Здала.
— Это ты что ли? Это она? Вот она?!
— Меня зовут Мила.
— Пока мной пол вытирали в Армии ты с ней шарахался?! — завизжала Лиза.
— А с меня так там пылинки сдували. Ты вообще была личной любовнице Генерала…